Много перечитал я историй и рассказов на эту тему, многие из которых, конечно, фантазии подростков. Хотя какие-то может и правдивые. Касаемо моей, верить или нет - ваш выбор, дорогие читатели!

Расскажу я вам, пожалуй, свою историю, которая началась в далёком 2004 году, когда мне было 20 лет.

У моей мамы очень тяжёлая история взаимоотношений с моим отцом. Когда им было по 18 лет, они учились в одном институте, где мой папа по уши влюбился в мою будущую маму. Она старательно отвергала его ухаживания, доходило даже вплоть до угроз в его адрес со стороны её родственников. Однажды мой будущий папаша даже додумался до того, что решил её изнасиловать, напав в подъезде с ножом, однако, испугавшись соседей, удрал. И последующие два года, несмотря на побои от её братьев, он унизительно вымаливал у неё прощение и продолжал признаваться в любви. И о чудо - спустя года два она всё таки то ли влюбилась в него, то ли сжалилась над ним и, пойдя поперёк мнения родни, которые её уже сосватали за богатого соплеменника, вышла замуж за этого бедного «сына русской и юриста» (да простят нас жители одной из южных республик нашей Родины!).

И жили они прекрасно. Постоянно помню, как отец и мама друг к другу проявляли нежность и ласковость, что мало у кого бывает после нескольких лет брака. Однако в один прекрасный момент, где-то в 35 лет, отцу «моча в башку ударила» - ни с того ни с сего, как и во времена своей молодости, стал бегать по проституткам. Причём дошло до того, что однажды, когда мама уехала навещать двоюродную сестру, которая с ней единственная из родни после её замужества общалась, он прямо при мне по пьяни приводил одну свою знакомую шмару и я несколько ночей не мог уснуть от их криков. И плюсом к изменам стало то, что отец постоянно стал если не ревновать, то относиться к маме с каким-то презрением и устраивать ругань на ровном месте.

Моя мама сильно переживала из-за этого, часто плакала. Она искренне не понимала, почему её любимый муж стал таким деспотом. Тот, кто перед ней унижался стоя на коленях, теперь ей «ставит рога» и кроет её трёхэтажным матом.

В общем, когда я в 18 лет поступил учиться в соседний город, то я переселился в квартиру родителей папы, благо отношения с ним у меня были более-менее нормальными и он меня часто баловал. Здесь у меня началась самостоятельная жизнь. И будучи под родительским крылом, у меня не было никаких проблем с девчонками в те годы, однако здесь я вздохнул куда более свободно, в итоге «перепробовав» за долгие 5 лет учёбы где-то чуть больше трёх десятков.

Мать очень любила ко мне приезжать на выходные. И меня повидать, и спастись от очередных перепалок с отцом. Хотя она всегда спрашивала разрешение, может ли у меня на выходных погостить, однако я никогда ей не мог как родной маме отказать. Она и наготовит, и настирает, да и в целом я всегда не против повидаться с любимой мамой. К тому же, я понимал, что она не в самых хороших отношениях с моим отцом и стремился ей всегда хоть чем-то помочь. И вот она в очередной раз приехала на выходные где-то в октябре 2004 года.

На тот момент, она в свои 41 год была симпатичной женщиной с большими чёрными глазами и приятными тёмными волосами, которые она собирает по сей день в забавный пучок на голове, оставляя по бокам лица висеть два локона. Также на левой щеке у неё небольшая родинка, которая делает её приятную мордашку ещё более запоминающейся. И с молодости она не отличалась худобой и всегда была женщиной «в теле», однако весь жир скапливался там, где надо, а именно на бёдрах, ягодицах, ножках и груди, оставляя при этом подчёркнутую талию. К слову, такие фигуристые женщины были идеалом моего отца и он рассказывал, как сильно ругался, когда мама ненадолго сильно похудела в молодости, однако быстро набрала обратно всю свою «красоту».

И вот тем вечером, пока я занимался своими делами, мама сидела на кухне и грустно смотрела в окно. В один момент она встала, оделась и вышла в магазин прямо под этим домом, вернувшись через 2-3 минуты. Я не обратил особо на это внимание, однако в какой-то момент я решил зайти на кухню попить.

Мама сидела, будучи полностью одетой, даже не сняв своего чёрного плащика с улицы, и с вниманием рассматривала уже на чуть больше половины опустошённую чекушечку коньяка.

— Посиди со мной...

Она посмотрела на меня грустным взглядом, который обратно кинула на чекушечку, с которой игралась как с детской куклой от полной скуки.

— Ты чего такая грустная? - спросил я.

— Да достал твой папаша... Достал...

Мама в очередной раз стала рассказывать историю знакомства с моим папой с самого начала: как он ей пел серенады, как он хотел её в порыве любовного безумия обесчестить, как он ей цветы оставлял в снегу под её домом. И как она послала всю родню ради него, как она его любит, а он так на неё обозлился.

— А не проще тебе с ним развестись? - спрашивал я, как и всякий раз.

— Эх, люблю его... - отвечала она.

Я искренне не понимал маму. Может когда-то любовь и была, однако сейчас отец превратился в деспотичного нарцисса, который лишь видит в моей маме некое подобие собачки-жучки или какого-то экзотического сувенира. Ну как можно продолжать с таким жить?!

— Ну что ты взъелся, сынок! - улыбнулась она. - Эх, если бы не он, то тебя бы ведь не было!

Она долила остатки коньяка в стопку, которую вручила мне, а сама допила из горлышка.

Сложив руки на столе, она устало легла лицом на них. Я уже подумал, что она задремала, но она медленно повернула своё лицо ко мне и, расслабленным голосом спросила:

— А у тебя как с девчонками?

Ласково улыбаясь, она расслабленно смотрела на меня своими большими выразительными глазами и будто мой вид вызывал у неё чувство некого расслабления и радости.

Ну вот что матери рассказывать про то, как у меня с девчонками? Сколько я «перетоптал»? Или как я их «это-самое»? Тут толком кроме как «Да нормально!» я нечего сказать не мог, так как даже подумать не могу, что ещё родной матери на этот вопрос можно ответить.

— А с той девочкой, которая дома у нас была, встречаешься?

Это уже мама имела ввиду мою ту девушку, которая была с моего города и училась со мной в одном городе, правда в другой шараге. К слову, я немного опешил, когда мама задала этот вопрос из-за не очень приятной истории, которая произошла летом где-то за два-три месяца до этого случая: пока я самозабвенно трахал свою пассию, то в этот момент, оказывается, мама уже пришла домой и я заметил это только тогда, когда вышел из комнаты, однако она мне ничего не сказала. И ещё мне немного не понравился этот вопрос про неё из-за того, что мама, спросив это, странно заулыбалась и заиграла глазками.

— А сколько их было у тебя всего?

— Ну мам!

— Нет, ну а что?

Мама тихонько звонко засмеялась и стала гладить меня по руке.

— Вон же ты какой красавец!

Вообще в последнее время мать стала мне делать комплименты по поводу моей внешности, причём не стесняясь сравнивать с отцом, который в молодости «был хоть и крепким, но уваленем», а я мол спортом занимаюсь и поэтому всегда в форме.

— Ну не мало было, а что? - спросил я.

— Да я чувствую!

Мама продолжала звонко хихикать и гладить меня по руке, постепенно поднимаясь выше к моей шее. Вдруг она резко ухватилась за мою шею и села ко мне лицом мне на колени, положив голову на плечо.

— Мне так одиноко... Погладь меня, пожалуйста! - сказала она.

— В смысле?

— Ну по спинке...

Я, немного не понимая происходящего, повиновался маме. Под моими плавными поглаживаниями она, будто кошечка, расслабила своё тело и стала медленно и горячо дышать мне в шею. Тепло её тела проходило даже через не снятый плащик. Казалось, что она сейчас замурлыкает. Мне стало нравиться, что маме стало приятно. Я стал гладить её шею и затылок, немного растрепав её пучок убранных волос.

— Знаешь, что я хочу сказать тебе, мой сладкий? - прошептала она.

— И что?

— Это ты в маму такой горячий!

— В смысле?

— Ну вот в таком...

И тут я стал понимать, к чему она клонила этот разговор, хотя не хотел держать подобных мыслей в голове и считал их случайным бредом. Я почувствовал, как её поцелуи в мою шею становились всё сильнее и горячее, заходив тем самым очень далеко. Недолго думая, я как рефлекторно спустил руку по её спине на её большую мясистую попу.

— Ну наконец-то догадался, мой сладкий!

Мы стали целоваться в губы. И хотя я немного не понимал происходящего, но это происходящее начало мне нравится. Я в какой-то момент вдруг подумал про отца, но вспомнив, как он вовсю изменяет моей матери, полностью откинул всякие сомнения в правильности того, что делаю.

— Ну что, пойдём? - сказал я задыхаясь.

Она пристально посмотрела меня своими жгучими чёрными глазами. Эх, действительно от одних этих глаз можно потерять рассудок!

— Иди пока в спальню, я в ванную схожу только...

Эти слова были просто подтверждением того, что сейчас будет, а потому я ещё сильнее возбудился. Я, конечно, всегда осознавал красоту своей мамы, но никогда инстинктивно не рассматривал её как сексуальный объект. Однако сейчас я начал смотреть на неё по новому - красотка, сказать нечего! Поэтому я даже отправил её в ванную шлепком по попе, на который она сладко закусила губу.

Ввиду начавшегося и предстоящего, я зашёл в спальню, как контуженный. Я с нетерпением лихорадочно жаждал увидеть маму с той стороны, с которой никогда не видел, при этом в тот момент не чувствуя никакого смущения, а даже огромный интерес!

Через несколько минут я догадался начать стягивать с себя одежду. Полностью оголившись и подняв взгляд в дверной проём спальни, я обомлел: передо мной стояла сочная зрелая женщина, с просто восхитительной большой мясистой задницей и большой тяжёлой грудью с тёмными аккуратными сосками, полными ляжками и крепкими в икрах ножками. При этом никакого лишнего жира и выраженная талия, разве что немного чуть заметный животик, который в прочем никак не портит картины.

— Ну что, мой мальчик... Иди к мамочке! - сказала она, маняще покачивая бёдрами и потирая сосочки.

Я набросился на маму и мы снова засосались. Я стал мять её груди, посасывать эти сладкие соски, теребить ей её уже мокрую киску, и разминать её сочную задницу. Тем временем она стонала, закатив глаза и запрокинув голову, надрачивая мой уже сочившийся смазкой член.

Мама подтянула меня за член к кровати, сама встав на неё раком, выставив свою шикарную большую попу «сердечком». У меня, конечно, были девчонки похожей комплекции, но не настолько шикарные!

Она стала смачно отсасывать мой член. Конечно, это не горловой минет, но делала она это очень опытно, со слюнками, с причмокиванием, со стонами.

— Ну что, красавец... У тебя есть крем?

И тут я впал в небольшое замешательство: во-первых, где он у меня, а во-вторых - зачем? Но я быстро метнулся к столу, где в ящичке лежал глицериновый крем, который я держал на период холодов от потрескавшейся кожи.

— Только осторожнее, не разорви мне задницу! Потихоньку начни... Я, конечно, привыкла по твоему отцу, но...

Вручив крем маме, она выдавила часть крема на своё очко, а часть намазала на мой член. Она покорно выставила попу и, маняще шлёпнув саму себя, тяжело задышала в предвкушении.

Я, с небольшими усилиями, стал входить в её задницу. Да, конечно мне и было узковато, однако то, что очко рабочее, я понял бесспорно. Мама, немного заохав, стала сразу постанывать.

— Ох бля! Подержи немного и потихоньку начни, прошу...

Дав маме немного привыкнуть, я постепенно стал наращивать темп. Да, я стал трахать её в жопу. В эту большую мясистую жопу! У меня было несколько жопастеньких девушек, однако мама - самая идеальная! Она стала своей широкой упругой мясистой задницей доставлять мне небывалое удовольствие!

— Наконец-то! Ох бля! Блять! Еби меня!

Она перестала контролировать свои стоны и крики, забыв про соседей через стенку. Со шлепками она подмахивала своей задницей мне навстречу, одновременно теребя себе киску. Я вцепился в мамину талию и стал сильнее насаживать эту восхитительную прелесть. Эх, как же она отскакивает! Мама вся текла от возбуждения, она даже стала сама себе сосать соски своих сисек, благо размер это ей позволял. Я сам был опьянён этим роскошным видом и получаемым удовольствием от проёба её задницы, поэтому я весь взмок, капая крупными каплями пота на мамино тело.

Закатывая глаза, мама кончала подо мной, выпуская сквозь сладкие судороги соки из своей киски. И вот мощным потоком спермы я излился в мамину кишку, чувствуя как меня через всё тело прошибла волна наслаждения, причём такая, что я обессиленный рухнул на мамину спину.

Придя немного в себя, я перевернулся на спину и лёг на кровать, оставаясь таким же обессиленным. Мама продолжала вздрагивать от наслаждения, продолжая стоять раком с закрытыми глазами.

— Ох... Ммм... Такого жеребца родила!

И вот мы оба более-менее пришли в себя. Безо всяких вопросов друг другу, мы снова сплелись в поцелуе. Мама вновь стала жадно отсасывать моё вовсю готовое орудие. И, повернувшись ко мне задом, она расположила мой член между своих ног и ввела уже в это раз в свою горячую и достаточно узкую как и многих других жопастых киску.

Она, распустив волосы, стала лихо скакать на моём члене. Причём снова идеально оттопыривая свою шикарную задницу, а также в этой позе были заметны её крепкие мясистые икры, которые так и хотелось укусить в страсти. И, получив удовольствие от таких скачек, мы снова растаяли в удовольствии.

Я открыл глаза в восьмом часу утра. Я всё помнил, что происходило этой ночью. И каково было осознание того, что я отодрал собственную мать, спросите вы? Конечно, я с более юных лет знаю, причём на инстинктивном уровне, что это как бы плохо. Однако какого-то осознания запретного у меня не было! Скорее чувство некоторой неловкости: то я от мамы скрываю все подробности своей интимной жизни и своего развития, боясь даже заикнуться про это, а тут она меня увидела, так сказать, во всей красе. Это скорее было ощущение, будто она меня застукала за дрочкой, нежели какого-то осознания запретной связи. Обычная неловкость, не более того!

— А кто это у нас проснулся?

Мама тоже проснулась вместе со мной, причём возможно даже раньше меня, просто лежала тихо, дабы не будить. И у меня ещё была крохотная мысль, что её этот порыв был спровоцирован алкоголем и ей на утро может быть стыдно. Однако выпила она немного, да и сейчас она была явно полностью трезвой. И будучи полностью трезвой и отдающей отчёт в своих действиях, она снова началась массировать моё достоинство, что закончилось смачным утренним анальным сексом.

После этого, немного приведя себя и запачканную нашими любовными соками постель в порядок, мы снова вернулись в спальню, где отдыхали ещё примерно до полудня.

Во время нашего отдыха мама мне и рассказала, что и даёт в задницу с 16 лет, так как берегла целку для жениха, с которым в последствии всё обломалась благодаря настойчивости моего папы. Причём анал для неё с тех пор самый доставляющий удовольствие вид секса, хотя с отцом также она открыла для себя и классический в позе наездницы. И что у неё количество мужчин до отца было примерно такое же, как и у меня женщин в те годы, поэтому она, на удивление, ни разу ему не изменила, так как «повидала на своём веку членов». И про бзик отца рассказала, который просто взъелся на неё из-за того, что до неё ему никакая из женщин ни разу «такой развратной ебли» не давала, а потому теперь изменяет ей вплоть до регулярного лечения у венеролога. Ну и что нравлюсь я маме как мужчина лет с 17, но она долго не решалась на такое, но тот случай, когда она всё таки подсмотрела мой секс с той девушкой и увидела меня «в действии», окончательно вскружил ей голову.

Тогда мама у меня осталась не на 2 дня, как планировала, а на почти две недели. Да и в последствии она ко мне приезжала каждый месяц обычно на неделю. Ну и когда я в каникулы бывал дома, то дождавшись ухода отца на работу или к проституткам, мать переходила на мою кровать, хотя ещё иногда мы трахались там в душе. И секс формата «ЖМЖ» бывал, что, в прочем, совсем уже другая история...

Сейчас мне 41 год, я женат и у меня двое детей. Маме же 62. Конечно, годы своё берут, но она не превратилась в бабку. Да, она больше раздалась в ширь, лицо тронули морщинки возле глаз, но в целом фигура такая же великолепная, причём даже появился новый свой шарм! Поэтому я продолжаю регулярно навещать маму с определённой целью, ибо, как она сказала: «Пока ебётся - еби!».

А что отец? А отец продолжает ходить к проституткам...