"Тёплый вечер"

Жара спала только к полуночи. Окна были распахнуты настежь и город шумел где-то внизу — далёкий, несерьёзный. В комнате было полутемно, только настольная лампа бросала золотое пятно света на край кровати.

Она стояла у книжной полки, перебирая корешки, хотя вовсе не читала. Просто ждала, пока он подойдёт.

Он точно знал, что она ждёт.

Её короткий шёлковый халат чуть соскользнул с плеча, обнажая ключицу. Это было случайно — или почти. Он подошёл, не касаясь, — только дыхание между ними. Тонкое, тёплое, обещающее.

— Не спишь? — спросил он, почти шёпотом.

Она не ответила. Просто медленно повернулась и посмотрела ему в глаза — так, как смотрят, когда слова становятся лишними. Он провёл пальцами по её руке — от запястья до локтя. Медленно, почти лениво, будто у него вся ночь впереди. А может, и вся жизнь.

Она приблизилась сама, прикасаясь лбом к его щеке. Их дыхание смешалось, их тела — ещё нет, но ожидание уже было огнём.

Он провёл ладонью по её талии, затягивая её ближе, мягко, как будто танцует. Шаг, полувдох, почти поцелуй. Он не спешил. Она — не просила.

Когда их губы наконец встретились, мир исчез — остались только тепло, кожа, и то, как время умеет замирать в точке прикосновения.

Первый поцелуй был сначала осторожным. Исследующим. Он держал её лицо ладонями — так, будто это было нечто хрупкое, бесценное. Её пальцы сжались на его рубашке, как будто она хотела сказать: "Ближе. Ещё..."

Он все понял. Отступил на полшага, только чтобы посмотреть на неё. Взгляд скользнул по её шее, по плечам, по тому, как мягкая ткань медленно сползала вниз. Она не двигалась — позволяла ему смотреть. Позволяла чувствовать себя увиденной.

Он коснулся её ключицы губами. Потом чуть ниже. Кожа была тёплой, пахла чем-то ванильным и знакомым. Его руки обвили её талию, и она выгнулась навстречу, как струна, натянутая на вдохе.

Она прошептала ему на ухо — тихо, неразборчиво, но он услышал всё. Его поцелуи стали глубже, движения — увереннее. Она чувствовала, как в ней растёт желание — не спешка, а именно пульсация. Волнение. Волна за волной.

Он поднял её на руки и отнёс к кровати. Не как герой из кино, а просто как мужчина — потому что так было правильно. Потому что так хотелось. Потому что она именно этого хотела.

Ткань их одежды была последним, что отделяло одно тело от другого. Когда всё упало на пол, комната наполнилась дыханием, прикосновениями, шёпотом. В ней не было слов — только язык кожи, лёгкие поглаживания ногтей по спине и дрожь от поцелуев на животе.

Она тонула в нём, а он — в ней. И когда всё достигло своего пика, время действительно остановилось. Не нужно было ни света, ни слов. Только это касание. Только этот вечер...

Наступило раннее утро...

Свет просачивался сквозь шторы, мягко ложась на постель. Было утро, ленивое и прозрачное, как дуновение весны. Она лежала на боку, обнажённая, укрытая только уголком простыни, и наблюдала, как он готовит кофе — босиком, в его рубашке, застёгнутой только на две пуговицы.

Он не спешил. Насыпал зёрна в кофемолку, нажал, и по комнате разнёсся глубокий аромат. Она закрыла глаза. Это был запах утренней близости — кофе, кожа, лёгкая усталость и удовлетворение, будто мир выдохнул и стал мягче.

— Ты всегда такой тихий по утрам? — спросила она с улыбкой, голосом, в котором всё ещё спал сон.

Он обернулся, и в ответ улыбнулся краем губ.

— Только когда рядом кто-то очень красивый и спящий.

Она усмехнулась. Потянулась, и простыня предательски соскользнула, оголяя плечо и бедро. Он заметил — конечно. Но не бросился, не сделал шаг. Просто посмотрел. Так, как смотрят на что-то своё. Не владение — а узнавание.

Он поставил чашку рядом с ней и сел у изножья кровати.

— Это было... — начала она, и не закончила.

— Да, — сказал он, словно уже знал, что она имела в виду.

Он провёл пальцем по её ноге — от колена до щиколотки, легко, как будто рисует.

Она притянула его ближе. Без слов. Ещё один поцелуй — не для страсти, а просто потому что не могла не. Тепло. Дом. Утро, в котором нет нужды торопиться.

Мир за окнами мог подождать...

Продолжение следует...