**********************

Клише «папы из пригорода»

**********************

Меня зовут Трэвис Паркер, и до недавнего времени я думал, что у меня довольно хорошая жизнь. Я живу в Шарлотте со своей женой Моникой и тремя нашими детьми - Трейси, Фрэнсисом и Бет. У нас была реализована классическая мечта о пригороде: хороший дом, стабильная работа и рутина, которая была предсказуемой, если не сказать немного хаотичной.

Утро было бурным: Бет опаздывала в школу, Фрэнсис едва справлялся с работой до полудня, а Трейси наблюдала за всем этим с осуждающей энергией человека, который уже разочаровался во всех нас.

Мы с Моникой? Мы были партнёрами во всём, справляясь с ежедневной работой как два опытных профессионала. Или, по крайней мере, я так думал. Вечера были лучшей частью дня, когда мы притворялись, что смотрим телевизор, а на самом деле просто подкалывали друг друга.

Трейси закатывала глаза от моих ужасных отцовских шуток, Фрэнсис рассказывал всякие пустяки, о которых никто не просил, а Бет изо всех сил старалась убедить меня финансировать её пристрастие к шопингу.

Моника, тем временем, сидела там, улыбаясь и смеясь в нужных местах.

Теперь я понимаю, что её смех не совсем доходил до глаз, что между нами была дистанция, даже когда она сидела рядом со мной. Но в то время я списывал это на стресс, переутомление - на что угодно, только не на то, что было на самом деле. Потому что с чего бы мне сомневаться в ней? Мы были вместе больше двадцати лет. У нас было всё - и хорошие времена, и трудные, даже тот случай, когда я случайно поджёг гриль на заднем дворе. Если что-то было не так, она бы мне сказала. Верно?

Но у правды есть забавная особенность - она обрушивается на тебя, как грузовик, когда ты меньше всего этого ожидаешь. И жизнь, которую я считал стабильной, уже трещала у меня под ногами.

Я всегда гордился тем, что я логичный человек, обладающий здравым смыслом, пока мой Wi-Fi не решил поиграть в детектива.

В то утро, потягивая кофе, я заметил, что наш интернет работает медленнее, чем черепаха в коме. В доме были подростки, и я решил, что кто-то транслирует целую серию в формате 4K. Но когда я просмотрел журнал устройств маршрутизатора - да, я такой отец, - я заметил незнакомое устройство под названием "iPhone Большого Рика".

Теперь, если только Бет не начала встречаться в Интернете под мужским псевдонимом, что-то было не так.

У меня внутри всё сжалось, но я не собирался делать поспешных выводов - пока нет. Итак, как и любой технически подкованный муж, испытывающий дурное предчувствие, я включил камеры слежения.

Несколько минут спустя, делая вид, что проверяю электронную почту, я наблюдал, как Моника выходит из дома... и направляется прямиком к соседнему дому.

Мой сосед, Рик, был разведённым любителем физкультуры, который проводил на подъездной дорожке своего дома больше времени без рубашки, чем это было социально приемлемо.

Я сказал себе, что это был просто дружеский визит, может, одолжил сахар или что-то в этом роде, хотя я сомневался, что у Рика вообще был сахар.

Но потом Моника не вернулась. Пять минут. Десять. Пятнадцать. Мой мозг вращался по кругу, придумывая разумные объяснения. Возможно, она обсуждала нелепую политику ТСЖ по уходу за газоном. Возможно, она увлеклась разговором о протеиновых коктейлях. Может быть...

Мне нужны были реальные доказательства. Я решил полностью переключиться на детективный режим. Достав телефон, я вышел на улицу, притворившись, что поливаю растения из пустой лейки - очень деликатно, я знаю. Когда я приблизился к дому Рика, я услышал... смех. И не просто смех - смех Моники. Этот смех, который раньше звучал только для глупых шуток моего отца, теперь эхом разносился по внутреннему дворику другого мужчины.

Заглядывая через боковую калитку, как какой-нибудь малобюджетный шпион, я увидел, как Моника близко наклонилась к Рику, её рука лежала на его руке, а он самодовольно улыбался ей в ответ. Мой желудок скрутило в тугой узел. Так оно и было. Доказательства, которые я не хотел, но не мог игнорировать.

Я не ворвался, не закричал. Вместо этого я стоял там, сжимая свою бесполезную лейку, чувствуя себя самым большим дураком в Шарлотте.

Я подозревал, но теперь я знал. И когда я отвернулся, в голове у меня пронеслась одна мысль: как, чёрт возьми, я должен был вести себя нормально, когда вернусь?

Если и было что-то, в чём я нуждался больше, чем в подтверждении, так это план.

Я вернулся в дом и закрыл за собой дверь с такой аккуратностью, на которую способен только тот, кто пытается контролировать свои эмоции. Мои руки были спокойны, лицо ничего не выражало, но внутри? У меня было такое чувство, будто мой мозг бросили в блендер, чтобы измельчить.

Не раздумывая, я направился прямиком в свой домашний офис, сел за стол и открыл ноутбук. Панель поиска Google уставилась на меня, ожидая указаний.

"Как подать на развод в Северной Каролине".

Мои пальцы набирали слова так, словно у них был свой собственный разум, как будто всё моё тело работало на автопилоте. Я даже не был уверен, готов ли я к этому - чёрт возьми, я даже не знал, какое такое "это".

Но если и было что-то, что я умел делать, так это проводить исследования. Когда жизнь рушилась, я не кричал и ничего не ломал - я составлял план.

Тихий стук в дверь вывел меня из транса. Я едва успел свернуть страницу с бракоразводным процессом, как в комнату заглянула Бет.

— Привет, пап? Можешь одолжить мне машину? Мне нужно сбегать в торговый центр.

Она говорила быстро, как будто ожидала, что я скажу "нет". Вместо этого, не поднимая глаз, я полез в карман, вытащил ключи и бросил ей. Она поймала их с удивлённым видом, который, кажется, бывает только у подростков.

— Э-э... спасибо? - спросила она с сомнением в голосе.

Бет поколебалась, затем прошла дальше в комнату.

— Что ты делаешь? - спросила она с любопытством.

Я взглянул на экран, на вкладку с надписью "Бракоразводный процесс: пошаговое руководство", и выдохнул.

— Я составляю план, - просто сказал я ровным голосом.

Потому что это то, что я делал - я строил планы. Планы на работу. Планы на отпуск. Планы на пенсию. А теперь, очевидно, планы на жизнь после Моники.

Бет нахмурилась, скрестив руки на груди.

— Что за план? - настаивала она.

Я, наконец, поднял глаза и, криво улыбнувшись, сказал, прежде чем смог себя остановить:

— План развода.

Как только эти слова слетели с моих губ, я понял, насколько нелепо они прозвучали.

Глаза Бет расширились, а затем она неловко рассмеялась.

— Вау. Хорошо. Эм... хороший план? - спросила она, пятясь к двери, явно не желая принимать участия в моём эмоциональном кризисе.

И вот так просто она уехала в торговый центр, оставив меня наедине с историей моих поисков и мрачным осознанием того, что в моей жизни только что произошёл поворот, которого я никак не ожидал.

После ухода Бет я откинулся на спинку стула, уставившись на список шагов на экране.

Шаг первый: собрать улики. Что ж, с этой частью я разобрался. Мне не нужен был частный детектив или драматическая история в зале суда - я достаточно увидел собственными глазами. И всё же внутренний голос не давал мне покоя. Может быть, мне стоит сделать скриншоты журналов работы маршрутизатора. Может быть, мне стоит ещё раз просмотреть записи с камер наблюдения. Или, может быть, мне стоит нанять настоящего юриста, а не полагаться на веб-сайт, который выглядел так, будто последний раз обновлялся в 2009 году. Но правда заключалась в том, что никакое количество электронных документов не могло стереть то, чему я уже был свидетелем.

Шаг второй: Привести в порядок свои финансы. Вот на чём я мог сосредоточиться. Цифры, электронные таблицы, банковские выписки - факты, которые не вызывали никаких эмоций. Я открыл приложение для составления бюджета и начал просматривать. Ипотека, сбережения, средства на учебу, общие счета с Моникой. От неразберихи в наших финансах у меня сводило живот. Каждый взнос, каждое снятие средств, каждый расход - всё это было частью жизни, которую мы построили вместе. И теперь я должен придумать, как это распутать, всё равно что пытаться разобрать рождественские гирлянды, которые пролежали в коробке пятнадцать лет.

Шаг третий: Продумать условия проживания. Это меня совершенно остановило. Это был мой дом. Мой родной дом. Я потратил много времени, чтобы позволить себе это, покрасил стены, починил протекающие краны, даже соорудил нелепые плавающие полки для Бет, которыми она никогда не пользовалась. Но уйду ли я? Ушла бы Моника? От мысли о том, что я буду сидеть напротив неё и обсуждать, кому что достанется, у меня мурашки побежали по коже.

Я вздохнул и потёр виски. Может быть, я забегаю вперед - может быть, это просто говорит гнев. Или, может быть, я слишком много лет избегал правды, и теперь она, наконец, требовала, чтобы с ней разобрались.

Шаг четвёртый: Поговорить с супругом. Я резко выдохнул и покачал головой. Верно. Самая сложная часть. С чего я вообще должен был начать этот разговор?

"Привет, милая, я заметил, что история нашего интернета говорит о том, что ты изменяешь мне с Большим Риком. Что думаешь?"

Нет, это не сработало бы. Но в конце концов я должен был это сделать. Может быть, не сегодня. Может быть, не завтра. Но скоро. Потому что в тот момент, когда я увидел смеющуюся Монику на заднем дворе Рика, что-то внутри меня перевернулось. И теперь пути назад не было.

Я уставился на экран, пальцы застыли над клавиатурой, я набирал:

"Лучшие адвокаты по бракоразводным процессам в Шарлотте".

Мгновенно появилось множество юридических веб-сайтов, каждый из которых обещал активное представительство, максимальную защиту активов и - моё любимое - "яростную защиту интересов". Да, мне не нужен был посредник с мягкими манерами, любящий вежливо здороваться. Я хотел кого-то, кто жил бы ради зала суда, кто просыпался бы утром и пил чёрный кофе, планируя, как финансово обобрать противную сторону. Мне нужна была не просто акула - мне нужна была чёртова косатка. Законный хищник, который мог бы раскусить дело Моники, как косатка, расправляющаяся с тюленем в документальном фильме о природе.

Просматривая варианты, я кликнул на несколько профилей, пытаясь оценить их потенциал в плане безжалостной эффективности. У одного парня была фотография, на которой он стоял перед книжной полкой, полной книг по юриспруденции, и выглядел так, будто он лично изобрёл закон о разводах. У другой женщины был слоган, который гласил: "Развод - это война, и я не проигрываю в битвах". Интересно. Затем был человек, в биографии которого с гордостью говорилось, что он однажды подал в суд на развод, представляя интересы трех клиентов одновременно. Впечатляет, но, возможно, это ещё и тревожный сигнал.

На минутку я подумал о своём отце. Формально он был юристом. Но всё же на пенсии. Он всю свою жизнь занимался контрактами и сделками с недвижимостью - насколько развод может отличаться от этого? К тому же, он, вероятно, сделал бы это бесплатно, а это означало, что я мог бы потратить эти деньги на что угодно... что ж, неизбежные страдания, связанные с разделом активов. Но потом реальность обрушилась на меня. Если в это вмешается папа, то в это вмешается и мама. И как только мама вмешается, вся моя семья перейдёт в режим дикой нервотрёпки. Будут телефонные звонки, непрошеные советы, запеканки и такой уровень возмущения, с которым не сравнится даже мой адвокат по делам косаток. Да, нет, спасибо. Я лучше заплачу задаток.

Вздохнув, я отметил в закладки несколько многообещающих вариантов, сделав мысленную заметку назначить консультации.

Абсурдность ситуации не ускользнула от меня. Этим утром я был обычным парнем, который пил кофе, проверял свой Wi-Fi и жил своей жизнью. Теперь я готовлюсь к судебному разбирательству, ищу самого опасного адвоката по бракоразводным процессам, которого только можно купить за деньги.

Я выдохнул, потирая виски. Это происходит на самом деле.

Просмотрев список адвокатов, я остановился на том, чей веб-сайт буквально излучал "Я заставляю бывших супругов моих клиентов плакать в суде". Слоган фирмы - "Выигрываю битвы за опекунство и активы с 1998 года" - закрепил сделку.

Глубоко вздохнув, я схватил телефон и набрал номер. Ответила бодрая секретарша, совершенно не подозревавшая о том, что я собираюсь разрушить свой брак. Я старался говорить спокойным профессиональным голосом.

— Здравствуйте, я хотел бы записаться на консультацию.

После нескольких стандартных вопросов она назначила мне встречу на завтрашнее утро. На этом всё. Я только что сделал первый шаг к разводу. Теперь пути назад не было.

Я повесил трубку и откинулся на спинку стула, уставившись в потолок. Настоящей проблемой была Моника. Она должна вернуться домой через несколько часов, и я понятия не имею, как мне себя вести. Я не из тех, кто "притворяется, пока не добьётся успеха". В моём лице было столько же утончённости, сколько на рекламном щите.

Но если я прямо скажу ей, всё может быстро испортиться. Последуют оправдания, отказы, возможно, даже крокодиловы слёзы. Я не хочу их слышать. Я не хочу сидеть напротив неё за обеденным столом, притворяясь, что наша жизнь только что не рухнула. Не-а. Этого не произойдёт. Мне нужно пространство, время подумать. Как лучше поступить? Убраться прочь, пока она не вернулась.

Я встал и начал собираться. Несколько сумок - одежда, туалетные принадлежности, предметы первой необходимости. Ноутбук? Проверить. Зарядные устройства? Проверить. Юридические документы? Обязательно проверить. Свидетельства о рождении, паспорта, всё, что мне может понадобиться, если это перерастёт в полномасштабную юридическую войну.

Я чувствовал себя так, словно готовился к битве, только вместо доспехов и оружия у меня была спортивная сумка и USB-накопитель с финансовыми документами. Это нереально. Я прожил в этом доме много лет, построил здесь свою жизнь, а теперь запихиваю свой мир в чемодан, как парень, тайком покидающий неудачный отель.

И тут меня осенило - я одолжил свою машину Бет. Конечно. Потому что почему бы мне не усложнить себе жизнь?

Я вздохнул и провёл рукой по волосам. Трейси приехала домой из колледжа на лето. Наверху гремит её музыка, возможно, она записывает какой-нибудь инди-рок-альбом, который, как она клялась, изменит её жизнь. Её машина. Идеально. Я схватил свои сумки, в последний раз оглядел дом и направился наверх. Позаимствовать машину моей дочери, чтобы сбежать от брака, было не совсем так, как я представлял себе сегодняшний день, но в тот момент я просто смирился с этим.

Я постучал в дверь Трейси фирменным отцовским стуком - твёрдо, но не настойчиво. Через несколько секунд музыка оборвалась, и она распахнула дверь. Когда она увидела меня, её глаза сузились. Чёрт возьми. Трейси всегда умела читать меня, как открытую книгу. Как бы я ни старался сдерживать свои эмоции, она видела меня насквозь.

— Что не так? - немедленно спросила она, скрестив руки на груди и ожидая ответа, который я не был готов дать.

Я выдохнул и как можно небрежнее пожал плечами:

— Всё в порядке. У нас с мамой небольшие разногласия, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринуждённо. - Мне просто нужно ненадолго отойти, проветрить голову.

Трейси приподняла бровь.

— Мелкие разногласия? - повторила она. - Какие мелкие разногласия заставляют тебя собирать сумку и убегать из дома?

Я вздохнул. От этого было не увернуться. Я потёр затылок, раздумывая, как много сказать, затем остановился на короткой версии.

— Давай просто скажем, что у нас с мамой разные мнения о святости брачных клятв.

Замешательство на её лице сменилось пониманием, а затем яростью.

— Ты что, издеваешься надо мной? - она закричала, вскидывая руки вверх. - Мама изменила?! С кем?!

Я поднял руку.

— Трейси, успокойся. Нет смысла из-за этого портить отношения.

Но Трейси уже расхаживала по комнате, бормоча проклятия себе под нос. Затем она остановилась, и на её лице отразилось возмущение.

— Почему ты уходишь? Почему это ты собираешь чемоданы, когда она нарушила свои клятвы? В этом нет смысла! Зачем награждать преступника?

Это поразило меня в самое сердце. Она была права. Чертовски верно подмечено.

Но в тот момент я не был уверен, что у меня хватит сил объяснить, почему я не могу просто сидеть и притворяться, что всё в порядке. Всё, что я знал, это то, что мне нужно было уйти.

Трейси не теряла времени даром. Она достала свой телефон и набрала номер Моники. Сразу же переключилась на голосовую почту. Её губы сжались в тонкую линию, она крепче сжала телефон.

— Она отклонила мой звонок, - пробормотала она, затем снова посмотрела на меня.

— Она сейчас с ним?

Я поколебался полсекунды, прежде чем кивнуть.

— Да.

Трейси резко выдохнула и с отвращением покачала головой.

— Как давно ты узнал?

— Всего несколько часов назад.

Стиснув зубы, она без промедления спросила:

— Что собираешься делать?

Я вкратце рассказал ей о том, что собираюсь проконсультироваться с юристом, что я собрал документы и на некоторое время уеду куда-нибудь, чтобы проветриться.

Трейси, однако, не выглядела впечатлённой.

— Бет знает?

Я вздохнул.

— Бет вроде как знает. Она заходила ко мне раньше, когда я занимался расследованием развода, но я не посвятил её в подробности. А Фрэнсис вообще ничего не знает.

Лицо Трейси потемнело. Не говоря ни слова, она открыла свои контакты и позвонила Фрэнсису.

— Бросай всё, что ты делаешь, и возвращайся домой прямо сейчас, - её голос не оставлял места для возражений. - Мне всё равно. Просто возвращайся домой.

Затем она позвонила Бет.

— Где ты? - спросила она, расхаживая взад-вперед.

— В торговом центре? Ладно, что ж, очень жаль. Семейные проблемы. Возвращайся домой немедленно.

Я всплеснул руками.

— Трейси, в этом нет необходимости...

— Только так, - отрезала она, вешая трубку.

— Мама - единственная, кто всё испортила, так почему, чёрт возьми, ты должен уходить? Это она должна собирать вещи.

Я открыл рот, чтобы возразить, но она уже перешла к следующему этапу своего плана.

— Позвони бабушке Венди и дедушке Скотту, скажи им, чтобы они приехали сюда. Сейчас.

Я глубоко вздохнул. Разговор быстро закручивался по спирали. Но как бы мне ни хотелось сохранить спокойствие, я должен был признать - Трейси была чертовски права.

Я набрал номер родителей Моники. Как бы мне ни хотелось всё им рассказать, я знал, что не следует. Я достаточно хорошо ладил со Скоттом и Венди, и, если бы я сообщил им по телефону что-то неожиданное, это привело бы к тому, что очень рассерженный отец помчался бы сюда. И, учитывая, каким упрямым был Скотт, могло случиться, что он появится в доме Рика вместо меня. Нет, с этим нужно обращаться осторожно.

После нескольких гудков Скотт снял трубку.

— Трэвис? Всё в порядке?

Я старался говорить спокойно.

— Привет, Скотт. Послушай, у нас с Моникой возникли некоторые... проблемы. Я не хочу говорить об этом по телефону, но ей нужно где-то пожить некоторое время.

Тишина.

— Какого рода проблемы?

— Такие, которые требуют, чтобы она жила где-нибудь в другом месте, - сказал я, стараясь не вдаваться в подробности.

Скотт выдохнул через нос.

— Хорошо. Мы будем через тридцать минут.

Когда я повесил трубку, то услышал стук, доносящийся из спальни. Не очень хороший знак. Я пошёл на шум и обнаружил Трейси в полной боевой готовности, агрессивно запихивающую одежду Моники в мешки для мусора. Кровать превратилась в зону бедствия: ящики комода были открыты, одежда разбросана повсюду, словно по ней пронёсся ураган.

Я прислонился к дверному косяку, с удивлением наблюдая за ней.

— Чемодана нет?

Трейси не переставала двигаться.

— Мешки для мусора служат двум целям. Мама может забрать одежду, или я могу её выбросить.

Она запихнула ещё несколько платьев, даже не подняв глаз.

— Это её выбор.

Я тихо присвистнул.

— Напомни мне, чтобы я никогда не выводил тебя из себя.

Трейси, наконец, остановилась, уперев руки в бока, и оглядела свою работу.

— Слишком поздно, папа. Ты женился не на той женщине. Теперь я должна навести порядок.

Чёрт. Она была права.

Трейси, не раздумывая, швырнула первый пакет для мусора вниз по лестнице. Он упал с громким стуком, за ним последовал ещё один, потом ещё. Как раз в тот момент, когда она собиралась выбросить следующий, входная дверь распахнулась.

Фрэнсис, который, по-видимому, находился недалеко, зашёл внутрь - как раз в тот момент, когда в него полетел пакет.

— Что за чёрт?! - он с трудом увернулся.

Он перевёл взгляд с кучи вещей Моники на Трейси, затем на меня, на его лице было написано замешательство.

— Хорошо... что происходит?

Прежде чем я успел открыть рот, Трейси перебила.

— Мама изменила папе с Большим Риком. Папа поймал её. Теперь она съезжает. Конец истории.

Фрэнсис просто уставился на нас. Он моргнул, его мозг явно пытался что-то осмыслить, а затем покачал головой, как будто ослышался.

— Ни за что, - сказал он тихим голосом. - Это... нет. Этого не может быть.

Я видел это - он не хотел верить. Но Трейси не была известна своей склонностью к преувеличениям, и уж она-то точно не стала бы шутить по поводу чего-то подобного.

Его плечи опустились, когда он осознал всю тяжесть случившегося. Не сказав больше ни слова, он прошёл мимо пакетов и рухнул на диван. Я последовал за ним и сел рядом, положив локти на колени.

— Слушай, я знаю, что это отстой, - сказал я тихим голосом. - Но я хочу, чтобы ты знал: что бы ни случилось, я здесь. Я всегда буду здесь.

Фрэнсис выдохнул, потирая лицо обеими руками.

— Боже, я не ожидал этого сегодня.

— Да, я тоже, - сухо ответил я. - Я просто хотел проверить Wi-Fi.

Фрэнсис издал хриплый смешок.

— Так вот почему он был медленным? Мама использовала всю полосу пропускания для интрижки?

Я ухмыльнулся.

— Очевидно.

С другого конца комнаты Трейси удивлённо фыркнула.

— Ладно, это забавно.

Она схватила последний пакет, на всякий случай швырнула его вниз по лестнице, а затем плюхнулась на диван рядом со мной.

Какое-то время мы просто сидели втроём соприкасаясь плечами, ощущая тяжесть ситуации, давящей на нас, но, по крайней мере, мы были вместе. По крайней мере, мы были друг у друга.

Двадцать минут спустя входная дверь распахнулась, и вошла Бет с пакетами в руках. Она не успела сделать и двух шагов, как остановилась как вкопанная, переводя взгляд с груды пакетов на своих брата и сестру, на меня - мы все развалились на диване, как будто вели ночное ток-шоу о неудачных браках.

Она нахмурилась.

— Хорошо... на какое собрание культа развода я только что попала?

Трейси, не теряя ни секунды, указала на пакеты.

— Добро пожаловать на вечеринку по поводу маминого переезда. У нас немного не хватает украшений, но мешки для мусора - это приятный штрих, тебе не кажется?

Бет моргнула.

— Подожди, так папа не шутил насчет "плана развода"?

— Нет, - чётко сказала Трейси. - Это не шутка. Мы разводимся с мамой.

Бет уставилась на неё так, словно та только что произнесла слова азбукой Морзе.

— Ты не можешь развестись со своей мамой.

Вмешался Фрэнсис.

— Юридически? Нет. Эмоционально? Уже сделано.

Бет повернулась ко мне в поисках какого-нибудь рационального объяснения. Большая ошибка. Я драматично вздохнул.

— Оказывается, у твоей матери было другое понимание слова "моногамия".

Бет застонала, роняя пакеты с покупками.

— Ты серьёзно? С кем?

Трейси ухмыльнулась.

— Попробуй угадать.

Бет задумалась на секунду, затем её лицо исказилось от ужаса.

— Боже мой, это же Большой Рик, не так ли?!

Фрэнсис всплеснул руками.

— Динь-динь-динь! У нас есть победитель!

Бет закрыла лицо руками.

— Фу! Ненавижу его! Он всегда машет мне, как будто я должна махать в ответ! Он мне даже как сосед не нравится!

— Да, - вздохнул я. - Но он нравится маме.

Бет поперхнулась.

— Это отвратительно.

Она опустилась в кресло напротив нас, уставившись в пол и переваривая услышанное. Мы ждали, позволяя ей осознать всю серьёзность ситуации.

После долгого молчания я наклонился вперёд.

— Бет? Ты в порядке?

Бет резко выдохнула.

— Нет.

Она посмотрела на меня, как бы не веря своим глазам.

— А ты в порядке?

Я на секунду задумался. Потом пожал плечами.

— Учитывая все обстоятельства? У меня трое замечательных детей. Это всё, о чём я мог бы сейчас мечтать.

Бет снова застонала, но на этот раз это прозвучало почти как смех.

— Да. Мы довольно крутые.

Фрэнсис фыркнул.

— Папа, если ты когда-нибудь решишь снова жениться, можешь ли ты, по крайней мере, найти кого-нибудь, кто не будет изменять?

Трейси наклонилась и кивнула.

— Или, по крайней мере, кого-нибудь, у кого вкус на мужчин получше.

Я глубоко вздохнул, потирая виски.

— Принято к сведению. Я добавлю это в свои планы.

Бет усмехнулась и покачала головой.

— Боже, в этой семье такой бардак.

Фрэнсис ухмыльнулся.

— Да, но, по крайней мере, не соскучишься.

Через пятнадцать минут раздался звонок в дверь. Трейси, всё ещё в строгом командирском стиле, подошла и распахнула дверь.

Родители Моники, Скотт и Венди, стояли там, наблюдая за происходящим - кучей мусорных пакетов, мрачными выражениями лиц и Трейси, стоящей в дверях, как вышибала в ночном клубе, в который никто не хотел заходить. Трейси, всегда вежливая, когда это было необходимо, кивнула им.

— Привет, бабушка. Привет, дедушка. Заходите.

Они нерешительно вошли внутрь, переводя взгляд с нас троих на сумки, в которых хранилось имущество их дочери.

Я подошёл к другому стулу и жестом предложил им сесть.

В воздухе повисло напряжение, но выражение наших лиц сказало им всё, что им нужно было знать. Скотт заговорил первым.

— Насколько всё плохо? - спросил он, понизив голос.

Фрэнсис, не теряя ни секунды, откинулся назад и ухмыльнулся.

— Ну, новый мамин парень живет по соседству, у папы есть план развода, и в настоящее время мы устраиваем вечеринку по случаю выселения. Итак... Я бы сказал, что это довольно плохо.

Венди ахнула, прижав руку ко рту.

— О, боже мой...

Она посмотрела на меня, потом на детей, потом на мешки. Она с трудом сглотнула и раскрыла объятия, молча прося обнять её. Трейси, Фрэнсис и Бет не колебались. Они подошли к бабушке и заключили её в объятия, которые на мгновение показались мне небольшим утешением в этой по-настоящему паршивой ситуации. После того, как они отстранились, Венди повернулась ко мне с выражением полного горя на лице.

— Трэвис... Ты действительно собираешься разводиться?

Я встретился с ней взглядом и кивнул.

— Да, - твёрдо сказал я. - Я не хочу быть жестоким, но я буду справедливым в урегулировании. Если же Моника попытается настаивать, тогда я ударю в яремную вену.

Скотт глубоко вздохнул, потирая лицо, в то время как Венди выглядела измученной. Затем Бет, которая до этого момента молчала, скрестила руки на груди.

— Я несовершеннолетняя. Могу ли я решать, с кем мне оставаться?

Я повернулся к ней, мой голос звучал спокойно, но уверенно.

— Ты сможешь высказать судье своё пожелание.

Бет резко кивнула.

— Хорошо.

Мы приступили к делу. Никто не произнёс ни слова, когда мы начали переносить вещи Моники во внедорожник её родителей. Мешки для мусора, несколько коробок, всё, что было в доме, что не было заперто на засов.

Это был уже не разговор - это было решение. Такое, которое завершает главу и начинает новую. И когда я увидел, как мои дети работают вместе, выпрямив спины, с решительным выражением на лицах, я кое-что понял. Мы не просто избавлялись от вещей Моники. Мы возвращали себе наш дом.

Вещи Моники были собраны и погружены во внедорожник её родителей и в её машину. В доме стало как будто... светлее. Как будто мы сняли какое-то проклятие. Но я пока не праздновал - оставалось сыграть ещё одну, последнюю роль.

Я сидел в своём кресле, наблюдая за подъездной дорожкой через камеру домашнего видеонаблюдения. Конечно же, она была там. Моника. Она пошла по подъездной дорожке, замедляя шаг, когда заметила припаркованный снаружи внедорожник своих родителей. Она нахмурилась и остановилась на мгновение, вероятно, пытаясь подсчитать в уме, какого чёрта они здесь делают. Затем, глубоко вздохнув, она направилась ко входной двери и вошла внутрь.

Как только она вошла, её взгляд остановился на нас. На мне. На детях. На родителях. Все ждали. Краска отхлынула от её лица, и она нервно рассмеялась.

— Хорошо... что происходит?

Краем глаза я заметил Трейси, которая выглядела так, словно вот-вот взорвётся. Её руки были сжаты в кулаки, а челюсть сжата так сильно, что, наверное, могла бы сломать сталь.

Я потянулся и похлопал её по колену, безмолвно посылая сигнал. Я должен был это сделать.

Я встал, медленно и обдуманно, не сводя глаз с Моники, пока шёл к ней. Она напряглась. Её охватила паника. Она знала. Она просто не подозревала, как много я знаю.

— Итак, - небрежно произнёс я, наклонив голову. - Как прошёл твой визит в "Большой Рик"?

Моника замерла. Она открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Её взгляд метался по комнате в поисках выхода, в поисках способа отговориться.

Я вздохнул, засовывая руки в карманы.

— Не беспокойся, Моника. Я знаю. Всё. Записи с роутера. Камеры наблюдения. Тот факт, что ты тратишь слишком много времени, одалживая "сладкое" в доме Рика.

Я покачал головой.

— Знаешь, если ты хотела стереть эту семью с лица земли, то могла бы, по крайней мере, проявить порядочность и быть умнее.

— Трэвис, я...

— Нет.

Мой голос был твёрд. Я поднял руку.

— Я не хочу этого слышать. Мне не нужны объяснения. Мне не нужны оправдания. Я просто хочу побыть один. Тебе нужно уйти.

Я указал на её родителей.

— Они отвезут тебя домой. Твои вещи собраны. Убирайся отсюда.

Она уставилась на меня, её губы дрожали, глаза блестели, как будто она хотела заплакать, но не могла понять, поможет ли это.

Впервые за всё время нашего брака я на это не купился.

Моника открыла рот, как будто собиралась всё отрицать, но затем заколебалась.

Я видел, как закрутились шестерёнки, как её мозг лихорадочно искал объяснение, спасительный выход, что угодно, что могло бы спасти этот момент. Наконец, она остановилась на самом предсказуемом шаге из возможных.

— Трэвис, это не то, что ты думаешь, - сказала она дрожащим, но натренированным голосом. - Я... Рик и я... это сложно.

Я горько рассмеялся, качая головой.

— Ух ты. Сразу же заявляешь: "Это сложно". Даже не собираешься сначала немного разогреться, сказав: "Я могу объяснить"?

Её губы сжались в тонкую линию.

— Я... я совершила ошибку. Вот и всё. Глупая ошибка. Но я...

— О, дай угадаю, - перебил я, подняв руку. - Тебе было одиноко. Ты чувствовала, что тебя недооценивают. Тебе нужно было снова почувствовать себя желанной.

Я посмотрел на детей.

— Что ещё есть в "Руководстве для мошенников"? Мне кажется, нам стоит сделать карточку для бинго.

Фрэнсис наклонился вперёд, упёршись локтями в колени.

— По-моему, такие продаются на Amazon. К ним прилагается бесплатная упаковка "лжи" и роскошный набор для газлайтинга.

Моника повернула голову в его сторону.

— Фрэнсис, это касается только нас с твоим отцом.

— Нет, - парировал он, скрестив руки на груди. - Это перестало быть только между вами двумя в ту секунду, когда ты разрушила всю нашу семью.

Моника тяжело сглотнула, её взгляд метнулся ко мне, словно умоляя меня вернуть контроль над разговором.

Я пожал плечами.

— Фрэнсис прав. Ты изменила не только мне. Ты изменила всей нашей семье. И что самое худшее? Ты даже не проявила изобретательности. Ты просто схватила с полки обычную отговорку и убежала с ней.

Лицо Моники исказилось.

— Это несправедливо, Трэвис.

Я рассмеялся холодным, лишённым юмора смешком.

— О, теперь ты заботишься о справедливости?

Я вздохнул, потирая переносицу.

— Знаешь, что меня действительно задело? Ты не просто выставила меня дураком. Ты превратила меня в клише.

— "Верный муж, которому изменяет жена? Отец из пригорода, которого жена предала с соседом?"

— Чёрт возьми, Моника, я в одной плохой песне в стиле кантри от полномасштабного кризиса среднего возраста.

Трейси фыркнула.

— Только не покупай мотоцикл, папа.

— Ничего не обещаю, - пробормотал я.

Глаза Моники наполнились слезами, но мне было всё равно. Она сделала это. И теперь ей приходится с этим жить. Я глубоко вздохнул, собираясь с духом, прежде чем заговорить.

— Моника, я с тобой развожусь.

Мой голос был спокоен, но решителен. Не было ни возможности для переговоров, ни надежды.

— Я не собираюсь быть жестоким - я рассчитаюсь по справедливости. Но МЫ? Вот уж нет. Между нами всё кончено.

Её глаза расширились от неподдельной паники.

— Нет, - прошептала она, качая головой. - Трэвис, нет. Я не хочу развода.

Я издал короткий, недоверчивый смешок.

— Ты не хочешь разводиться? - Повторил я, усмехаясь. - Это круто. Ты, кажется, не слишком беспокоилась о наших священных клятвах, когда встречалась с Риком.

Она снова открыла рот, собираясь начать умолять, но прежде чем она смогла вымолвить хоть слово, Трейси и Бет встали по обе стороны от меня. Мои молчаливые телохранители.

Трейси сжала кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Если бы её взгляд мог убивать, Моника испарилась бы на месте. Бет, напротив, была спокойнее, но её голос звучал твёрдо, когда она заговорила.

— Мама, всё кончено. Ты должна принять это.

Моника не выдержала, её плечи затряслись, а по лицу потекли слёзы.

Но никто не пошевелился. Никто не утешил её. Ни дети. Ни я. Даже родители, которые сидели молча, выглядели ещё более подавленными, чем все остальные.

Я выдохнул и скрестил руки на груди.

— Тебя обслужат как можно скорее. Советую найти адвоката.

Моника всхлипнула, её лицо покраснело и пошло пятнами. Она посмотрела на каждого из нас, как будто ждала, что кто-нибудь скажет ей, что это неправда.

Наконец, прерывисто вздохнув, она повернулась и направилась к двери. Её родители последовали за ней, задержавшись ровно настолько, чтобы оглянуться на нас.

Скотт прочистил горло.

— Оставайтесь на связи, хорошо?

Венди кивнула, её голос звучал мягко.

— Мы по-прежнему любим вас всех.

Трейси коротко кивнула.

— Мы знаем.

А потом дверь закрылась. Какое-то время все молчали.

Теперь тишина в доме была другой. Она не была тяжёлой - она была умиротворяющей. Как будто мы только что изгнали призрака.

Я выдохнул, не осознавая, что задерживал дыхание, и опустился на диван. Фрэнсис плюхнулся рядом со мной, проводя рукой по волосам. Трейси села по другую сторону от меня, её тело всё ещё было напряжено, как будто она выходила из боевого состояния. Затем, не говоря ни слова, Бет забралась ко мне на колени и обняла меня. Этого было достаточно. Остальные последовали за ней и заключили меня в объятия.

И впервые за весь день моя душа была на месте.