Я сделал вид, что не услышал ее, когда Башира говорила о том, что я женюсь и обесчещу ее дочь. Что, черт возьми, я собирался сказать?

— Конечно, Шеба, я бы с удовольствием поимел твою дочь. Или: - Я так не думаю, Башира, я просто дурачился, когда говорил, что сделаю все для твоей семьи.

Не знаю, к каким выводам пришла Башира, потому что она снова поцеловала меня, а потом подкинула еще одну головоломку.

— Нико, почему тебе не нравится Тахани?

— Мне нравится Тахани, почему ты думаешь, что я ее не люблю?

— Потому что ты не относишься к ней так, как к Джамиле, Фатиме и мне. Ты не брал ее в свою постель, поэтому она думает, что ты считаешь ее непривлекательной. Если она тебе дорога, то ты должен позволить ей испытать это, в конце концов, она тоже жена.

Я в недоумении взглянул на Баширу. Если я правильно помню, это был первый раз, когда я пригласил одну из женщин в свою постель, остальные разы были практически их решением.

— Башира, я думаю, что Тахани боится мужчин, и меня в частности. Она кажется такой застенчивой и отстраненной рядом со мной.

Башира пожала плечами.

— Это просто ее характер, расспроси о ней Фатиму, они очень близки. Фатима расскажет тебе, что нужно сделать. Хватит говорить о других женщинах, Нико, теперь ты со мной. Как ты думаешь, твой могучий закар сможет вернуться к жизни?

Я был в восторге от того, какой женщиной становится Башира. По мере того как ей становилось все комфортнее рядом со мной, она опиралась на многовековую женскую логику, чтобы доказать свою правоту, логику, которая совершенно не имела отношения к моей реальности, и знаете что? Мне казалось восхитительным то, как она непринужденно пытается манипулировать мной. Что ж, возможно, настало время выбить из наших пока что односторонних переговоров несколько собственных уступок.

— Думаю, мой закар сделает все так, как ты хочешь, если моя Королева Пустыни его поцелует, - сказал я.

Брови Баширы взметнулись вверх, и она слегка нахмурилась.

— Я попробую, Нико, но я никогда не делала ничего подобного, я не умею пользоваться своими губами так, как ты. - Пока она говорила, она погрузила голову под покрывало и нежно взяла мой ствол в руку.

— Тебе придется направлять меня, Нико, но мысль об этом меня очень возбуждает.

Для меня это тоже было волнительно. Минет был не самым лучшим в моей жизни, но я должен признать, что есть настоящий кайф в том, чтобы проинструктировать желающую женщину, когда она пробует это в первый раз. Башира понятия не имела о том, что приятно другому парню, поэтому она была согласна на все, что я ей говорил, что мне особенно приятно. От всей этой ситуации я почти сразу же стал твердым, как палка гикори. Башира оторвала от меня свой рот и торжествующе улыбнулась. Я запутался руками в ее длинных волосах и направил ее обратно вниз. Через пару минут мне пришлось физически оттаскивать ее от себя, потому что она определенно быстро училась.

Когда мой член вышел из ее рта со звучным хлопком, я решил, что, черт возьми, раз уж мы находимся в режиме обучения, я научу ее догги-стайл. Конечно, оказалось, что с этим она уже знакома. Через мгновение она стояла на коленях, крутя своей симпатичной попкой. Когда у меня получился хороший ритм, я протянул руку под ней и погладил ее маленький клитор. Мы задыхались и кончали в оргазме почти одновременно, и упали на бок, обессиленные. Когда дыхание стало контролируемым, я привел нас в порядок и пристроился позади нее. Башира, похоже, не спешила уходить, и я обхватил ее руками.

— Leila Sa'eeda, Habib (спокойной ночи, любимый), - тихо сказала она.

— Спасибо, и тебе спокойной ночи, моя милая Шеба, - прошептал я в ответ.

Я проснулся в той же позе, в которой заснул, Башира все еще была в моих объятиях. Проклятье, было слишком хорошо, чтобы проснуться вот так. Я все еще лежал, когда через несколько минут проснулась она. Она потерлась задницей о мой утренний стояк, а затем спрыгнула с кровати, фыркнув.

— Не сегодня утром, мой жеребец, ты должен сохранить себя для Тахани сегодня вечером.

Она схватила со стула свою одежду и надела ее. Взмахнув длинными черными локонами, она радостно выскочила за дверь. Я встал гораздо медленнее, но лодыжка и колено быстро размякли, пока я занимался своими утренними делами. Когда я оделся и поднялся наверх, было уже шесть часов. Я стоял у задней двери и смотрел, как солнце разгорается над пустыней. Забавно, что в это утро пустыня не казалась такой мрачной и негостеприимной.

Я сидел на ступеньке, когда Адара принесла мне чашку крепкого сладкого кофе. Мне понравился крепкий турецкий напиток, но я решил, что завтра попробую сварить кофейник обычного старого GI( индийский кофе). Адара села рядом со мной и прижалась к моей руке. Я ничего не сказал, когда она потянула мою руку к своей груди, чтобы я мог крепче прижать ее к себе. Мы просидели так минут десять, пока не услышали, как остальные собираются на кухне.

После завтрака я вместе с женщинами отправился в теплицу. Джамиля объяснила мне, что им осталось собрать еще несколько растений. Пока Фатима и Башира обрезали бутоны с оставшихся растений, Джамиля объяснила, как происходит работа с торговцами гашишем. Торговцы приходили и, посмотрев на товар и количество, делали предложение. Предложение всегда было низким, и начинались переговоры. Договорившись о цене на смолу, торговцы проходили тот же процесс с килограммами высушенных цветочных бутонов. Она объяснила, что торговцы смешивали цветы и смолу в небольшом количестве воды, чтобы получилась густая липкая паста. Паста прессуется в стограммовые квадратики и контрабандой вывозится в Европу.

В тот день я также осмотрел участок, где они держали свой скот. На огороженном участке площадью около акра у Хасанов было около дюжины коз, осел с незаинтересованным видом и несколько тощих кур. Три участка размером в акр располагались рядом друг с другом. У каждого участка были ворота, ведущие на переднюю площадку, где стояло навесное здание с несколькими стойлами и курятником. Каждый из участков орошался, и трава на них была густой и здоровой. Джамиля объяснила, что козы сменяют друг друга каждые четыре дня. Меня больше всего интересовали куры, потому что я полагал, что их легче разводить и они дают не только мясо, но и яйца. Куры, которые свободно разгуливают, прекрасно себя чувствуют в жарком климате, если у них есть тень и много воды.

Последней частью фермы был участок финиковых пальм площадью три акра. Джамиля призналась, что они не так много работают с финиками, как следовало бы. Я утвердительно кивнул. До первой войны в Персидском заливе Ирак был крупным производителем фиников, но торговое эмбарго сократило экспорт. Я подумал, что утроить размер рощи было бы хорошей идеей, тем более что финиковые пальмы очень выносливы и хорошо растут в полузасушливых районах.

Последним в моей экскурсии было металлическое здание, в котором размещалось оборудование и техника фермы. Рядом со зданием стоял старый грузовик ЗИЛ, а также старенькая, но симпатичная Toyota Landcruiser. Landcruiser был одним из тех мощных внедорожников, которые прославили марку. Это была не та плюшевая, спортивная модель, которую предпочитают мамы футболистов. С противоположной стороны здания стояли отвал и небольшой шестидисковый плуг. Внутри у Хасана был почти новый трактор Kubota мощностью 35 лошадиных сил, множество ручных орудий, оборудование для геодезистов и очень хороший бензиновый культиватор. У Хассана были все необходимые ресурсы для ведения хозяйства, но все это было лишь прикрытием для выращивания травки.

Я вернулся в дом в то же время, когда женщины ушли на послеобеденный перерыв. В летние месяцы работа прекращалась в самую жаркую часть дня. Обычный рабочий день длился примерно с шести утра до двух часов дня. После обеда мы отдыхали в подвале. Захра и Калила переоделись в брюки и полезли в найденный мной туннель, а я сидел и болтал с женами и Адарой.

— Башира, какое оружие есть у вас в доме? - спросил я.

Она поднялась по лестнице и принесла свой верный АК-47, АК, который носила Джамиля, и мой девятимиллиметровый пистолет Beretta M9. АК были старыми и не очень ухоженными, но эти чертовы штуки все равно были практически неубиваемыми, так что они все еще были наготове. У нее было по одному магазину к каждому АК и около пятидесяти патронов. Я удивился, что мой пистолет остался у них, но был рад его увидеть. У нее был пистолет и обе обоймы с двадцатью четырьмя патронами, которыми я их зарядил.

— Башира, как ты думаешь, на завтрашнем базаре ты сможешь найти еще два таких же? - спросил я, жестом указывая на АК.

— Да, Нико, - ответила она. - Там продается много оружия.

Я знал, что это, скорее всего, правда, потому что, клянусь, у каждого иракского мужчины старше шести лет был либо АК, либо РПГ (гранатомет).

— Как ты думаешь, можно ли за одну большую золотую монету купить еще два таких же автомата, как этот, плюс семь магазинов и 200 патронов?

— Не знаю, Нико, но я попробую.

— Нам нужно как минимум четыре винтовки плюс пистолет, чтобы справиться с торговцами гашишем, когда они прибудут. Я не хочу неприятностей, но хочу, чтобы мы были готовы к ним, если они возникнут.

Все женщины кивнули головами в знак согласия. Не успели мы перейти к другой теме, как Калила и Захра взволнованно спустились по лестнице. Они рассказали, что туннель ведет в небольшую комнату под сараем для оборудования, расстояние до которого, по моим расчетам, составляло около шестидесяти футов. Выход в сарай представлял собой дверь-ловушку, прикрытую резиновым ковриком под рабочим столом. В комнате под сараем было пусто, кроме шести килограммов гашишной смолы, пистолета и связки ключей от «Ленд Крузера». Я вернулся с девушками за пистолетом. Пистолет оказался китайским ТТ54. ТТ54 был под девятимиллиметровый патрон Люгера. В обойме было семь патронов, а на полке стояла коробка с еще примерно двадцатью патронами. На полке также лежали несколько одеял, консервы и несколько свечей. Очевидно, Хасан хорошо спланировал, когда дело касалось защиты собственной шкуры.

Еще через несколько минут мы прекратили наш маленький девичник. Все, кроме меня и Адары, вернулись наверх, чтобы сделать все необходимое для завтрашнего базарного дня. Мы с Адарой занимались арабским языком: я сказал ей свое новое имя, и она написала его арабской вязью. Я практиковался, пока у меня не получилось написать свое имя. Мы рассматривали фотографии из журналов, пока не наступило время ужина. Мы всегда ужинали поздно вечером, когда было прохладно. Ужин обычно был легким. Основной прием пищи в этот день приходился на обед.

Сразу после ужина я попросил Фатиму и Тахани пойти со мной на прогулку. В тот вечер я чувствовал себя очень хорошо и подумал, что небольшая физическая нагрузка поможет мне чувствовать себя еще лучше. Фатима охотно согласилась, но нам пришлось уговаривать Тахани пойти с нами. Выйдя на улицу, я взял женщин за руки, и мы пошли к финиковой роще. Я объяснил им, как можно расширить рощу, используя меньше воды, чем любая другая культура. Я также рассказал им о своей идее разводить кур. Я спросил о наличии зерна для корма. Меня обнадежило то, что овса было много и по разумным ценам.

От фермерства я сразу перешел к отношениям, спросив Тахани, почему она меня боится. Я узнал, что на самом деле она меня не боится. Она просто ничего не знала о том, как должны строиться отношения с противоположным полом. Фатима рассказывала ей о том, как обстоят дела у нас с ней, но Тахани было трудно понять это, потому что она была так неопытна. В конце концов Фатима убедила Тахани пойти с ней, когда она навещала меня в тот вечер. Я сказала Тахани, что ей не придется делать ничего, чего бы она не хотела. Если все, что она хотела делать, - это наблюдать за нашим с Фатимой общением, то это просто замечательно.

Когда мы вернулись в дом, я загнал Баширу в угол и сказал ей, что она должна составить список, в котором будет чередоваться время принятия душа для всех. Я не был в восторге от идеи принимать холодный душ каждую ночь. Она рассмеялась, но согласилась составить такой график. Женщины настояли на том, чтобы я принял душ первым в тот вечер. Черт возьми, как приятно было снова принять горячий душ! Я мог бы просидеть там целый час. Вместо этого я намочился, выключил воду, намылился, а потом смыл с себя воду. Могу поспорить, что на всю процедуру я израсходовал не более трех галлонов воды.

Я сидел за маленьким столиком в своей камере, бездельничая и набрасывая свои идеи для фермы, когда по лестнице спустились Фатима и Тахани. На обеих женщинах были бежевого цвета платья, которые, похоже, предпочитали жены. Несмотря на то что все они были одинаковыми, я подумал, что все женщины выглядят в них хорошо. Я был впечатлен фигурой Тахани: она была всего на пару дюймов выше Фатимы, около пяти футов и четырех дюймов, как я полагал, и весила около ста десяти фунтов. У нее были стройные бедра, но грудь была объемной. Тахани была не так красива, как другие жены, но далеко не уродлива. Крупный нос и пара кривых зубов немного искажали ее внешность, к тому же, если верить моим предположениям, ей нужны были очки, потому что она заметно щурилась. Эти мелочи компенсировались очень хорошей фигурой и красивыми темно-каштановыми волосами.

Было видно, что Тахани очень нервничает, поэтому первым делом нужно было заставить ее расслабиться. Я попросил Фатиму придвинуть другой стул рядом со мной и сесть на него, а затем усадил Тахани к себе на колени. Сначала Тахани была жесткой, как доска, но, пока мы сидели и обсуждали идеи, она начала расслабляться. Похоже, Тахани нравилось, когда я играл с ее волосами и гладил по спине. Примерно через десять минут они с Фатимой обменялись взглядами, затем Тахани повернула голову и поцеловала меня. Прошла всего минута поцелуя, прежде чем Тахани начала издавать хныкающие звуки. Она не выразила ни малейшего протеста, когда я поднял нас и переместил на мою подстилку. Фатима встала, зажгла свечу и потянула за шнурок, выключая верхний свет. Тахани была так увлечена поцелуями, что, кажется, даже не заметила, как Фатима выскользнула за дверь.

Уход Фатимы ничуть не задел моих чувств. Я и так не очень-то хотел, чтобы за мной кто-то наблюдал. Я не торопился с Тахани, и мне потребовалось почти двадцать минут поглаживаний и поцелуев, чтобы соблазнить ее. Ее стройное тело произвело на меня еще большее впечатление, когда я обнажил ее. Тахани очень понравились мои губы. Она была пассивной, но отзывчивой. Для меня стало игрой находить те места, которые заставляли ее пищать и задыхаться. Попка Тахани была маленькой, твердой и мускулистой, и это было особенно чувствительно. Я заставил ее лежать на живот, покусывая её левую ягодицу, когда наконец прикоснулся к ее маленькому пухлому влагалищу.

Тахани была разочарована, когда я перевернул ее, но сменила тон, когда я опустился на нее. Она до смерти напугала меня, издав громкое «Аиииии», когда я прижался к ее клитору. Ее бугорок был лишь немного меньше, чем у Джамили, так что мне было с чем поработать. Я просунул в нее палец, пока ласкал ее клитор. Ее маленький канал оказался тесным даже для одного пальца, хотя она была очень мокрой. По какой-то прихоти я вытащил смазанный палец и провел им по ее маленькому анусу. Тахани это очень понравилось. Она нашла для себя приятный ритм: прижималась к моему рту и сжимала палец в своей попке. Ей не потребовалось много времени, чтобы достичь шумной кульминации таким образом.

Так и продолжалось. Страстная натура Тахани оказалась почти такой же, как у Джамили. Несмотря на ее влажность, мне потребовалось время, чтобы ввести мой член в ее тесную щель, но как только наши лобки сомкнулись, мы пустились вскачь. Я сбился со счета, сколько оргазмов испытала Тахани, прежде чем я выплеснул свою сперму, но я был рад за нее за каждый из них. Когда я скатился с нее, она была слишком измотана, чтобы двигаться, и я вымыл нас обоих. Когда я заполз обратно на подстилку, Тахани лениво перевернулась в моих объятиях. Она полулежала у меня на груди, и мы уснули.

На следующее утро я проснулся в пять тридцать. Эта жизнь на ферме была мне по душе: я хорошо выспался и проснулся свежим. Конечно, когда я смотрел на макушку Тахани, мне не мешало то, что почти каждую ночь с тех пор, как я здесь, какая-нибудь милая женщина укачивала меня во сне. Я соскользнул с ложа, не потревожив Тахани, и оделся. Взяв зубную щетку и одежду, я направился в ванную, чтобы она могла продолжать спать. Привилегии ванной комнаты были очень кстати после того, как я довольствовался горшком в камере. Я как раз вскипятил воду для кофе, когда на кухню вошла Фатима.

— Как Тахани? - нервно спросила она.

— Она еще спит, - ответил я.

— Ей понравилась ночь?

— Думаю, да, но тебе придется спросить ее, чтобы узнать наверняка.

В этот момент на кухню вошла Тахани. Она прошла мимо Фатимы, обняла меня за шею и прижалась ко мне. Тахани была первой из женщин, за исключением Адары, кто открыто проявил ко мне симпатию, и эта симпатия вовсе не была простой дружбой. Она доказала это, притянув мою голову к себе и крепко поцеловав.

— Прошлая ночь была лучшей в моей жизни, Нико, - промурлыкала она.

— Но мой бедный фарадж сегодня утром болит. Неужели наша связь всегда будет такой хорошей?

Фатима смотрела на нас с открытым ртом. Тахани заметила этот взгляд и хихикнула.

— Все, что ты сказала, более чем правда, Фатима, я никогда не буду сомневаться ни в одном твоем слове, - сказала Тахани своей подруге.

Открытое проявление любви со стороны Тахани, казалось, разрушило некий барьер между мной и другими женщинами. Я заметил это, когда все обнимали и целовали меня перед уходом на рынок. Большинство поцелуев были лишь легкими прикосновениями к моим губам, но Адара и Калила удивили меня, крепко поцеловав. Я задержал Баширу, пока все остальные не вышли из дома, и спросил ее, не продает ли кто-нибудь на рынке очки. Я знал, что на большом рынке в Мосуле, где я уже бывал, было несколько торговцев, продававших всевозможные подержанные очки. Башира сказала, что среди прочих товаров у одного старика был большой выбор очков, и я попросил ее дать Тахани примерить разные пары, чтобы посмотреть, не изменит ли что-то из них ее зрение.

— Что случилось с глазами Тахани? Она никогда не жаловалась на зрение, - сказала Башира.

— Сомневаюсь, что она знает о своей проблеме, потому что, скорее всего, никогда не проверяла зрение. Но ты замечала, как она щурится? Просто дай ей примерить несколько пар и посмотри, насколько они подходят.

Башира согласилась, и они поехали, а «Зил» выдохнул шлейф черного дыма. Только когда грузовик почти скрылся из виду, до меня дошло, что женщины оставили меня одного. Было приятно, что они настолько мне доверяют. Пока женщин не было, я возился в сарае с оборудованием. Мне удалось завести «Куботу» и разобраться, как задействовать механизм отбора мощности, чтобы присоединить дисковый и коробчатый ножи. Я также запустил культиватор и сделал пробный запуск. Это заняло некоторое время, но мне удалось выяснить, как управлять им на каменистой вулканической почве. Моя идея с куриным стадом выглядела все лучше и лучше, когда я понял, насколько полезен их помет в качестве удобрения.

Женщины вернулись домой чуть раньше трех часов дня. Я ждал у двери, когда они ввалились в дом, на ходу сбрасывая чадры. Я хотел пойти помочь разгрузить грузовик, но Джамиля попросила меня остаться на месте. Женщины были очень рады тому, что их день удался. Конечно, я уже знал об одной из их покупок, потому что, когда Тахани поцеловала меня, на ней были маленькие милые очки в черной оправе. Но к чему я не был готов, так это к тому, что Башире удалось раздобыть для нас арсенал. Чтобы принести добычу, потребовались все они.

Башире не только удалось заполучить еще два АК-47, но и АКМ (десантный вариант АК-47 со складным прикладом). Она также достала нам десять магазинов по тридцать патронов и тысячу патронов, аккуратно упакованных в оригинальную деревянную коробку. Я видел, что Башира была довольна тем, как я обрадовался ее покупкам.

Женщины всегда носили паранджу и плотные вуали, когда выходили в город по какому-либо поводу. Они делали это для того, чтобы у них не было никаких проблем. Хасан всегда настаивал на парандже, поэтому никто не знал, как выглядят женщины. Как только грузовик был разгружен, все переоделись в более легкую одежду. Теперь все одевались гораздо непринужденнее, особенно жены, и я думаю, что все семь из них уделили мне дополнительное время. В тот вечер я раздал целую кучу искренних комплиментов.

Вечером я начал обучение женщин владению оружием. Всем, кроме Баширы, пришлось начать с самых азов. Сначала я научил их заряжать магазин, затем рассказал, как работает оружие, и убедился, что они понимают, как с ним обращаться. Для обучения я разделил женщин на две группы, так что на каждом занятии у каждой женщины было свое оружие. Я решил, что вечером дам им базовые инструкции, а завтра мы выйдем на улицу и сделаем несколько выстрелов на стрельбище. Хотя оружия на всех не хватало, любая из женщин могла воспользоваться им в случае необходимости.

В тот вечер в доме произошла еще одна перемена. Начиная с этой ночи, в доме появился своеобразный душевой реестр. Но идея с душем для жен была намного лучше, чем та, которую я мог бы придумать. Башира пошла в душ, но объявила, что я следующий. Когда я пошел в свой, Джамиля пошла со мной. Я думала, что она принесет мне полотенце, пока она не сняла свою абайю и не присоединилась ко мне. После этого каждую ночь я всегда принимал душ вторым, и никогда не принимал его один и не спал один, поскольку жены чередовались по ночам.

После душа Джамиля повела меня в комнату и принялась доказывать, что наш первый раз вместе был не случайным. Я знал, что они с Баширой, должно быть, обменивались опытом, потому что в ту ночь она взяла мой член в рот и, по крайней мере, знала зачатки орального секса. Я удивил ее, когда притянул к себе, чтобы мы могли доставить друг другу удовольствие.

Следующие несколько дней были напряженными, но приятными, поскольку я освоился в роли Альтаира бин Салима и начал серьезно работать на ферме. Оружейная подготовка прошла успешно: Башира, Тахани и Захра оказались лучшими в обращении с АК-47. Мы разложили оружие по всей ферме, и все женщины знали, где находится каждое оружие. Мы даже несколько раз тренировались с ними в стрельбе. Женщины серьезно отнеслись к тренировкам, они были полны решимости защитить себя в случае необходимости. Все женщины также тренировались эвакуироваться из дома через туннель в сарай. Оба пистолета мы хранили в комнате под сараем.

Моя жизнь была очень хорошей, поскольку женщины проявляли исключительную заботу обо мне и осыпали меня ласками. Они получали огромное удовольствие от объятий, поцелуев и прикосновений, а я получал не меньшее удовольствие, отвечая им взаимностью. Должен сказать, что на этой маленькой пустынной ферме я был так счастлив, как нигде в своей жизни. А еще я должен сказать, что никогда не получал и десятой доли такого удовольствия от общения с женщинами, как с Хассанами. Их простая честность, милый добрый характер и упорная уверенность в себе снискали им мое полное уважение и преданность. Две недели, проведенные у них в гостях, были, пожалуй, самыми счастливыми в моей жизни.

Мне удалось убедить Баширу, что пока нет необходимости жениться на Калиле и ложиться с ней в постель, но в качестве компромисса я стал относиться к ней с большей нежностью. В итоге мы с Калилой стали чем-то вроде школьных возлюбленных. Мы держались за руки, гуляли и даже иногда целовались. Такое положение вещей, похоже, пришлось ей по вкусу, было одобрено ее матерью и даже доставляло удовольствие мне. Разумеется, вскоре мне пришлось сделать то же самое для Зары и Адары, чтобы не задеть их чувства. Адара особенно любила гулять со мной, она обожала выходить ранним вечером в финиковую рощу и держать меня под руку. Адара определенно была дочерью своей матери. Каждый раз, когда мы были вместе, она старалась усилить нашу близость.

Я гостил у вдов Абу Хасана уже около пяти недель, когда однажды поздно вечером появились торговцы гашишем.