За прошедшие месяца, переживания, связанные с последним расставанием, стёрлись из памяти. Всё забылось и душевные муки не терзали. Тем более, что занятия нашей секции проходили теперь в Дворце культуры железнодорожников. Как говорится, с глаз долой из сердца вон.

А перед самыми летними каникулами, меня опять, как перспективного кадра, взяли на недельные сборы. Тренировочная база находится в горах. Тишина, прохлада и ничто не мешает нашей подготовке к открытому первенству города. Интенсивные тренировки, без отвлечения на всякие глупости, типа женского пола, принесли свой результат. Набрал ещё три килограмма, и я, к радости тренера, перехожу в первый полулегкий вес.

Очередной обед прерывается объявлением, что сборы окончены. Завтра едем в город. Соревнования будут проводиться в летнем театре парка. Того самого где мы расстались. ..

Город встречает нас несносной жарой. Солнце палит раскаленным шаром и не желает униматься. Пыль покрывает листву деревьев и кустов, густо осев на давно не крашенных скамейках. Дождей то в этом году не было с весны.

— Какой мудак придумал устраивать городские соревнования на открытом воздухе летом. — Скалится тренер, показывая крепкие, белые зубы и вытирая пот со лба. Озираясь вокруг изрекает. — Сгорим все нахрен!

В амфитеатре, под брезентовым тентом, натянутым над борцовскими коврами, еще можно дышать. Зато все остальное в парке раскаляется к полудню до невозможности. Доски сидений жгут ноги, если ступить на них босиком. Что уж говорить о нежной пятой точке. Всё подернуто жарким маревом. Немногочисленные посетители и спортсмены, загнанные в тень жарой, впадают днем в полусонную дрему. Трудно не то что бороться, шевелиться не хочется. Только пить и пить. Все ждут вечера, а он не торопится.

Однако, надо пройти медосмотр и взвешивание. Народ раздевается, с тихими матюками, оставляя одежду на пыльных, горячих скамьях и идёт к столу, за которым сидит женщина в белом халате, шапочке и со стетоскопом на шее. От неё зависит, допустят к соревнованиям или нет. Пару, тройку парней она уже забраковала. Хорошо, что это не наши. Тренера пробуют их отстоять — но доктор непреклонна.

Моя очередь. Холодный, даже в такую жару, стетоскоп прижат к груди вызывая мурашки на коже. Врач внимательно окидывает меня взглядом, недовольно качает головой, собираясь что-то писать, но тут, почуяв неладное, подбегает наш тренер.

— В чём дело?

— Не могу пропустить. У мальчика глухие тоны в сердце. — С высокомерным и даже несколько презрительным выражением лица, отвечает она. — Это свидетельствует о слабой деятельности сердечной мышцы.

— Но мы только недавно проходили медосмотр и всё было в норме!

— Ничем не могу помочь. — Упёрлась врачиха.

Тренер, склонившись к ней, пытается что-то ей вполголоса объяснить.

— Ну хорошо! Под вашу ответственность. — Слышим наконец, и по разрешающему жесту её руки переходим к взвешиванию.

— Но обязательно на дополнительный осмотр к специалисту сегодня. — Слышу уже вслед, становясь на весы, и она, написав что-то на листочке, передаёт его мне. — Иначе сниму с соревнований!

— Вот блин, не было печали. ..— это уже тренер. — Не забудь! Сходи обязательно.

После взвешивания выясняется, что это не последняя его проблема. Я набрал вес, но и пацаны из секции тоже не стояли на месте, и у нас опять дыра — теперь во втором полулёгком.

— У нас там пусто, а для зачёта нужен человек. — Уговаривает меня тренер выступить в следующей весовой категории. Ободряюще похлопывает по спине, просяще заглядывая в глаза — Разница то всего в три кило.

Я молча киваю. Ну да, ну да - разница всего в три кило, но не надо забывать, что это три кило тренированных мышц. Однако, делать нечего. Напился воды от пуза, оделся, положил в карманы камней и пошёл на повторное взвешивание. Под озадаченные взгляды врачихи. Но пропустила.

Вот и вечер. Мой выход. Сердце колотится быстрее. Нервы напряжены. Ведь мне предстоит выйти на ковер, и только от меня зависит, каким уйду с него. Победителем или побежденным.

Какое же это такое классное ощущение – быть уверенным в своих силах и надеяться только на самого себя! Ведь на ковре ты совершенно одинок. Сейчас шагну под слепящий свет прожекторов, под крики болельщиков, вскочивших с сидений, машущих руками и приветствующих борцов. Вдохну ни с чем не сравнимый запах соревнований — терпкий, мускусный пота, резиновый, химический — горячих матов, и множество других, волнующе бьющих в нос.

Хотя, всё это уже привычно и давно знакомо. Вот и предстартовая нервозность, наконец уходит, сменяясь спокойной, уверенной сосредоточенностью. Я готов. Теперь моя очередь бороться. И я шагаю к центру ковра, навстречу противнику.

В нашем весе, мне предстоит схватка с шестью соперниками. По два поединка за вечер. С первым разделался быстро. Разминаясь жду, когда вызовут на вторую. И тут подходит Ислам, со смехом рассказывая, что только что слышал.

— Ну и что?

— Представляешь, наш тренер сказал тренеру соперников, мол вот ты хороший борец, но теряешься, когда хлопают тебя по ушам. — И ржёт сам. Знает, что я этого не выношу. Зверею, от таких ударов. Из-за этого, у многих борцов ушные хрящи сломаны.

Странно. Не ожидал от него. Зачем ему керосинить моего противника? Чтобы меня разозлить?

Но долго размышлять не дают — вызывают. Судья проверил трико, борцовки, ногти и дал сигнал к началу схватки. Только потянулся к сопернику — получил шлепок по уху. Бах — по второму. Ну и всё.

Суплекс — это бросок такой. Ну или, что то же самое, бросок прогибом. Резко приседаю, подсаживаюсь, обхватываю туловище противника, отрываю от земли и, прогибаясь швыряю назад. Надо бы не отпуская, падать вместе с ним, чтобы провести удержание. Но нет. .. Не в этот раз. ..!

Мы на краю борцовского ковра и бедолага летит, с высоты всего моего роста, прямиком под ноги сидящей за столом рядом с судьями, врачихи. Все моментально повскакивали со своих мест, доставая соперника и помогая встать. Но видно удар о твёрдый пол не прошёл даром и продолжения схватки практически не было. Видно оглушённый падением, он, почти не сопротивлялся и попав на очередной приём проиграл вчистую.

А вот не надо было по ушам хлопать! Тренер смеётся, довольный. Похоже спецом всё было сделано. Ну да ладно!

Я весь такой довольный и радостный, хоть и в поту. Жаль, но в парке нет условий, чтобы искупнуться. Разве что только лицо ополоснуть в питьевом фонтанчике. Одевшись иду на выход, а навстречу Людка.

— Привет!

— Привет! Чего тебе?

— Не груби! — Её глаза угрожающе сузились, и девушка шагнула вперёд, ткнув пальцем мне в грудь. — Просто шла через парк, а тут ты. Поговорим. ..

Вокруг полно народу, и единственное укромное местечко — за машиной скорой помощи, припаркованной у заднего входа в театр, рядом со скамейкой у зелёной изгороди. Людка задумчиво оглянулась вокруг, крутя в пальцах локон. Забралась с ногами на спинку. После недолгого колебания, определилась и вполне уверенно заявила.

— Стрёмно здесь. Народ кругом. Пойдём к нам домой. Сможешь искупаться. Там и поговорим.

— Нет! Ты же теперь с Генкой. Или с кем там ещё. ..

— С каких пор ты интересуется моими парнями? Может, тебе ещё рассказать, чем и как мы в постели занимаемся?

От этих напористых слов, я чуть смешался. Кашлянул, прочищая горло. Подыскивая слова. Выразительно покосился на неё и. ..

— Ты трусы забыла надеть.

Ойкнув, девушка опустила ноги вниз, сведя их вместе и одёрнув коротенькое платье. Взглянула на меня со смесью смущения и гнева.

— Блин... Никакого чувства такта. — Протяжно вздохнула. — Может это для тебя.

От этих слов, меня накрыла удушливая, горячая волна. Доказательство моего вечного детства, которое продолжается, несмотря ни на что.

— Чего краснеешь. На ковре, ты вон какой смелый, а в жизни. .. — Она опять тяжело опустилась на спинку скамейки, развела колени и засопела. Подняла на меня глаза, пытаясь определить результат. — Зачем меня Генке отдал. Не боролся, не уговорил. ..

Стою, молчу. Ну что тут скажешь! Жаль, ее конечно, но от этого не легче.

— Давай начнём сначала. — Соскочила на землю, прижалась. Шепчет, что-то неразборчиво, мне на ухо.

Аромат цветочных духов девушки ударил в нос, забытый звук шелеста волос под рукой ласкал слух, а прохладное, чистое дыхание приятно обдувало щёку. Руки сами потянулись к милому лицу, на котором блестели слезинки.

Настоящие, мать их, слезинки! А её рука, уже в моих бриджах. ..

— Хочешь – прямо здесь. — С придыханием и страстью.

Не дождавшись ответа, собственно, я даже рта открыть не успел, как девушка снова прижалась и продолжила.

— А хочешь, я тебе отсосу. — Опустившись на колени и пытаясь сдёрнуть штаны, которые я испуганно придерживаю двумя руками.

— Молодые люди, здесь общественное место - парк. Как вам не стыдно. — Раздаётся внезапно голос из окошка скорой помощи. — Дети вокруг гуляют.

Блин, на самом интересном месте. Подхватившись, со смехом бежим по дорожкам к выходу из парка. Наконец, остановившись, я сладко потянулся, вдохнул поглубже горячий, пряный воздух и словно упала пелена с глаз. Женщины — их беспощадная привлекательность всегда заканчивалась одинаково. Обращая в безжизненный песок все мои чувства. Всё, с чем они соприкасалась заканчивалось одинаково хреново. Хотя, кроме их любви, ничего не хотелось.

— У меня завтра вечером продолжение. Так что нет!

С лица Люды медленно съезжает радостное выражение и наконец, разочарованно вздохнув она говорит.

— Какие циничные мальчики пошли. Я им тут, сука, себя предлагаю, душу изливаю, а они в неё плюют. Никакого уважения к моим чувствам.

Затем, презрительно поморщившись, продолжила.

— Слабак. И чего только я в тебе нашла?

Не дождавшись реакции на свои слова, прикусив губу, вновь, внимательно посмотрела на меня.

— Если передумаешь — знаешь где меня искать.

И ушла. Эротично покачивая круглой попкой, над обалденно длинными ногами от ушей. Видимо понимая, что я провожаю её взглядом, ни разу не оглянулась.

— Чего задумался? Беги за ней! — Раздаётся над ухом незнакомый голос.