«Приемная с видом» была впервые опубликована оригинальным автором Марком Онсом более 15 лет назад. Несколько месяцев назад, перед написанием этой истории, я пытался связаться с автором, но не получил ответа. Также перед подачей этой истории я снова пытался выйти на связь с автором, но ответа так и не последовало. Я признаю, что оригинальная идея, место действия и многие персонажи принадлежат авторству Марка Онса.

**Примечание автора:**

«Приемная с видом» Марка Онса — одна из моих самых любимых историй. Последние 15 лет я надеялся на продолжение, действие которого происходило бы в кабинете доктора Шиффмана с другой парой. В конце концов, я решил сам попробовать написать продолжение. Место действия и многие персонажи взяты из произведения Марка Онса. Надеюсь, вам понравится это продолжение! Я постарался сохранить дух оригинала. Пожалуйста, поделитесь своими мыслями в комментариях.

— --

Я никогда не забуду лето 2005 года. В мае я окончил колледж, в июле женился на своей школьной любви, а в августе переехал в город, чтобы начать свою первую работу! Моя жена Мэри тоже окончила колледж и готовилась приступить к преподаванию в детском саду, когда школа откроется в сентябре.

Мы прожили в нашем новом доме всего несколько дней, когда раздался звонок в дверь.

Открыв дверь, я увидел хорошо одетую, привлекательную пару лет сорока, державшую в руках свежий яблочный пирог.

«Привет, новый сосед, » — поздоровался мужчина. «Я Марк Харрис, а это моя жена Бет. Мы просто хотели поприветствовать вас в нашем районе.»

Я пожал им руки. «Заходите, пожалуйста, » — сказал я, широко распахнув дверь. «Я Ларри Грин, а это моя жена Мэри, » — представил я нас.

«Простите за беспорядок, мы все еще разбираем вещи.»

«Вы справляетесь лучше нас. По крайней мере, ваш дом не выглядит как склад, как это было у нас первые пару недель!» — успокоила нас Бет.

Так началась наша дружба с Харрисами. Они стали именно теми друзьями, которые нужны молодоженам, впервые живущим в большом городе. Они делились с нами советами о лучших магазинах, где стричься и обо всех мелочах, которые делают жизнь комфортной. Они познакомили нас со своим кругом друзей. Особенно Мэри подружилась с Бет. Она видела в ней пример для подражания и своего рода крутую старшую сестру.

Однажды в среду вечером они были у нас дома, когда моя жена затронула одну проблему.

«Бет, школа требует, чтобы все учителя прошли медосмотр перед началом учебного года. Я обзвонила местные клиники, но все они забиты. Я подумала попробовать обратиться к твоему доктору, Бет. К кому ты ходишь?»

«В это время года все врачебные кабинеты забиты из-за медосмотров, так что найти свободное место действительно сложно. Отвечая на твой вопрос, я уже несколько лет хожу к доктору Шиффману. Мне очень нравится его практика. Доктор невероятно умный, глубоко разбирается в своем деле, при этом заботливый, уделяет много времени и отлично слушает. Персонал тоже очень дружелюбный. Кабинет немного старомодный и не соответствует современным представлениям о деликатности, но в остальном они замечательные. Хочешь, я позвоню в офис и попрошу их втиснуть тебя как одолжение мне?»

«Ты бы сделала это для меня?»

«Конечно. Ты теперь моя подруга, и тебе действительно нужно пройти этот осмотр, чтобы начать работу. Я с радостью сделаю это для тебя. Завтра позвоню им и сообщу тебе, как только получу ответ.»

«Спасибо огромное, Бет.»

Я заметил странный блеск в глазах Марка, когда Бет говорила о своем докторе. Возможно, это просто беспокойство, что разговор может свернуть на обсуждение женских проблем.

Остаток вечера мы провели вместе, смотря фильм, а затем попрощались.

На следующий день моя жена позвонила мне на работу.

«Дорогой, Бет звонила и сказала, что в офисе смогли записать меня на 9 утра завтра. Не возражаешь, если ты поедешь на работу позже, чтобы сопровождать меня к доктору?»

Денег было мало, и у нас была только одна машина. Мэри еще не освоилась с общественным транспортом настолько, чтобы ехать в незнакомое место.

«Конечно, милая, без проблем. Я отвезу тебя на прием, а потом закину домой и поеду на работу.»

«Спасибо, Ларри. Я люблю тебя.»

«Я тоже тебя люблю, пока!»

Той ночью, ложась в постель, я, как обычно, просунул руку под ночную рубашку жены и быстро ощупал ее тело. Дойдя до ее промежности, я с удивлением обнаружил, что лобковые волосы полностью исчезли, оставив кожу абсолютно гладкой.

Мэри объяснила:

«Гель, который используют врачи для внутренних осмотров, делает волосы липкими и спутанными, и его ужасно трудно вымыть. Поэтому я уже давно бреюсь перед походами к доктору.»

Я моментально возбудился, но жена сказала, что секса сегодня не будет, потому что завтра у нее осмотр.

На следующее утро мы встали и начали собираться на прием. Как и многие парни, я всегда считал, что нет смысла наряжаться для похода к врачу, ведь все равно придется все снять и надеть старый халат. Но Мэри думала иначе. Она встала рано, тщательно оделась, уложила волосы и нанесла макияж.

Она выглядела потрясающе. На ней было темно-синее платье до середины икры и черные туфли на каблуках. Две жемчужные серьги дополняли образ. Она взяла одну из своих элегантных сумочек, и мы отправились в путь.

Хорошо, что мы вышли пораньше, потому что найти парковку в центре было настоящей проблемой. Нам пришлось припарковаться довольно далеко от офиса и идти пешком. Шагая вместе по тротуару, я заметил, как многие мужчины, которых мы встречали, бросали на нее восхищенные взгляды! Я гордился тем, что женат на такой красивой женщине.

Мы нашли здание офиса. Оно выглядело довольно обшарпанным. Войдя внутрь, мы поднялись на шестой этаж на скрипучем, слегка пахнущем лифте. Ковры и декор будто не обновлялись с 1970-х.

Так вот что Бет имела в виду, говоря, что офис старомодный и не соответствует современным стандартам деликатности.

Мы вышли из лифта и подошли к двери с табличкой «Доктор Уильям Шиффман».

Мэри замерла. «Бет ходит к доктору-мужчине?!»

Моя жена, несмотря на свое потрясающее тело, невероятно стеснительна и скромна. Я был ее первым и единственным парнем, и она всегда обращалась только к женщинам-врачам.

И вот мы стояли перед дверью врача-мужчины.

«Что делать?» — спросила она, скорее себя, чем кого-то еще.

«Все врачи забиты, и я могу не найти другого приема вовремя. К тому же Бет очень рекомендовала этого доктора и договорилась о приеме как об одолжении мне. Было бы эгоистично просто не явиться.»

Во мне боролись противоречивые чувства. Увидев имя на двери, я первым делом подумал, что не хочу, чтобы какой-то чужак осматривал и трогал свежевыбритую киску моей жены, даже если у него есть ученая степень. Ни один парень не смог бы увидеть Мэри голой и не возбудиться! Я видел студентов-медиков в баре, когда учился в колледже, и поверьте, они были такими же озабоченными, как все.

Но чем больше я об этом думал, тем сильнее во мне росло странное возбуждение. До сих пор я был единственным, кто видел Мэри обнаженной. Каково это — если другой парень тоже увидит ее голой? Эта мысль заставила мой член дернуться.

А потом я подумал о Мэри. Она такая стеснительная и скромная. Я знал, как сильно она будет смущаться, раздеваясь перед врачом-мужчиной. Но, несмотря на мою защитную реакцию, мысль о ее смущении тоже начала меня заводить.

«Думаю, это не такая уж большая проблема. Врачи так часто видят раздетых пациентов, что для них это рутина, » — продолжила она, успокаивая себя.

Пока ни она, ни я не передумали, я толкнул тяжелую дверь.

«Пока, скромность, увидимся позже, » — пошутил я.

Она хихикнула, на миг забыв о нервозности, и мы вместе вошли в офис доктора Шиффмана.

Мы шагнули внутрь и сразу оказались перед длинным коридором. Я увидел четыре комнаты с закрытыми дверями, начинающимися у входа и тянущимися вдоль левой стороны коридора. В противоположном конце, напротив входа, находился рентгеновский кабинет. Еще одна комната была на правой стороне коридора напротив остальных.

У основания коридора, справа от нас, располагалась приемная. Вместе коридор и приемная образовывали букву «L» с широким основанием. Регистратор сидела за высокой стойкой в дальнем конце приемной, напротив коридора.

Мы пришли примерно за 15 минут до приема, и офис был еще почти пуст.

Пока Мэри пошла регистрироваться, я занял пару мест поближе к двери первой комнаты, которая находилась прямо в приемной.

Мэри вернулась, села рядом и начала заполнять анкету с медицинской историей. На середине она наклонилась ко мне и шепнула: «Ларри, кажется, я зря волновалась. Смотри сюда.» Она указала на пункт в анкете. «Делали ли вам мазок Папаниколау в последний год?» — прочитала она. «Теперь вспомнила. Моя доктор-женщина делала мазок только раз в два года, говоря, что ежегодно он мне не нужен. К счастью, я делала его в прошлом году, так что в этом году он мне не понадобится. Визит к доктору Шиффману не будет таким неловким, как я думала.»

Я увидел, как она улыбнулась, заканчивая заполнять анкету. Когда она закончила, отнесла бумаги регистратору и вернулась ко мне. Она выглядела гораздо спокойнее.

Я был в смятении. Не мог понять, чувствую ли облегчение или разочарование. С одной стороны, я радовался, что Мэри не придется смущаться и что ее тело останется только для моих глаз. С другой — меня охватывал извращенный трепет при мысли о том, что доктор Шиффман увидит Мэри голой.

Пока я об этом размышлял, дверь с правой стороны коридора открылась, и вышел пожилой мужчина с белыми волосами и в белом халате. Я предположил, что это доктор Шиффман. Для своего возраста он был очень подтянут и красив. Его лицо и осанка излучали компетентность и уверенность.

Он заметил нас и подошел.

Мы встали, чтобы поздороваться.

«Здравствуйте. Вы, должно быть, миссис Грин, » — сказал он, протягивая ей руку. «Добро пожаловать в нашу практику. Элизабет Харрис уже давно наша пациентка, и мы рады, что она порекомендовала нас вам.»

«Спасибо, сэр, » — робко ответила моя жена.

Затем он повернулся ко мне.

«Привет, я Ларри, муж Мэри, » — представился я. «Бет рассказывала о вас замечательные вещи.»

«Приятно познакомиться. Спасибо за добрые слова. Я горжусь тем, что уделяю время своим пациентам, выслушиваю их, а затем провожу тщательный и подробный осмотр, » — сказал доктор Шиффман, пожимая мне руку.

Когда я услышал слова «тщательный и подробный осмотр», посмотрел ему в глаза и пожал руку, по всему телу пробежал трепет.

Мэри ошибалась. Этот осмотр будет таким же глубоким, как она боялась. Скоро эти самые глаза увидят мою жену голой, а эта самая рука коснется ее самых интимных мест!

Ревность смешалась с похотью, но я сохранил внешнее спокойствие.

Поприветствовав нас, доктор Шиффман вернулся в свой кабинет, и мы снова сели.

К этому времени было уже 10 минут десятого, и офис начал заполняться пациентами.

В этот момент в приемную вошла симпатичная рыжеволосая медсестра в синем халате.

«Мэри Грин, » — позвала она.

Моя жена встала, передав мне свою сумочку, чтобы я подержал ее до ее возвращения.

«Идите сюда, Мэри, » — сказала медсестра, открывая дверь прямо рядом с нами, за которой оказалась маленькая смотровая комната.

Мэри улыбнулась мне, следуя за медсестрой внутрь.

Когда медсестра закрыла дверь за ними, я почувствовал, как мое сердце забилось от эротического напряжения.

Когда-нибудь до конца осмотра доктор Шиффман войдет в эту комнату к моей жене, и там, меньше чем в трех метрах от меня, ее интимные части впервые раскроются перед другим мужчиной.

Я не знал, ненавижу я эту мысль или люблю, только то, что не могу выбросить ее из головы.

Однако первое обнажение моей стеснительной, скромной жены, которого я одновременно ждал и боялся, произошло даже раньше, чем я ожидал.

Мэри и медсестра пробыли в комнате около пяти минут.

К этому времени приемная почти заполнилась.

Пожилой мужчина подошел и спросил, занято ли старое место Мэри, где лежала ее сумочка. Я извинился за то, что занимал лишнее место, и сказал, что оно свободно.

Как только он устроился, дверь смотровой комнаты Мэри открылась.

Мой рот открылся от шока при виде увиденного.

Там стояла Мэри, крепко сжимая маленькую белую бумажную простыню, которая прикрывала ее спереди от груди до середины бедер.

На секунду я подумал, не осталась ли на ней нижнее белье под простыней, но вдоль одной из стен комнаты я увидел всю ее одежду, включая трусики и лифчик, висящую на вешалках! Нет! Моя скромная, стеснительная жена стояла там совершенно голая, кроме этой маленькой простыни. Ну, еще на ней были черные туфли, но я не сразу это заметил. По крайней мере, основные части тела казались прикрытыми, подумал я. Но скоро это изменится.

«Ну и что, сзади мы все одинаковы, » — говорила медсестра, явно отвечая на какой-то вопрос или возражение, которое Мэри высказала перед тем, как дверь открылась.

Медсестра подошла к комнате рядом со смотровой и открыла дверь, показав ванную.

«Давайте, сдайте анализ мочи. Когда закончите, отнесите его и оставьте на стойке у регистратора, » —сказала она.

Мэри кивнула и быстро выскочила из укрытия своей смотровой комнаты в приемную. Она резко повернулась к ванной, на пару секунд обнажив попку перед всеми, пока не скрылась внутри и не закрыла дверь.

Я затаил дыхание. Так вот что Бет имела в виду, говоря, что офис не соответствует современным представлениям о деликатности.

Хотя обнажение длилось всего несколько секунд, это было самым эротичным зрелищем в мире.

У Мэри, должно быть, был застенчивый мочевой пузырь от смущения, потому что прошло несколько минут, прежде чем дверь наконец открылась. Она вышла, одной рукой прижимая простыню к груди, а другой держа чашку с мочой.

Она густо покраснела, пересекавая заполненную людьми приемную. Я уверен, она бы побежала к стойке, если бы могла, но чашка была без крышки, и ей пришлось идти медленно, чтобы моча не расплескалась. Наблюдать за красивой обнаженной женщиной сзади, пока она идет, — одно из самых завораживающих зрелищ в мире. Я смотрел с восхищением, как сокращения мышц пробегали от ее икр к бедрам и наконец к ягодицам с каждым шагом. Ее бедра сексуально покачивались при движении.

Я огляделся. Не мог поверить, что комната полная одетых, в основном пожилых мужчин наблюдала за этим вместе со мной.

Мэри дошла до стойки и осторожно поставила чашку. Она уже собиралась отвернуться, когда регистратор ее остановила.

«Медсестра должна была сказать вам написать имя и дату рождения на образце, » — сказала она.

«Но не волнуйтесь, я могу написать за вас, » — предложила она. «Пожалуйста, назовите и продиктуйте ваше полное имя, а затем дату рождения, » —сказала она.

Моя жена стояла там, полностью голая сзади, в переполненной приемной. Даже в такой ситуации я не мог не заметить, как потрясающе выглядит ее тело. Густые волосы каскадом спадали на плечи до середины спины. Нагота подчеркивала ее идеальную фигуру «песочные часы», открывая узкую талию и широкие бедра во всех деталях. Все ее тело пылало красным от смущения, и она то сжимала, то разжимала ягодицы.

«Мэри Грин. М-А-Р-И. Г-Р-И-Н. 17 мая 1993 года, » — ответила она регистратору.

И вот она больше не была просто анонимной голой девушкой. Теперь все знали полное имя и дату рождения этой 22-летней обнаженной девушки, которую они видели!

Когда это закончилось, она развернулась и бросилась так быстро, как могла, обратно в безопасную смотровую комнату, хлопнув дверью.

Я сидел мгновение, ошеломленный увиденным. Мои мысли унеслись к жене за дверью. Плачет ли она сейчас от стыда? На миг я подумал встать, войти в ту комнату, накинуть на нее платье и унести от всего этого.

Я почти поднялся, но остановился. Если бы Мэри хотела прекратить, ничто ее не останавливало. Она знала, что я в приемной, готов помочь любым способом. Моя жена решила продолжать, и мое вмешательство только осложнило бы ситуацию. Как бы она объяснила Бет и Марку, что бросила прием, потому что я вынес ее из смотровой?

Нет, я должен был остаться на месте и поддерживать ее как мог. Надеюсь, больше публичных обнажений не будет. Забавно, как раньше я так нервничал из-за того, что доктор Шиффман увидит ее, а теперь был бы рад, если бы он стал единственным, кто увидит Мэри голой.

Пока я об этом думал, дверь кабинета доктора Шиффмана открылась. Но вместо доктора вышла медсестра. Она подошла к смотровой комнате Мэри и открыла дверь.

Из-за расположения двери в приемной и углов обзора все в комнате могли видеть мою жену, сидящую на краю смотрового стола прямо напротив двери, прижимающую простыню к груди.

«Мэри, поскольку вы недавно ездили за границу на медовый месяц, доктор Шиффман попросил сделать переднезадний и боковой рентген грудной клетки. Пойдемте со мной.»

Мэри встала и быстро проверила, закрывает ли простыня грудь и промежность, прежде чем последовать за медсестрой в коридор. Я и те, кто сидел у коридора, могли видеть, как голые ягодицы моей жены покачиваются, пока она шла рядом с полностью одетой медсестрой.

Они дошли до рентгеновского кабинета с тяжелой шторой. Медсестра остановилась перед кабинетом и крикнула: «ЛаМаркус. Пациент на рентген.»

Штора открылась, и вышел высокий чернокожий парень лет двадцати.

Он пригласил Мэри и медсестру внутрь. Пока Мэри стояла, сжимая простыню, он попросил ее повернуться и встать лицом к рентгеновской пластине вдоль левой стены кабинета. Теперь мы все могли видеть профиль Мэри сбоку, голой, кроме простыни.

Он стоял глубже в кабинете, справа от Мэри, оценивая ее положение. Я увидел, как он что-то сказал, хотя не услышал слов, а затем положил левую руку на голую попку Мэри и подтолкнул ее вперед, пока она двигалась ближе к пластине. Удовлетворившись, он вышел к передней части кабинета и задернул штору.

Может, через 30 секунд я услышал громкий голос ЛаМаркуса: «Рентген!»

Медсестра тут же выбежала из кабинета и встала в трех метрах в коридоре. Я гадал, почему она это сделала, когда заметил, как ее правая рука невольно погладила живот. Медсестра была беременна!

Она так беспокоилась о защите своего будущего ребенка от радиации, что забыла о скромности моей жены.

Штора теперь была широко открыта, и мы все могли видеть Мэри, стоящую совершенно голой. Ее руки лежали на бедрах, плечи были наклонены вперед, прижимаясь к рентгеновской пластине. Ее пышные груди были придавлены между телом и пластиной. Глубже в кабинете я увидел ее простыню, висящую на крючке.

ЛаМаркус сделал рентген, затем что-то сказал Мэри, и она выпрямилась. Я смотрел, как он потянулся справа, чтобы извлечь рентгеновскую пластину. Поскольку Мэри стояла вплотную к пластине, тыльная сторона его левой руки и предплечья скользнули по ее грудям и соскам! Я заметил, как ее щеки покраснели от этого контакта, но она ничего не сделала. Он вернулся с другой пластиной и снова задел ее груди и соски тыльной стороной руки, вставляя ее на место.

Я увидел, как он что-то сказал Мэри, и она подняла обе руки над головой, повернувшись к нему лицом.

Мое сердце чуть не остановилось, когда я увидел ее стоящей там совершенно голой, спиной к нам. Меня потрясло не то, что видели мы в приемной. Меня потрясло то, что, как я знал, видел рентгеновский техник.

Хотя у Мэри довольно большая грудь, она все еще упругая. С поднятыми над головой руками ее груди сейчас были приподняты, словно подношение ему, а светло-розовые соски смотрели прямо на него. Кстати о сосках: после контакта с холодной рентгеновской пластиной я знал, что они затвердели, а ареолы сморщились.

Глядя на его глаза, я понимал, что он пялится на ее груди, запечатлевая в памяти каждую деталь. А затем я увидел, как его взгляд скользнул вниз, и легкая улыбка появилась на его лице.

Я на секунду перестал дышать, когда другой мужчина уставился на голую киску моей жены. Даже привычного покрова лобковых волос, который мог бы скрыть ее щелку, не было!

Я знал, что Мэри поняла, куда он смотрит, потому что ее тело покраснело от стыда, а ягодицы снова сжались. Однако она осталась на месте, с высоко поднятыми руками, полностью открытая ему, пока он минуту возился с настройками рентгена, а его глаза блуждали по ее обнаженному телу.

«Рентген!» — громко крикнул ЛаМаркус, наконец сделав снимок.

Он снял простыню с крючка и, бросив на нее последний долгий взгляд, передал ей. Мэри тут же прикрылась. Медсестра вернулась из коридора, и они с Мэри пошли обратно в смотровую комнату.

Пока они шли по коридору, я подумал, как сильно я ревновал к доктору Шиффману, пожилому, высокообразованному врачу, который, без сомнения, осмотрел тысячи женщин и собирался увидеть Мэри голой. Однако жестокая судьба распорядилась так, что первым мужчиной, кроме меня, увидевшим Мэри полностью обнаженной, стал не опытный доктор Шиффман, а молодой, необстрелянный ЛаМаркус, всего пару лет как окончивший школу! Я гадал, видел ли ЛаМаркус когда-нибудь такую молодую и красивую женщину голой за всю свою короткую карьеру! В отличие от доктора Шиффмана, для которого обнаженные женщины, вероятно, были не в новинку, я знал в глубине души, что ЛаМаркус навсегда сохранит образ моей голой Мэри на всю жизнь.

Как только Мэри вернулась в свою комнату, медсестра закрыла дверь. Затем она открыла дверь кабинета доктора Шиффмана, просунула голову внутрь и крикнула: «Мэри готова к вам, доктор Шиффман.»

Через несколько секунд доктор Шиффман вышел из своего кабинета и направился к комнате Мэри. Вежливо постучав в дверь, он открыл ее.

Мэри сидела на краю смотрового стола лицом к двери, крепко прижимая простыню к телу.

«Здравствуйте, миссис Грин, » — сказал доктор Шиффман, входя в комнату и закрывая за собой дверь.

Я вздохнул с облегчением. Хотя этот момент был тем, из-за чего я так напрягался с тех пор, как узнал, что доктор Шиффман — мужчина, теперь, после всего случившегося, он казался антиклимаксом. Доктор Шиффман теперь осмотрит Мэри, как осматривал тысячи женщин до нее.

Испытание Мэри подходило к концу.

Медсестра вышла в приемную и вызвала другого пациента.

«Томас Джонс.»

Пожилой мужчина, занявший место Мэри рядом со мной, встал.

Он и медсестра направились к третьей комнате, ближайшей к рентгеновскому кабинету. Они вошли вместе. Через несколько минут медсестра вышла.

«Том, вы здесь не впервые, так что знаете, что делать. Идите в ванную в конце коридора, сдайте анализ мочи, а затем передайте его регистратору, » —сказала она.

Прижимая простыню к своему голому толстому животу, Том пошел по коридору.

Он дошел до ванной. Его рука потянулась к двери, чтобы открыть ее, и тут он остановился.

Он секунду поколебался, а затем продолжил идти еще несколько шагов, пока не оказался перед комнатой моей жены.

Я увидел, как его рука потянулась к дверной ручке. Он решительно повернул ее и толкнул дверь!

Когда дверь начала открываться, вся приемная теперь могла заглянуть внутрь и увидеть мою жену и доктора Шиффмана.

Лицо Мэри было ярко-алым, глаза крепко зажмурены, она лежала совершенно голая на смотровом столе, пока доктор Шиффман проводил осмотр груди!

Ее руки были скрещены над головой, а доктор Шиффман стоял справа от нее, спиной к двери, ощупывая ее правую грудь обеими руками.

Все в приемной могли видеть, как ее грудь колышется и дрожит, пока большие руки доктора Шиффмана сжимали, надавливали и прощупывали.

Кроме того, поскольку Мэри довольно худенькая, а стол был расположен ногами к двери, вся длина ее выбритой киски была видна, с намеком на нежные внутренние губы, выглядывающие между пухлыми внешними.

Дверь скрипнула, полностью открываясь, и Мэри открыла глаза. Она посмотрела вниз и увидела старика, стоящего в дверях и пялящегося на ее голое тело. Я заметил панику, а затем ужас, когда она посмотрела мимо него и поняла, что полностью выставлена перед переполненной приемной.

Она взглянула на доктора Шиффмана, надеясь, что он что-то сделает, но он казался полностью сосредоточенным на осмотре груди и не реагировал.

У нее был взгляд оленя в свете фар, она замерла в этой позе, пока доктор Шиффман продолжал осмотр, как будто ничего не происходило.

Мы смотрели, как он сосредоточился на ее соске, нажимая вокруг него, заставляя его торчать. Он закончил, крепко сжав сам сосок, что вызвало тихий вздох у Мэри.

Затем он обошел стол, чтобы оказаться у ее левой груди. Тут он поднял взгляд и увидел Тома, стоящего в открытой двери и глазеющего на мою жену.

Я думал, что Том сейчас получит нагоняй от доктора Шиффмана.

Но этого не случилось.

«Простите, я подумал, что это ванная, » — объяснил Том, прежде чем доктор успел что-то сказать.

«Ничего страшного. Вы не первый. Это следующая комната. Пожалуйста, закройте дверь, » — спокойно指示 доктор.

Пока Том медленно закрывал дверь, я увидел, как доктор Шиффман наклонился и начал сжимать левую грудь Мэри своими большими руками.

Том подошел к правильной двери ванной. Прежде чем открыть ее и войти, он повернулся ко мне и ухмыльнулся. Меня трясло от смеси ярости, ревности и похоти. Я хотел вскочить и ударить Тома, но здравый смысл возобладал, и я понял, что это бесполезно. Это не отменит обнажения Мэри и лишь навлечет на меня неприятности, ведь он просто скажет, что это была честная ошибка. Нет, я ничего не мог сделать. Мне оставалось сидеть и надеяться, что больше暴露 не будет.

Я не знал, что худшее обнажение еще впереди.

Дверь офиса открылась, и вошел невысокий лысый парень с большим пивным животом, толкая большую тележку с крупным поддоном.

Судя по всему, персонал его знал. Медсестра тепло поздоровалась: «Привет, Крейг. Я думала, ты сегодня не приедешь.»

«На шоссе произошла ужасная авария, и пробка растянулась на три часа.»

«Это ужасно, ты всегда приезжаешь до открытия клиники, и я гадала, что случилось с твоей доставкой.»

«Хорошо, что я здесь. Вам нужно срочно убрать эти вакцины в морозильник, иначе тысячи долларов пропадут!» — сообщил водитель медсестре.

«Хорошо. Оставь их здесь, я уберу, » — предложила медсестра.

«Простите, но по закону я обязан наблюдать и подписать, что вы положили их в морозильник, » — объяснил он.

«Дай проверю с доктором Шиффманом, » — сказала медсестра, направляясь к комнате Мэри. Она приоткрыла дверь, просунула голову внутрь и тихо поговорила с доктором, объясняя ситуацию.

Ее тело закрывало дверь, так что мы не могли видеть внутрь.

«Доктор Шиффман сказал, что мы можем войти и убрать вакцины в морозильник.»

Водитель подкатил большую тележку к двери. Медсестра широко распахнула ее для тележки, открывая внутренности смотровой комнаты всем.

Спинка смотрового стола была под углом 45 градусов, но Мэри сидела прямо. Она была совершенно голая, ее бедра вытянуты вперед за край стола. Руки она держала под бедрами, поддерживая их, позволяя ногам свободно свисать. Доктор стоял рядом, постукивая по ее коленям молоточком для рефлексов. Я смотрел, как каждая нога невольно дергалась и мягко качалась, когда доктор ударял по колену. Поскольку руки были под бедрами, она не могла прикрыть обнаженную грудь.

Тем временем водитель подкатил тележку как можно ближе к морозильнику. Медсестра заняла позицию, чтобы легко доставать до тележки и морозильника, перенося вакцины с поддона в морозильник. Водитель встал там, где мог наблюдать за медсестрой, что оказалось прямо перед Мэри, примерно в полуметре от нее. Хотя он притворялся, что следит за медсестрой, я видел, что он наслаждается видом моей уязвимой жены.

Глядя на переполненную приемную, я понял, что большая тележка блокирует дверь, делая невозможным ее закрытие. Сцена в комнате будет видна приемной все время, пока медсестра и водитель там!

Медсестра присела и начала осторожно брать вакцины по одному маленькому ящику с поддона, проверять температуру и класть в морозильник. Водитель наблюдал за ней, украдкой поглядывая на мою жену. Медсестра казалась сосредоточенной на работе и не обращала внимания на происходящее вокруг.

Доктор Шиффман закончил проверку рефлексов, как раз когда медсестра и водитель заняли свои места.

«Держите руки под бедрами и просто откиньтесь назад, » — сказал доктор Шиффман, подставляя правую руку под бедра моей жены и поднимая их, одновременно мягко толкая ее левое плечо назад к столу левой рукой.

Прежде чем Мэри поняла, что происходит, она оказалась лежащей на столе под углом 45 градусов с бедрами, притянутыми к груди!

В итоге ее попка оказалась прямо напротив открытой двери. Хотя бедра были сомкнуты, этот угол раскрыл всю ее попу, и даже темный анус проглядывал между ягодицами. Кроме того, между бедрами виднелись ее пухлые внешние губы.

Доктор Шиффман сел на крутящийся стул перед столом лицом к попке Мэри. Водитель стоял прямо за доктором, получая вид своей жизни!

«Мэри, поскольку вы делали мазок Папаниколау в прошлом году, в этом году мы его делать не будем. Но я все равно хочу осмотреть ваши гениталии. Я подумал, что эта позиция будет проще, чем использовать подставки для ног в этой переполненной комнате. Пожалуйста, широко раздвиньте бедра для меня.» С этими словами он небрежно взял пару перчаток и начал их надевать.

Я был в шоке! Он произнес эти слова так, будто просто попросил ее широко открыть рот. Полное отсутствие приватности у Мэри и интимный характер осмотра, который он собирался провести, для него не были проблемой.

Для моей скромной, стеснительной жены это, однако, было большой проблемой. Даже если бы этот осмотр проводился в полной приватности только с ней и доктором, она бы сильно смутилась. Но делать это сейчас, с водителем, стоящим в полуметре, и открытой дверью, выставляющей ее перед всей приемной, было немыслимо. Однако доктор Шиффман вел себя так, будто сделал простейшую и разумнейшую просьбу в мире. Мэри покраснела, глядя на приемную. Затем ее глаза встретились с моими. На ее смущенном лице читалась покорность. Скромность была потеряна в тот день в кабинете доктора Шиффмана! Она уже пережила столько за сегодня, что сопротивляться теперь не имело смысла. Сделав глубокий вдох, она раздвинула бедра и сдалась последним остаткам своей скромности доктору Шиффману!

Все в приемной затаили дыхание, когда ее киска начала раскрываться, словно цветок в полном расцвете. Ее внешние губы разошлись, обнажая нежные лепестки внутренних губ. Ягодицы разошлись еще шире, полностью открывая анус.

Конечно, вид стал еще лучше, когда доктор Шиффман взял пальцы и широко раздвинул киску Мэри, показав ранее скрытую розоватость ее влагалища.

Он посмотрел на нее мгновение, затем начал методично исследовать ее киску — раздвигая и сжимая все вдоль губ. Он даже оттянул капюшон клитора, обнажив ее маленький розовый бутон во всей красе.

Лицо моей жены пылало от стыда. Водитель перестал притворяться, что следит за вакцинами, и глазел на Мэри. Я был уверен, что он достаточно близко, чтобы вдохнуть аромат ее киски.

Доктор Шиффман казался равнодушным к смущению, которое он вызывал, исследуя ее киску с не большим беспокойством, чем если бы осматривал кончик ее пальца.

Затем он остановился. Снял левую перчатку.

Я подумал и надеялся, что он закончил.

Он потянулся к контейнеру под столом и достал большой тюбик. Выдавил огромную порцию смазочного геля на указательный и средний пальцы правой руки.

«Я собираюсь осмотреть вас изнутри, Мэри, » — сообщил он моей жене.

Мэри закрыла глаза на секунду, затем открыла их снова. Она знала, что будет дальше.

Но к ее удивлению, он левой рукой схватил ее правую ягодицу и оттянул в сторону, а затем начал наносить смазку на ее открытый анус средним пальцем правой руки!

Мэри тихо вскрикнула, ее глаза широко раскрылись от шока. Она всегда была чувствительна к своему анусу, отказываясь от любых анальных игр со мной, считая это грязным. А теперь этот старый доктор трогал ее анус на глазах у всей приемной!

Доктор Шиффман затем мягко ввел кончик среднего пальца в ее анус. По тому, как он обхватывал его палец, он, должно быть, понял, что у нее девственный анус.

«Это ваш первый ректальный осмотр, Мэри?» — спросил он. Она кивнула.

«Тогда я буду делать это очень медленно. Это совсем не больно, обещаю, » — успокоил он ее.

Он несколько раз ввел и вывел кончик среднего пальца, чтобы она привыкла. Затем медленно начал вводить его глубже.

Когда он прошел первую фалангу, он левой рукой снова раздвинул ее губы и ввел правый указательный палец в ее влагалище.

Лицо Мэри было воплощением унижения, пока оба пальца медленно проникали все глубже.

В этот момент медсестра встала. Она закончила убирать вакцины. Водитель понял, что его бесплатное шоу окончено, и неохотно выкатил тележку из комнаты. Когда он и медсестра покинули комнату и закрыли дверь, мы увидели, что доктор Шиффман полностью ввел два пальца правой руки в отверстия Мэри насколько возможно и теперь нажимал на ее живот левой рукой.

Оглядев приемную, я осознал, что все, что я только что видел, видели и все эти люди. У Мэри больше не было секретов. Все в этой комнате теперь знали, как выглядят ее груди, киска и анус в деталях. Я гадал, сколько мужчин представляли свои члены на месте пальцев доктора Шиффмана.

Вскоре дверь открылась, и доктор Шиффман вышел, аккуратно закрыв ее за собой.

«Она закончила, » — сказал он медсестре и вернулся в свой кабинет.

Медсестра подошла к смотровой комнате, чтобы сообщить Мэри, широко открыв дверь.

Моя жена стояла там совершенно голая, лицом к двери, с одной ногой на столе, осторожно вытирая смазочный гель с широко открытой киски влажной салфеткой.

Она услышала, как медсестра открыла дверь, и подняла взгляд. Она не сделала ни малейшего движения, чтобы прикрыться или сменить позу. Видимо, она решила, что скромности больше не осталось, и просто стояла, глядя на медсестру.

«Вы закончили, Мэри, можете одеваться. Не забудьте отметиться у регистратора перед уходом.»

С этими словами она закрыла дверь.

Через пару минут Мэри вышла полностью одетая. Я подумал о контрасте между скромной и элегантно одетой женщиной, которую я видел сейчас, и образами всего нескольких минут назад, где она была полностью голой, с непристойно выставленными напоказ всеми интимными частями!

Моя жена вошла в этот офис, никогда не обнажаясь ни перед кем, кроме меня, ее мужа. За последний час, вероятно, пара дюжин мужчин пожирали глазами все ее интимные части и смотрели, как доктор тыкает и прощупывает все ее сокровенные места, проникая в нее двумя толстыми пальцами, лишая ее анальной девственности на глазах у всех!

Я был удивлен ее стойкостью. Кроме легкого румянца на лице, когда она встречалась взглядом с кем-то в приемной, ничто не указывало на то, что она только что пережила самое унизительное событие в своей жизни.

Она быстро подошла к регистратору и начала с ней говорить. Затем вернулась ко мне.

«Ларри, можешь дать мне мою сумочку? Мне нужно заплатить 100 долларов доплаты за осмотр.»

Я отдал ей сумочку, и она вернулась к стойке. Я смотрел, как она открыла ее, достала кошелек, отсчитала деньги и передала регистратору.

Она устроила стрип-шоу, достойное Лас-Вегаса, и все же именно она платила деньги!

Затем она повернулась ко мне и сказала нечто, что совершенно застало меня врасплох!

«Регистратор говорит, что может записать меня на ежегодный осмотр к доктору Шиффману на это же время в следующем году. Тебе это удобно, дорогой?»

Это перевод рассказа A Waiting Room with a View Pt. 02 от автора b7ffh. Заранее выражаю благодарность за оценки и комментарии.