Рассказ " Looking Back " англоязычного автора StangStar06

Всем героям рассказа вступающих в интимные отношения больше 18 лет.

Кен

Мне казалось, что я тащу пианино. Когда я бежал по грунтовой дороге, отделяющей мой участок от соседского, все, чего я хотел, - это принять душ, выпить чашечку кофе и съесть стопку блинчиков.

Для шестидесятипятилетнего мужчины я в довольно хорошей форме, но для поддержания хорошей формы требуется работа.

Поэтому каждое утро я встаю с постели и отправляюсь в путь. Я пробегаю от ряти до десяти километров, если погода не слишком плохая.

Сегодня утром я, как и большинство людей, увидел потрепанный пикап, принадлежавший моему лучшему другу и соседу Уилтону Джонсу.

Когда мимо меня, пыхтя и фыркая, проехал грузовик, Уилл улыбнулся и помахал мне рукой.

Может быть, это было из-за того, что я был измотан после пробежки, которую только что закончил, но мне действительно не понравилось, как он мне улыбнулся.

Он одарил меня той улыбкой, которой улыбаются придурки, когда думают, что они тебя обманули.

Что меня беспокоило, так это то, что Уилл не был каким-то засранцем. Это был мой лучший друг. В городе было много засранцев, но Уилл, насколько мне известно, не был одним из них.

Забавно, как один незначительный факт может оставаться в памяти на протяжении нескольких часов после того, как он появился. И эта улыбка, отличавшаяся от дружеской только движением губ на половину сантиметра и едва заметным изменением выражения глаз, осталась со мной.

Оглядываясь назад, я понимаю, что именно с этой улыбки начался второй этап моей жизни.

Когда я завернул за поворот и забежал на свою территорию, я заметил, что моя жена направляется в дом из гаража, как я его называл. На самом деле это был старый сарай, в котором я держал свои машины.

Мой дом раньше был частью большой фермы. Мы купили только дом и два гектара земли вокруг него, включая небольшое озеро и небольшой лесной массив. Остальная земля отошла к ферме на севере, которую купил крупный коммерческий сельскохозяйственный концерн.

То, что моя жена Мэдди возвращалась домой из гаража, было тревожным сигналом. Не то чтобы она не могла приходить и уходить, где ей заблагорассудится. Просто было странно, что она первым делом отправилась в гараж с утра.

Когда я вошел в дом, она спускалась по лестнице. Она сошла с последней ступеньки и наклонилась, чтобы поцеловать меня.

— Мне пришлось заставить себя встать с постели этим утром, - сказала она.

— Ты только что встала с постели? – спросил я.

— Да, - смущенно ответила она. - Я просто не могу проснуться сегодня утром. Может быть, я вчера слишком поздно легла спать после того, как приехали дети. Но не волнуйся, иди прими душ, а к тому времени, как ты вернешься, я приготовлю тебе завтрак.

Я просто стоял и смотрел на нее. Она шлепнула меня по заднице и улыбнулась мне. - Давай, дедушка, - воскликнула она. - Возможно, я не единственная, у кого есть небольшая проблема с головокружением?

Мэдди нельзя назвать классической красавицей. И в свои шестьдесят три года она уже не так привлекательна, как когда-то. Но я люблю ее так, словно завтрашний день не наступит. Из-за морщинок в уголках ее глаз всегда кажется, что она улыбается, даже когда ее губы нахмурены.

Она из сельской местности. Она осталась очень худой, хотя с возрастом мы оба набрали килограмм-другой. У нее не огромная грудь и не большой зад, но ноги с годами стали толще. Мне нравится ее тело таким, какое оно есть, и я бы ни за какие деньги ничего в ней не изменил.

У Мэдди доброе сердце, и она ни о ком не может сказать ничего плохого. Спустя сорок лет я могу честно оглянуться назад и сказать, что рад, что женился на ней.

Итак, я оставляю в стороне тот факт, что она только что нагло солгала мне, и поднимаюсь по лестнице.

Когда я поднимаюсь по лестнице, передо мной возникает видение, от которого я замираю на месте. Длинные мокрые светлые волосы падают на прикрытое халатом плечо. Две тонкие руки приподнимают волосы и расчесывают их пальцами, пытаясь предотвратить спутывание.

Я вижу, как красивая ножка высовывается из-под прорехи на халате и переходит к попке, которая настолько округлена, что не поддается описанию. Талия над этой попкой такая тонкая, что пояс от халата, наверное, мог бы обхватить ее как минимум дважды, и мне хочется просто обхватить ее руками.

Невинные голубые глаза находят мое лицо и опровергают тот факт, что их обладательнице почти сорок лет. Она улыбается так, словно ее только что застали за запуском руки в банку с печеньем, и, хотя мне стыдно в этом признаться, эта улыбка наполняет меня вожделением.

— Прости, папа, - улыбается она. - Я воспользовалась твоим душем, потому что твой сын бреется в нашем, и я не хочу, чтобы эти маленькие волоски попали на меня.

— Всегда будь красивой, - отвечаю я на самый умный поступок, который когда-либо совершал мой сын. Она награждает меня еще одной из своих улыбок.

В то же время из комнаты в конце коридора вылетает фигура, обладающая невероятной энергией. Он без единого слова проскакивает между нами.

— Дилан! - говорит красавица, останавливая моего внука на полпути. - Ты что, забыл о хороших манерах?

— Доброе утро, мама. Доброе утро, дедушка. Еда уже готова? - спрашивает он. Не дожидаясь ответа, он направляется вниз по лестнице.

Кейт пожимает плечами и, одарив меня еще одной улыбкой, направляется в свою комнату одеваться.

Пока теплая жидкость растекается по моим уставшим мышцам, мои мысли блуждают. Я не могу смириться с тем фактом, что Мэдди солгала мне.

Одна мысль об этом заставляет меня нервничать. Я оделся и спустился на кухню. Мэдди, должно быть, услышала, как я спускаюсь по лестнице, потому что, как только я вошел, она поставила передо мной тарелку с беконом и тремя своими пышными блинчиками.

Когда я сидел за столом напротив моего сына Мэтта и моей очаровательной невестки Кейт, Мэдди подошла и обняла меня.

Кейт улыбнулась нам и указала через стол.

Мой сын Мэтт, и мой внук Дилан были слишком заняты едой, чтобы смотреть на это.

— Когда ты собираешься проявить ко мне такую же привязанность? - Спросила Кейт Мэтта.

— Как только я доем свои блинчики, - ответил Мэтт. Мы все рассмеялись. В детстве Мэтт отличался темпераментом собак некоторых пород. Все знали, что его нельзя беспокоить, пока он ест. Дилан, похоже, пошел в своего отца.

— Дедушка, а можно мы сегодня сходим на рыбалку? - спросил Дилан между укусами.

— Я так и планировал, - сказал я ему. После завтрака Мэдди схватила меня и намазала какой-то пастой все мое лицо и руки.

— Что это за паста? - Спросил я ее.

— Это средство называется солнцезащитный крем, - сказала она мне. Затем она поцеловала меня. - Я буду целовать это лицо всю оставшуюся жизнь. Мне нужно убедиться, что за ним ухаживают.

— Но мы всего лишь собираемся на рыбалку, - сказал я. - Мы не собираемся валяться на солнце.

— Просто позволь мне немного побеспокоиться о тебе, - улыбнулась она. - Ты - все, что у меня есть.

Мы с Диланом сели в мой грузовик. Он с тоской посмотрел на сарай. - Дедушка, а почему мы никогда не ездим на твоей машине? – спросил он.

— Я не хочу, чтобы в моем салоне пахло рыбой? - Сказал я ему. Он бросил еще один взгляд на мою машину. Я не винил его в том, что в 2008 году моему Ford Mustang SVT Cobra 1993 года выпуска было 15 лет. Я купил ее в тот год, когда она вышла, и с тех пор с ней нянчился.

За эти годы я обновил диски, нагнетатель, стереосистему, интерьер и еще кое-что в машине, чтобы она оставалась актуальной. Кроме того, ее пару раз перекрашивали. Тем не менее, этой машиной я всегда больше всего гордился, и я осторожно отношусь к тому, кого и что в нее впускаю.

— Дедушка, что ты собираешься делать с этой машиной, когда станешь слишком взрослым, чтобы водить ее? – спросил он.

— Ну, тогда я просто с удовольствием буду смотреть на нее, - сказал я.

— А что будет, когда ты умрешь? – спросил он. Я понял, на что он намекал и что хотел от меня услышать.

— Я не придавал этому особого значения, - сказал я. Честно говоря, я любил своего внука, но он не подходил для роли водителя Мустанга.

Мы рыбачили большую часть дня, и к тому времени, как вернулись домой, мы оба устали от долгого отдыха. Я знаю, это звучит глупо, но можно устать, сидя на заднице, наблюдая за удочкой и разговаривая.

После ужина я отправился на прогулку с Диланом и его родителями. Они всегда хотели посмотреть, что мы изменили в доме и на территории. Мой сын Мэтт помнит множество событий, которые происходили в нашем доме и маленьком городке, когда он рос, и рассказывал нам о них, пока мы гуляли.

Дилан, как обычно, задает вопрос за вопросом о моей машине. Наконец, я не выдерживаю и говорю ему, что на следующий день возьму его покататься, и если он будет вести себя хорошо. Я разрешу ему немного порулить. Кажется, это действительно сработало.

После нашей прогулки Дилан устремляется в свою комнату, а Кейт и Мэтт устраиваются на диване смотреть телевизор. Мэдди желает всем спокойной ночи, а затем хватает меня за руку и тянет наверх, в нашу комнату.

— Мэд, может быть, я хотел остаться внизу и посмотреть телевизор с детьми, - сказал я.

— Ты имеешь в виду остаться внизу и пялиться на Кейт, не так ли? - спросила она. - Кроме того, ты прекрасно знаешь, что после стольких лет я не могу заснуть без тебя, и я устала. А еще тебе придется вытаскивать свою старую задницу из постели в неурочное время по утрам, чтобы побегать. Так что тебе тоже нужно выспаться.

Мы переоделись и легли в постель. Мэдди придвинулась ко мне и обняла меня. Я повернулся к ней и тоже укутал ее. Через несколько мгновений стало ясно, что одна часть меня явно не готова ко сну.

— Нам придется вести себя очень тихо, - сказала Мэдди. - Твой внук в соседней комнате, а твой сын и твоя пассия прямо под нами.

Я перевернулся на нее сверху. Она раздвинула ноги и обхватила меня. Я начал нежно целовать ее, и когда мы оба закрыли глаза, началось волшебство. В поцелуе с Мэдди было что-то такое, что заставило меня забыть обо всем остальном мире.

Ее язык у меня во рту, исследующий и дразнящий, словно призывал меня сделать то же самое с ней. Мои руки начали блуждать по ее телу, хотя оно было знакомо мне так же хорошо, как и мое собственное. Мои ладони добрались до небольших выпуклостей на ее груди и твердых сосков на вершине каждого холмика. Груди у Мэдди были маленькие, но соски размером с батарейки, и почти такие же твердые.

— О, Господи, у тебя это хорошо получается, - прошипела она. Я опустил лицо к ее грудям и начал лизать и посасывать ее чувствительные соски. Я чувствовал, как подрагивают ее пальцы, двигающиеся взад-вперед ножницами.

Одна моя рука опустилась ниже и нащупала влагу. Я был поражен тем фактом, что мы с Мэдди, даже в нашем возрасте, не нуждались в искусственных средствах для занятий сексом. Несмотря на то, что у нее уже давно миновала менопауза, она все равно становилась влажной без посторонней смазки. И мне не требовались никакие из этих маленьких голубых таблеток, чтобы получить или сохранить эрекцию.

Мои пальцы сами собой погрузились во влагу и продвигались все дальше и дальше к источнику. Стоны Мэдди стали более интенсивными и громкими. Мне пришлось прижаться своим ртом к ее губам и сомкнуть наши губы вместе, чтобы утихомирить их.

Она наклонилась, схватила мой член и скользнула им к своему отверстию, замерла и улыбнулась. - Ты этого хочешь? - игриво спросила она. - Или ты хочешь, чтобы я спустилась и привела Кейт?

— Хм, мне нужно подумать над этим, - сказал я так же озорно.

— Э-э-э, приятель, - сказала она, подаваясь бедрами вперед и насаживаясь на меня. - Кейт прикреплена к твоему сыну, чтобы поиграть с ней. А это мое - все мое.

Неважно, сколько раз мы с Мэдди делали одно и то же, но для меня это всегда было чем-то волшебным. Ощущение, которое я испытываю, когда каждый нерв на поверхности моего члена скользит в этот горячий влажный туннель, почти неописуемо. Я всегда задыхаюсь от удовольствия. И Мэдди хихикает каждый раз, когда слышит это.

— Тебе это нравится, да? - Говорит она, начиная мягко двигать бедрами подо мной. Ее руки обвиваются вокруг меня, хватают за бедра и притягивают к себе еще сильнее. В то же время мои губы прижимаются к ее губам, а руки оказываются у нее под плечами.

Проходит всего несколько мгновений, и мы с Мэдди перестаем существовать как отдельные существа. Мой член пульсирует и набухает в такт прикосновениям к ее киске, и наши стоны становятся общими. Иногда трудно сказать, кто издавал эти звуки.

Затем Мэдди начинает дико дергаться. - О, черт, - шипит она. - Дай мне это. Дай мне еще одного ребенка, черт возьми. Клянусь, ты в этом лучший. Никто другой даже близко не подходит.

Мой член поник, как пережаренная лапша. Мэдди сразу это заметила. - Кен, прости, - сказала она. - Я знаю, что это было глупо, но я ничего не могу с собой поделать. Ты же знаешь, что мы слишком взрослые, чтобы заводить еще одного ребенка... ну, в любом случае, я такая. Но когда ты делаешь это со мной, происходит что-то первобытное, и моя матка хочет наполниться.

Я кивнул, но мой разум продолжал работать.

— Иногда я жалею, что мы не можем завести еще одного ребенка, - продолжила она. - С тобой так хорошо... подожди, ты хочешь сказать, что если бы мы были моложе, то не смогли бы завести еще одного ребенка?

— Мэдди, мы покончили с родительскими обязанностями, - солгал я. - Мы почти закончили с обязанностями бабушки и дедушки. Теперь я хочу уйти на покой и немного повидать мир, держа тебя на руках. Когда мы закончим путешествовать, мы сможем откинуться на спинку кресла-качалки и вести себя как старики.

— Не знаю, хочу ли я путешествовать по миру с мужчиной, который, по крайней мере, сделает вид, что хочет, чтобы я забеременела, - надулась она.

— Хорошо, я трахну Кейт, - сказал я. Я повернулся на бок, чтобы уснуть. Она перекатилась через меня и схватила мой член.

— Я уже говорила тебе, что это мое, - сказала она. - Не заставляй меня преследовать мою невестку. Она мне как дочь, которой у меня никогда не было. Но я бы выпотрошила ее, как рыбу, из-за тебя, Кен.

Мы обнимались, как всегда, но я не мог остановиться. Мэдди совершенно не замечала этого. Я знаю, сколько нам лет. Я знаю, что у нее больше не может быть детей. Я также знаю, какой горячей она становится, когда мы занимаемся сексом. Я даже помню, что многие женщины, пережившие менопаузу, на каком-то уровне начинают хотеть иметь больше детей. Это нормальная человеческая реакция. Это похоже на то, как лысеющие мужчины хотят иметь накладки для волос.

Что Мэдди пропустила, так это то, что она сказала дальше. Она сказала, что я был лучшим, и что никто другой не мог сравниться со мной. Проблема была в том, что, когда мы с Мэдди поженились, она была двадцатитрехлетней девственницей. Поэтому у меня возник вопрос, как у нее мог быть кто-то, с кем она могла бы меня сравнивать.

Я погрузился в сон, а в ушах у меня звенел храп Мэдди. У меня не было кошмаров или каких-либо психических сновидений. Я спал как убитый. Как обычно, утром я открыл глаза без какого-либо сигнала будильника. Я осторожно высвобождаю свои конечности из рук Мэдди, и, как обычно, она, казалось, не хотела отпускать меня.

Странным было то, что у меня было чувство, что мне следовало остаться в постели. Пропуск одной пробежки не превратил бы меня в толстяка. И это не было похоже на то, что я готовился к Олимпийским играм или к какой-либо гонке. В то утро я впервые всерьез задумался о том, чтобы просто остаться в постели.

Но я этого не сделал. Я взял свой iPod, наушники, кроссовки, рубашку и мои любимые солнцезащитные очки Ray Bans, чтобы заслониться от восходящего солнца, и вышел из дома тем же путем, что и всегда.

Я вышел из дома так тихо, как только мог. Мне не нужно было будить всех остальных. Когда я вышел в серое утро, в воздухе повеяло легкой прохладой. Погода была идеальной для пробежки. Однако, по какой-то причине, у меня не было к этому настроения.

Первой песней, которая появилась на моем iPod, была та, которую я давно не слышал. Это была песня Whitesnake "Fool for Your Loving". Я медленно двинулся по дороге, думая, что наберу скорость и буду получать от этого все больше удовольствия.

Казалось, что мои ноги налились свинцом. Пробежка была просто пыткой, и, пробежав всего километр, я повернул назад. На обратном пути я бежал еще медленнее. Я проклинал себя и обзывал всеми возможными словами за то, что бросил пробежку, и тут заметил грузовик.

Это определенно был грузовик Уилла, но какого черта он был припаркован на моей территории. Я притормозил, пока не подбежал поближе к грузовику. Затем я заметил, что дверь в мой гараж, похожий на сарай, приоткрыта. Она была открыта не полностью. Она была приоткрыта ровно настолько, чтобы в гараже было хоть немного света. Зачем?... Я подумал, может, он просто не хотел включать свет? И вообще, какого черта он делал в моем гараже? Уилл, как никто другой, знал, что мне не нравится, когда кто-то находится рядом с моей машиной.

Стараясь не переступать порог открытой двери, я осторожно вгляделся в полумрак гаража.

На мгновение стало слишком темно, чтобы я мог по-настоящему понять, на что смотрю. Затем все стало предельно ясно. В моем гараже работала шлюха. Сучка была ужасно близко к моей машине, когда делала это.

Она лежала на спине, задрав ноги в воздух, пока Уилл трахал ее так сильно, как только мог. Ее бедра непрерывно поднимались ему навстречу, когда он входил в нее. И тут я заметил, какой предприимчивой была эта шлюха. Другой мужчина опустился на колени возле ее головы, подставляя ей свой член, пока она трахала Уилла.

Не было никаких сомнений в том, что она была здесь по своей воле... Они все были такими, и я сразу понял, что моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Большую часть своей жизни я всегда был уравновешенным и рассудительным человеком. Я был человеком, о котором все знали, что я буду думать в первую очередь и драться только в крайнем случае. Я был единственным, на кого можно было положиться, когда я принимал обе стороны в споре и оставлял прошлое в прошлом. Но если зайти слишком далеко, я становился чертовски злым.

Рядом с дверью я нашел доску размером пять на десять сантиметров, длиной около метра. Я знал, что она там будет, потому что использовал ее, чтобы подпирать широкую дверь сарая в ветреные дни.

Я всегда боялся, что порыв ветра может захлопнуть дверцу, когда я заезжаю в гараж или выезжаю из него, и может повредить панели кузова или краску. В то же время мне нравился старинный вид широкой горизонтально закрывающейся двери. И, по правде говоря, я был слишком скуп на замену ворот современными гаражными воротами с вертикальным закрыванием.

Я поднял камень и изо всех сил запустил им в лобовое стекло грузовика Уилла. Лобовое стекло разбилось вдребезги, и активность в моем гараже изменилась. Три человека внезапно собрали свою одежду и надели ее так быстро, как только смогли.

— Ты думаешь, это был он? - спросил голос, который я знал слишком хорошо.

— Я не знаю, - сказал Уилл. - Но мне показалось, что кто-то что-то сделал с моим грузовиком.

— Увидимся через пару дней, Мэдди, - сказал Уилл. - Я ухожу отсюда.

— Но я не кончила... - начала хныкать Мэдди.

— Дай парню закончить с тобой, - прорычал Уилл. - Это странно, и я не хочу рисковать, что меня поймают.

К этому времени Уилл был почти полностью одет. Он уже надел брюки и ботинки, а рубашку держал в одной руке. Даже когда он направился к двери, я вспомнил ухмылку, с которой он посмотрел на меня, когда проезжал мимо по дороге. Я задался вопросом, как долго он одаривал меня этой чертовой ухмылкой, и мой гнев возрос.

Уилл широко распахнул дверь, когда выходил, и я изо всех сил ударил его палкой. Я почувствовал, как у него хрустнуло несколько ребер, и он закричал так громко, что мог разбудить мертвого. Он упал обратно в гараж, и я несколько раз пнул его ногой.

Он снова застонал, но на этот раз его стоны были вызваны болью.

Мэдди бросилась между нами, а я встал над его телом, чтобы нанести еще один удар.

— Кен, не надо, - закричала она. - Ты убьешь его. - Она потянулась, чтобы остановить мою руку, и как только она коснулась меня, мне показалось, что я прикоснулся к чему-то ядовитому. Я оттолкнул ее от себя. Она упала обратно на кучу сена, на которой только что трахалась.

— Никогда, блядь, больше не прикасайся ко мне, - заявил я ей. - Где тот, другой, шлюха?

— Кен, здесь больше никого нет, - сказала она. - Мне так жаль. Ты должен позволить мне объяснить...

— Дилан, тащи сюда свою задницу, или, клянусь, я запру тебя здесь и подожгу гараж, - заорал я.

Я не стал ждать, повернулся к двери и схватил канистру с бензином, которую использовал для газонокосилки.

— Кен, что ты делаешь? - закричала Мэдди. Уилл, лежащий позади меня, вскочил на ноги. Он нетвердо держался на них, но все же выбрался из гаража. Он понял, что я говорю серьезно. Я начал разливать бензин по полу гаража, а Мэдди в ужасе смотрела на это.

— Кен, милый, мы можем поговорить об этом, - сказала она. - Это моя вина.

Я чиркнул спичкой и поднес ее к глазам. Я как раз собирался бросить ее, когда Дилан вышел из своего укрытия. Позади нас я услышал звук заводящегося грузовика Уилла, который отъезжал.

— Прости, дедушка, - сказал Дилан. Я уставился на него, и моя ненависть была такой сильной, что я едва сдержался, чтобы не ударить его дубинкой, которую все еще держал в руке.

— Я больше не твой дедушка, - сказал я ему. - Я хочу, чтобы ты убрался из моего дома сегодня же!

— Но мы приехали на две недели, - сказал он. - Я больше так не буду. Мне жаль.

— Мне все равно, что кто-то будет делать с этой шлюхой, - выплюнул я. - Я просто не хочу, чтобы это делали в моем доме... Я пойду разбужу твоих родителей и скажу им, почему тебе нужно убраться нахуй с моих глаз.

— Нет... пожалуйста, не надо, - умолял он.

— Кен, ты не можешь этого сделать, - умоляла Мэдди. Она попыталась встать между мной и дверью, чтобы не дать мне уйти.

— У меня были неприятности в школе, - сказал Дилан. - Отчасти поэтому мама и папа хотели, чтобы я приехал сюда. Мы собирались все пожить здесь первые пару недель, а потом они вернулись бы в Чикаго и спросили, могу ли я остаться на остаток лета...

— Кен, зачем из-за этого разрушать всю семью? - взмолилась Мэдди. - Мы сможем все уладить, я клянусь.

Я отвернулся от съежившегося парня, которому передал свои гены, и повернулся к женщине, с которой, как я надеялся, проведу остаток своей жизни.

— Какого черта я должен хотеть что-то решать с тобой? - Сердито спросил я.

— Потому что... мы любим друг друга, - сказала она так, словно это была самая естественная вещь на свете. Она протянула ко мне руку, словно хотела обнять и утешить. За последние сорок лет она делала это так часто, что я почувствовал, как рефлекторно тянусь к ней в ответ.

И тут моя ярость взяла верх над привычкой, и я отреагировал. - Сучка, если ты ко мне прикоснешься, клянусь, я причиню тебе такую боль, какой ты еще никогда в жизни не испытывала, - сказал я. Сама ровность моего тона дала ей понять, насколько я серьезен.

— Но, Кен, - сказала она так, словно я на самом деле ударил ее. - Ты... ты же не хочешь сказать, что...

Я повернулся и пошел в дом, оставив ее стоять там.

************************************

Мэдди

Когда я смотрела, как Кен уходит от меня к дому, я почувствовала, что в горле у меня застрял огромный ком, который я никак не могла проглотить. Этого не могло случиться. Кен не мог иметь в виду ничего из того, что он сказал.

Но ведь на самом деле он ничего такого не говорил. Не так ли? Он назвал меня сукой и шлюхой, но это был всего лишь гнев, который говорил в нем. Он велел нашему внуку уйти. Конечно, он не мог этого иметь в виду.

Впервые за сорок лет я понятия не имела, о чем думает Кен и что он собирается делать. Его нападение на своего лучшего друга не оставило у меня сомнений в том, что Кен был таким злым, каким я его когда-либо видела. Мне нужно было пойти за ним и успокоить его, пока он не натворил чего-нибудь, что могло бы разрушить нашу семью.

— Бабушка, ты должна что-то сделать, - заскулил Дилан позади меня. - Папа уже сказал мне, что это лето - мой последний шанс. Я не могу позволить себе снова попасть в беду, особенно так скоро.

— Тебе следовало подумать об этом раньше, - сказала я, уходя вслед за Кеном.

Как обычно, он думал о насущном. Каким бы злым он ни был, ему все равно нужно было принять душ. Там я его и нашла. Я открыла дверь и посмотрела на него, как делала это много раз до этого. Его тело было на удивление крепким и мускулистым для мужчины его возраста. Благодаря его тренировкам и пробежкам его мышцы все еще были в форме, и мне нравилось смотреть на его тело.

Внезапно я поняла, чем рисковала. Я выбросила эту мысль из головы. - Что ты хочешь на завтрак, милый? - спросила я его, как делала это почти каждый день.

— Отвали от меня, шлюха, - выплюнул он, словно ему было все равно, кто его услышит. Он схватил дверцу душа и закрыл ее.

— Не нужно так шуметь, - спокойно сказала я. - И дверь закрывать не нужно. Последние сорок лет я видела тебя голым. В тебе нет ничего такого, чего бы я не видела тысячи раз.

— Ты больше этого не увидишь, - сказал он. Затем, приложив, казалось, огромные усилия, он успокоился, взял полотенце и завернулся в него. Он открыл дверь и вышел.

— Чего ты хочешь, Мэдди? - спросил он гораздо более спокойным тоном, чем говорили его глаза.

— Я думаю, нам нужно поговорить об этом... ну, ты знаешь, - сказала я. - Но, может быть, нам стоит немного подождать. Я думаю, тебе нужно время, чтобы успокоиться. Мне нужно время, чтобы все тебе объяснить, и мы действительно не хотим испортить детям отпуск. Мы можем видеться с ними только раз или два в год. Так что, может, нам стоит подождать, пока они не уедут. Хорошо?

— Я не хочу с тобой разговаривать, - сказал он. - Я не хочу успокаиваться. Мне плевать на то, что ты хочешь сказать. А врать детям или притворяться вежливым в их присутствии - это просто еще одна форма лжи. Может быть, ты так привыкла лгать и скрывать что-то, что на самом деле уже не знаешь, где правда. Но рано или поздно дети узнают об этом. Рано или поздно об этом узнают все.

— О чем ты говоришь? – спросила я.

— Дети захотят узнать, почему мы расстались, - сказал он. Внезапно мое сердце забилось быстрее, чем следовало, и я почувствовала, что теряю сознание. Я пошатнулась, но затем удержалась, схватившись за стену рядом со мной.

Кен даже не остановился. Впервые за сорок с лишним лет у меня сложилось впечатление, что ему наплевать на мое здоровье и благополучие. - Я уверен, что Челси задается вопросом, что, черт возьми, случилось с Уиллом. Я здорово его отделал. Возможно, мне придется сесть в тюрьму, если он решит выдвинуть обвинения. Я на самом деле надеюсь, что он попытается. Я расскажу всем, кто спросит меня, что происходило и почему я надрал ему задницу. Я почти уверен, что Челси вышвырнет его вон. Ты же знаешь, что это место принадлежало ее семье на протяжении многих поколений. Он не имеет на него никаких прав. Еще до наступления темноты он уйдет вон.

— Кен, ты разрушишь их брак, - сказала я. - Ты же знаешь, что у них есть дети. А Уиллу нужно подумать о бизнесе. В таком маленьком городке, как этот, он, вероятно, потерял бы по меньшей мере половину своих клиентов. Он был твоим лучшим другом с тех пор, как вы учились в средней школе. Почему ты хочешь разрушить его жизнь?

— Сначала он разрушил мою, - выплюнул он. - И в то время как ты так занята, беспокоясь о детях, семьях, работе и чувствах других людей. Ты когда-нибудь задумывалась о моих чувствах? А как же мои чувства? А как же наш сын и его семья?

— Кен, прости, если я причинила тебе боль, - сказала я. - Это никогда не входило в мои намерения. Я люблю тебя больше, чем...

— Если ты еще раз скажешь это, я вышибу тебе зубы, - выплюнул он. Выражение его лица было абсолютно серьезным. Кен за миллисекунду из абсолютно спокойного превратился в разъяренного. Ненависть и гнев волнами исходили от него. Тогда я поняла, как сильно ранила его. Я также осознала свою ошибку.

Большую часть своей жизни я принимала любовь Кена и тот факт, что мы всегда будем вместе, как должное. Я никогда не думала, что могу потерять эту любовь, или что он хоть на секунду усомнится в том, что я люблю его больше всего на свете. С каждой секундой становилось все хуже.

Мне нужно было что-то сделать, чтобы успокоить его, прежде чем он уйдет и разрушит множество жизней своей болью.

Что мне нужно было сделать, так это сделать все как можно более нормальным, чтобы дать ему время справиться со своим гневом. Я вышла из ванной и спустилась вниз, чтобы начать готовить завтрак. К тому времени было уже почти семь, и Мэтт с Кейт скоро должны были вставать. Я хотела держать их в неведении относительно всего, что произошло.

Как бы то ни было, спускаясь по лестнице, я встретила Кейт.

— Привет, мам, - сказала она. Глядя на нее, я поняла, почему мой муж был в нее влюблен. Моя невестка красавица. Но ее красота не столько внешняя. Кейт - одна из самых милых людей, которых я когда-либо встречала. Мэтт, должно быть, совершил что-то чрезвычайно выдающееся в одной из своих предыдущих жизней, раз в итоге встретил такую женщину, как она.

— Ты рано встала, милая, - сказала я.

— И все же, я все еще не достигла одной из своих целей, - улыбнулась она. У Кейт была улыбка, способная осветить комнату.

— Какие цели ты определила для себя? – спросила я. - Ты же в отпуске, помнишь?

— Я хотела узнать секрет того, как ты так легко готовишь эти вкусные блинчики, - сказала она. - Но моей первой целью было вытащить свою толстую задницу из постели и пойти побегать с папой.

Я посмеялась над этим. Если бы у Кейт была толстая задница, у остальных из нас не было бы шансов. Ее задница была округлой и упругой. Это было настолько близко к идеалу, насколько это вообще возможно.

— Дорогая, я уверена, что папа был бы рад, если бы ты побегала с ним. Но, возможно, ты захочешь сначала предупредить его, чтобы он мог выйти из своего обычного режима. Он выходит на улицу и бежит так, словно готовится к забегу. Ты, вероятно, не захочешь бегать так, пока не проделаешь это несколько раз.

Тогда она улыбнулась. Я видела, как у нее в голове крутятся шестеренки. Она думала, что легко сможет угнаться за мужчиной, которому за шестьдесят. Бедняжка понятия не имела.

— Мне приснился самый странный сон, мама, - сказала она. - Мне приснилось, что Дилан попал в беду, и я не смогла снова заснуть.

Пока я еще не оправилась от того, что она только что сказала, она продолжила.

— У меня было такое чувство, что Дилан столкнулся лицом к лицу с большим, злым старым медведем, - сказала она. - Дилан был в ужасе, а медведь разозлился. Это казалось таким реальным.

— Ты сходила проведать его, чтобы убедиться, что с ним все в порядке? – спросила я.

— Да, он был на кухне, - улыбнулась она. - Этот мальчик только и делает, что ест. Мне пришлось сказать ему, чтобы он возвращался в свою комнату и ждал завтрака.

Мы с Кейт пробыли на кухне меньше пяти минут, когда спустился Кен. Он зашел на кухню и обнял Кейт. Он сказал, что любит ее, и попросил передать то же самое Мэтту. Он был не одет для работы, и я забеспокоилась. Я забеспокоилась еще больше, когда он не сказал мне ни единого слова.

Несколько мгновений спустя я услышала оглушительный рев "Мустанга" Кена. Я не уверена, то ли гнев Кена заставлял его вести машину более агрессивно, то ли машина, как утверждали Кен и многие его друзья - любители "Мустангов", отражала его настроение. Если последнее было правдой, то мой муж был зол как никогда в жизни.

Я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, я была чрезвычайно возбуждена. Сколько женщин старше шестидесяти могут заявить, что мужчина любит их так сильно, что безумно злится при мысли о том, что она с кем-то другим? Сколько женщин старше шестидесяти могли бы заявить, что их муж избил кого-то из-за нее почти до смерти?

С другой стороны, я боялась. Эта ситуация, хотя и незначительная для меня, могла нанести ущерб моей семье. Все зависело от того, как я поведу себя с Кеном. До сих пор мои попытки урезонить его с треском проваливались. Пришлось прибегнуть к другой тактике.

Завтрак в то утро прошел вяло. Я извинилась, сказав Мэтту и Кейт, что у Кена назначена встреча с поставщиком, который приехал в город в последнюю минуту. Я сказала им, что встреча может затянуться, если поставщик действительно недоволен. Казалось, они купились на это, а особенно Кейт.

Дилан, напротив, казался необычно подавленным. Он ел, опустив голову. Большую часть времени он просто гонял еду по тарелке. Наконец, он попросил прощения и вернулся в свою комнату.

— Не волнуйся, Дилан, - сказала Кейт. - Твоему дедушке просто нужно было сегодня поработать. У тебя будет много времени с ним. - Он только покачал головой.

— Этот мальчик любит своего дедушку, - сказала она. - Ой... он тоже любит тебя, мама. Но между ними должно было возникнуть что-то серьезное. Это совершенно особые отношения. Я бы хотела, чтобы у него была хотя бы половина той связи с МОИМ отцом, которая была у меня до его смерти.

Это было забавно. Кейт была очень жизнерадостной личностью. Какой бы красивой она ни была внешне, это меркло на фоне ее внутренней красоты. Она была маленькой Мэри Саншайн, но ее слова, хотя и должны были ободрить, глубоко ранили меня. Они только подчеркивали еще одну вещь, которая была разрушена моими действиями. Даже если бы мне удалось наладить отношения, отношения между моим внуком и моим мужем уже никогда не были бы прежними. Независимо от того, как вы его нарежете. Своим эгоизмом я навредила своей семье.

После завтрака Мэтт предложил Дилану порыбачить с ним. Дилан неохотно согласился. Кейт решила присоединиться. Я заметила, что она взяла с собой iPad.

Удивительно, но они вернулись всего через пару часов. Накануне Кен и Дилан отсутствовали весь день.

— Что случилось? – спросила я: - Рыба не клюет?

— Дилану не хотелось рыбачить, - сказал Мэтт. Это задало тон всему остальному дню. Когда подошло время ужина, а от Кена ничего не было слышно, я пришла в бешенство. Я понятия не имела, что сказать детям о том, почему его там не было.

Я позвонила ему. Мне показалось, что телефон прозвонил сотню раз, прежде чем он снял трубку.

— Что? - спросил он. По тону его голоса я поняла, что я была последним человеком на земле, с которым он хотел бы разговаривать, и это причинило мне боль.

— Когда ты вернешься домой? – спросила я.

— Кто сказал, что я вернусь домой? – спросил он. У меня кровь застыла в жилах.

— Кен, неужели нам обязательно портить Мэтту отпуск? – спросила я. - А мы не можем просто подождать и разобраться с этим, когда он уйдет?

— Это ты во всем виновата, - сказал он. - Почему ты не подумала об этом, когда тайком приводила парней в мой гараж и трахалась с ними?

— Кен, нам нужно поговорить, - сказала я. - Не мог бы ты, пожалуйста, вернуться домой?

— С чего бы мне хотеть вернуться домой? Кроме того, я работаю над тем, чтобы дать тебе то, о чем ты просила, - сказал он. - Я, наверное, пробуду здесь еще час. Твой внук все еще там?

— Да, но, Кен, ты должен дать мне немного времени, чтобы убрать его отсюда, я... - начала я.

— Я не обязан тебе ничего давать, - сказал он. - В течение сорока лет я давал тебе все, о чем ты просила. Я отдал тебе свое сердце, свое тело, свой разум и всю свою любовь. И посмотри, что это мне дало?

Самым ужасным в этом разговоре было то, что он больше не злился. Если бы он все еще просто выплескивал свой гнев, я, вероятно, не волновалась бы так сильно. Но Кен был очень спокоен и говорил очень непринужденно. Казалось, он все тщательно продумал и просто излагал мне факты, полученные в результате какого-то анализа или решения.

Сразу после ужина Кен вернулся домой. Мэтт и Кейт побежали к нему, как только он вошел в дом. Дилан уже поднялся в свою комнату, жалуясь на плохое самочувствие. Думаю, я поняла, почему он себя плохо чувствовал.

Кен сел и поговорил с Мэттом и Кейт пару часов. Они говорили обо всем на свете. Я могла бы сказать, что Кену это понравилось. Кейт спросила о фотографии Кена в больничном халате, на которой Мэтт сидел у него на коленях.

Мэтт был так мал, что не помнил подробностей. Он помнил только, что его отец был героем.

Однако я это запомнила. И Кен был героем. В семье Кена было врожденное заболевание. Обычно оно передавалось через поколение, а иногда и через два, но когда оно проявлялось, это почти всегда приводило к летальному исходу. У брата Кена было это заболевание. Кен пожертвовал свой костный мозг своему брату Бену в надежде вылечить его.

Пересадка костного мозга прошла довольно успешно. Это дало Бену еще около двадцати лет жизни, прежде чем болезнь, разновидность рака, нанесла ответный удар с удвоенной силой.

Наблюдая, как Кен разговаривает с Мэттом и Кейт, я поняла, что мне просто нужно быть терпеливой. Кен всегда поступал так, как было лучше для тех, кого он любил. В конце концов, он простит и Дилана, и меня. Просто он был создан таким.

Примерно через час после этого Мэтт и Кейт ушли в свою комнату, Кен зашел в нашу. Он все еще был одет и едва взглянул на меня.

— Мне просто нужно взять кое-какие вещи, - сказал он. - Я посплю в...

— Нам нужно поговорить, - решительно заявила я. Я решила, что лучший способ обращаться с ним - быть прямой и властной. Когда я была школьной учительницей, я привыкла обращаться с мальчиками, которые не могли поделить игрушки.

Кен просто посмотрел на меня. - Кен, мы женаты уже более сорока лет, - сказала я. - У нас были хорошие времена и плохие, но мы всегда умели решать свои проблемы. И в этот раз ничего не изменится. Ты сбежал сегодня утром, даже не дав нам возможности поговорить о том, что произошло. Я думаю, что заслуживаю хотя бы этого. Предполагается, что ты тот мужчина, с которым я собираюсь провести остаток своей жизни. Ради бога, мы женаты. Я думаю, что заслуживаю большего.

— А я думаю, что заслуживаю большего, чем быть женатым на городской шлюхе, - выплюнул он. По крайней мере, на этот раз он понизил голос. - Как долго ты трахаешься с моими друзьями? Сколько их всего?

— Кен, ты должен дать мне шанс объяснить это, - сказала я. - Это действительно не то, что ты думаешь.

Он присел на край кровати как можно дальше от меня. - Я не заразна, - сказала я. - Ты не можешь заразиться от меня. Только вчера тебе нравилось прикасаться ко мне.

Его нежелание прикасаться ко мне или быть рядом со мной причиняло мне сильную боль.

— Вчера я не знал, что женат на шлюхе, - выплюнул он. - Вчера я не знал, что мой лучший друг воткнул нож мне в спину. Подожди, пока я не поговорю с Челси.

— Я думала, ты позволишь мне все объяснить, - спокойно сказала я. Он просто откинулся на кровати, отодвигаясь от меня еще дальше.

— Давай. У меня не вся ночь впереди, - сказал он.

— Кен, ты был первым и, пока все это не началось, единственным человеком, с которым у меня был секс. Когда мы только начинали, это было страшно, и я никогда не говорила тебе об этом, но мне было немного больно. На самом деле я сделала это только потому, что тебе это так понравилось, а я любила тебя, поэтому смирилась с этим. Потребовалось время, но и мне это стало доставлять удовольствие. Бывали моменты, когда мое желание этого усиливалось или ослабевало, но я всегда наслаждалась ощущением близости с тобой.

— Все изменилось, когда мне перевалило за сорок или чуть за пятьдесят. Кен, я дошла до того, что возненавидела секс. Ты был великолепен. Ты никогда не давил на меня и не принуждал. И ты никогда не жаловался. Постепенно все стало возвращаться на круги своя, и вот тогда-то и начались проблемы. Дошло до того, что я знала все твои движения. Я могла буквально предсказать, как ты прикоснешься ко мне и где именно. Это просто стало рутиной. Наверное, в каком-то смысле это было скучно, и я хотела от секса чего-то большего. Кроме того, ты становился старше, и я просто хотела этого больше.

— Кен, бывали ночи, когда ты отдавал мне все, что у тебя было, не пойми меня неправильно, ты хорошо поработал. Я кончала, но мне просто хотелось большего. Я была разочарована и не знала, как тебе сказать. Я люблю тебя больше всего на свете, поэтому не хотела ранить твои чувства. Мне просто нужно было что-то большее.

— Я случайно встретила Уилла и узнала, что у него прямо противоположная ситуация с Челси. Мы с ней ровесницы, но мы почти противоположности. У нее вообще больше нет никакого желания заниматься сексом. Он сказал мне, что ему повезло, если он занимался сексом два раза в год.

— Одно потянуло за собой другое... и вот мы здесь. Ты должен знать, дорогой, что Уилл ничуть не лучше тебя. Он просто другой. У меня нет к нему никаких чувств. Он никогда не собирался тебя заменять. Мы даже не целуемся. Я знаю, это звучит банально, но мы с тобой занимаемся любовью. Мы с Уиллом просто трахаемся.

— А Дилан…ну, Дилан застукал нас вместе. Он пригрозил рассказать тебе, если я не дам ему того же. И снова он отличался от Уилла. Он более необузданный и молодой. Он дал мне возможность попробовать секс втроем. Но, Кен, ты должен знать, что ничто из этого никогда не было для меня так важно, как наш брак. Это просто этап, который я переживаю.

— Я вижу это так: я мирилась с этим, когда тебе нужно было много секса, а я этого не хотела, так что, конечно, ты можешь смириться с этим сейчас, когда мне нужно больше, чем ты можешь дать.

Я высказала все свои соображения, и видела, что он действительно думает об этом.

— Значит, ты никогда не думала о том, чтобы сказать мне, что хочешь попробовать что-то другое, верно? – сказал он. - И тебе никогда не приходило в голову просто сказать мне, что нам нужно делать это чаще. Я в гораздо лучшей физической форме, чем Уилл. Все, что он мог бы сделать, я мог бы сделать лучше. Может быть, все так, как ты сказала, просто тебе нужен был кто-то другой.

Казалось, что он вел весь разговор, обдумывая ситуацию для себя.

Затем он посмотрел на меня и улыбнулся. - Ну, тебе больше не придется беспокоиться о моем скучном трахе, - сказал он.

— Кен, это не то, чего я хотела, - сказала я.

— Потому что мы с тобой больше никогда не будем трахаться, - продолжил он.

— Нет, Кен, ты меня не понимаешь, - сердито сказала я. - Это совсем не то, чего я хотела. Я просто перестану, если ты этого захочешь.

— В этом нет необходимости, - сказал он. - Я собирался попросить Пола передать это, когда он полностью закончит, но вот, возьми мой экземпляр. - Он сунул руку во внутренний карман пиджака и протянул мне несколько сложенных листов бумаги.

— Что это? – спросила я.

— Мэдди, ты раньше была учительницей, - сказал он. - Я уверен, ты все еще умеешь читать.

— Ха-ха-ха, - сказала я. - Конечно, я умею читать. - Я заглянула на комод и нашла свои очки для чтения. Когда я надела их, Кен открыл свой шкаф и начал осматриваться. Он схватил кое-что из своей одежды. Я была слишком потрясена прочитанным, чтобы заметить, что он делает. Он вышел из комнаты и вернулся через несколько мгновений. На этот раз у него была спортивная сумка, и он начал рыться в своих ящиках.

— Кен... зачем ты это делаешь? - спросила я его сквозь слезы. - Я не понимаю. Я все тебе объяснила. Я мирилась с тем, что тебе было нужно... почему я не могу получить то, что мне нужно?

— Потому что это совершенно разные ситуации, - выплюнул он. - Как ты сказала, когда мы были моложе, я, вероятно, хотел большего. Однако мне пришлось довольствоваться тем, что ты хотела мне дать. Но даже тогда я так сильно любил тебя, что не поступил так, как ты. Я не стал искать кого-то другого для секса. Я не стал дополнять наши отношения. Я просто брал то, что мог, потому что любил тебя.

Он был прав. Я никогда не думала об этом.

— Помнишь, как тебе не нравилась моя привычка ходить по дому в рабочей обуви? – спросил он.

— Да, но что...? - начала я.

— Помнишь, я оставил сиденье унитаза поднятым? – спросил он.

— Хорошо... да, но... - сказала я.

— Помнишь, как мы с парнями ходили в стриптиз-клуб после работы? – спросил он.

— Мне это не понравилось, - выплюнула я.

— Вот именно! - сказал он, как будто хотел на что-то указать.

— Что именно? – спросила я.

— Всякий раз, когда я делаю что-то, что тебе не нравится, или ты хочешь, чтобы я что-то сделал, у тебя никогда не возникало проблем с тем, чтобы сообщить мне об этом. И каждый раз, когда это вызывало у тебя сильные чувства, я менялся. Почему ты не дала мне такого шанса в этот раз? – спросил он.

— Потому что я... - начала я. - Я... я...

— Потому что ты просто хотела пойти и трахнуть кого-нибудь другого, - сказал он. - И, как обычно, я даю тебе то, что ты хочешь. Таким образом, ты можешь пойти и трахнуть кого захочешь и когда захочешь. Существует целый огромный мир, и половина людей в нем - мужчины. Теперь я не буду стоять у тебя на пути.

— Кен, ты никогда не стоял у меня на пути, - сказала я. - Это все просто ошибка. Это недоразумение.

— Нет, это не так, - сказал он. - У тебя есть все факты, Мэдди. Ты в курсе всего, что происходит. Ты знала об отсутствии интереса Челси к сексу. Ты знала об этом достаточно, чтобы поговорить с Уиллом, но недостаточно, чтобы обсуждать свои потребности с собственным мужем. Мне жаль, но, похоже, ты знаешь достаточно, чтобы получить то, что хотела. Похоже, ты не в состоянии сдержать клятвы, которые мы дали, когда поженились, поэтому я освобождаю тебя от них.

— Но это совсем не то, чего я хочу, - сказала я.

— И я не хочу быть женат на изменщице, - сказал он.

— Но я не изменщица... правда. - Отсутствие уверенности в моем голосе прозвучало слабо даже для меня.

— Я подал на развод в соответствии с законом "об отсутствии вины", - сказал он. - Мы разделим все поровну. Я хочу, чтобы все было как можно проще, Мэдди. Я не собираюсь отдавать тебе свой дом. Он принадлежит моей семье почти сто лет. Однако, в то же время, я не хочу, чтобы тебе причиняли боль или чтобы ты проходила через какие-либо трудности, поэтому ты можешь жить здесь, пока не умрешь, или пока не начнешь новые отношения. Конечно, я не могу контролировать, с кем ты в итоге останешься, и я не заинтересован в этом. Но тебе не разрешается приводить в мой дом никого из твоих парней. Я попрошу кого-нибудь время от времени присматривать за домом. Если ты когда-нибудь нарушишь это условие, тебя немедленно вышвырнут из дома.

— Кен, я не хочу отношений ни с кем, кроме тебя. Ты заходишь слишком далеко, - сказала я. - Это был всего лишь секс. Предполагалось, что мы с тобой будем вместе вечно. Но теперь, спустя сорок лет, ты хочешь бросить меня.

— На самом деле, Мэдди, ты бросила меня. Ты отгораживаешься от меня, чтобы... - начал он.

— Это был всего лишь секс. Ясно? – сказала я. - Я говорила тебе, что была неправа. Но секс - это что, Кен? Я трахалась с Уиллом два или три раза в неделю, пока ты бегал. Ты проводишь в пробежке больше времени, чем мы с Уиллом проводили вместе. Допустим, мы с Уиллом проводили вместе по двадцать минут в день три раза в неделю. В сумме получается один гребаный час в неделю. Ты специалист по математике. В неделе сто шестьдесят восемь часов. Сто шестьдесят семь из них я сосредоточена на тебе.

— Но... - сказал он.

— Никаких "Но", - выпалила я, прежде чем он успел закончить. - В течение каждой недели я трачу на секс с тобой больше времени, чем с Уиллом.

— Я собирался сказать, что никогда не соглашался делить тебя с кем-то или иметь жену на полставки, - сказал он. - И снова…снова ты не дала мне возможности даже высказать свое мнение по этому поводу. Ты начала это без моего участия или согласия. Потому что знала, что я бы на это не пошел.

— Я уже говорила тебе, что остановлюсь, - сказала я.

— Чтобы вернуться к скучному сексу со мной? – спросил он. - Я бы никогда не смог заставить тебя сделать это.

— Но, Кен, я люблю тебя. Я не хочу, чтобы мы расставались, - сказала я.

— В этом-то и проблема, Мэдди, - сказал он. - Я так сильно любил тебя, что, когда увидел тебя с Уиллом, я сорвался. Я рад, что ты остановила меня, потому что, если бы ты этого не сделала, я бы забил его до смерти. Мой гнев был подобен раскаленному добела пламени. Однако он выжег все следы любви, которые я когда-либо испытывал к тебе. И даже если бы я смог каким-то образом вернуть твою любовь, я никогда не смог бы снова доверять тебе. Тебе лучше быть с Уиллом. Только не будь настолько глупой, чтобы привести его в мой дом, иначе останешься бездомной.

— После того, как ты умрешь или не сможешь позаботиться о себе, дом перейдет к Мэтту и Кейт, если они этого захотят. После них он перейдет к моему брату и детям Бена, - сказал он. Я поняла, что он намеренно исключил Дилана.

— Что я скажу Мэтту и Кейт? - спросила я.

— Делай то, что ты обычно делаешь, - сказал он. - Придумай что-нибудь, что, игнорируя все факты, позволит тебе делать все, что ты захочешь.

Я прошла через все это в одиночестве. Я беспомощно наблюдала, как мужчина, которого я любила больше всего на свете, уходил из моей жизни. Он взял с собой только то, что считал абсолютно необходимым. В его "Мустанге" было не так много места. Мне было интересно, куда он пойдет и где будет жить.

Я надеялась, что он потерпит неудачу и вернется ко мне. На следующее утро я солгала и сказала детям, что проблемы на работе у Кена стали настолько серьезными, что ему пришлось уехать из города. Я не уверена, понимали ли они, что что-то не так, но следующие несколько дней были похожи на выдергивание зубов. Я пыталась делать вид, что все нормально. Я уверена, что моя боль была очевидна.

Дилан знал. Он также понимал, что отчасти виноват сам. Для двадцатилетнего мужчины он вел себя удивительно по-детски. Он начал говорить своим родителям, что хочет вернуться домой. В некотором смысле, я не могла его винить. Они с Кеном всегда были очень близки, и известие о том, что он потерял своего дедушку, сильно его задело.

Челси пришла навестить меня через несколько дней после отъезда Кена. Она была в слезах. Уилл был в больнице. Он съехал с дороги и врезался на своем старом грузовике в дерево. Ему повезло, что местный фермер нашел его довольно быстро.

Она рассказала мне, что во время аварии у Уилла было сломано несколько ребер, а также синяки по всему телу. Главная проблема заключалась в том, что авария усугубила уже существовавшую проблему, от которой Уилл страдал в течение многих лет. Некоторое время Уилл был на грани сердечного приступа. Его кровяное давление также было очень высоким. По-видимому, когда Уилл разбился, повреждение ребер привело к снижению кислородом мозга. Это означало, что его мозг слишком долго не получал кислорода, и в результате Уилл впал в кому.

Челси вернулась домой только для того, чтобы переодеться и сообщить Кену о состоянии Уилла. Я также сказала ей, что Кен уехал из города по делам.

Мэтт и Кейт отвезли Дилана домой в Чикаго. Они пообещали вернуться к Рождеству, если не раньше. Первые несколько дней я провела без Кена в больнице, поддерживая Челси.

Я испытывала чувство вины за то, что случилось с Уиллом. Мне также было неловко, что я всем говорила одну и ту же ложь, но я сказала им всем, что его не было в городе по делам. Только его адвокат Пол знал правду. Пол не мог ничего рассказать из-за конфиденциальности между адвокатом и клиентом.

В течение следующих нескольких месяцев, пока Уилл угасал, мы с Челси стали лучшими подругами. Я старалась быть для нее лучшей подругой, какой только могла, в основном из чувства вины. Я знала, что именно из-за меня ее муж оказался в такой ситуации.

Из разговоров с врачами я выяснила, что они считали, что у Уилла случился бы сердечный приступ, даже если бы Кен не забил его чуть не до смерти. Его ребра зажили, и ущерб, нанесенный ему Кеном, был забыт, так что, по крайней мере, Кен, вернувшись, будет избавлен от чувства вины за то, что отправил своего лучшего друга в больницу.

В глубине души я знала, что мы с Кеном еще увидимся. Когда наступило Рождество, я была вынуждена признаться детям, что Кен бросил меня. На самом деле я не рассказывала им о том, как сложилась ситуация. Я просто сказала им, что мы проходим через нечто такое, с чем нам нужно разобраться.

Удивительно, но они приняли это. Я могла бы сказать, что Мэтт был расстроен из-за того, что Кен бросил меня. Кейт, с другой стороны, просто сказала, что уверена, что у Кена были на то свои причины. Это привело к тому, что они оба чуть не поссорились из-за этого.

Однажды вечером, когда они были у меня на Рождество, Дилан зашел в мою комнату. Его родителей не было дома, и мы впервые за долгое время остались одни.

Он протянул руку и схватил меня за грудь, и я отреагировала. Я развернулась и изо всех сил ударила его в живот. Его вырвало прямо на пол.

Он выглядел обиженным. - Тебе больше некем меня шантажировать, - выплюнула я. - Ты уже стоил мне мужа или, по крайней мере, помог мне его потерять. Ты также помог развалить нашу семью. Дилан, твой дедушка полностью вычеркнул тебя из своего завещания. Если бы он умер сегодня, все, что он тебе оставил, перешло бы к твоим двоюродным братьям. Я каждую ночь остаюсь одна. Я никогда больше не изменю ему. Ни с тобой, ни с кем-либо другим.

Это была хорошая речь. Я пожалела, что не сказала ее кому-нибудь другому до того, как потеряла своего мужа.

Вскоре после Рождества, почти через год после того, как Кен бросил меня, Мэтт и Кейт тоже развелись. Я иногда получала от них весточки. Они оба пытались убедить меня разрешить Дилану навещать меня. Обычно я придумывала оправдание, почему он не может приехать.

Жизнь Дилана продолжала выходить из-под контроля. Он вылетел из колледжа. Он не мог удержаться на работе и, казалось, постоянно попадал в неприятности. В конце концов Уилл умер, но Челси уже встречалась с другим мужчиной, с которым познакомилась в больнице. У него был паралич нижних конечностей. Он ничего не чувствовал ниже пояса. Она перевезла его к себе домой, и они оба были очень влюблены друг в друга.

Я несколько раз пыталась встречаться с кем-нибудь, но ни с кем особо не сходилась. По правде говоря, мне никто не был нужен, кроме Кена. Через некоторое время я заметила, что меня тоже никто не хочет. Я разместила объявления на нескольких сайтах знакомств в Интернете, но никто на них не откликнулся. У меня был секс несколько раз, но это были отчаянные мужчины. Неудовлетворительным был не только секс, но и их компания.

Моя ситуация была настолько тяжелой, что заставила меня задуматься о своей жизни и о том, что я сделала не так. Я была одинокой старой женщиной, которая разрушила свою собственную жизнь. Я даже больше не хотела секса. Самое смешное, что с тех пор, как Кен бросил меня, моя тяга к сексу просто иссякла. Те несколько раз, когда я занималась сексом, были скорее из любопытства, чем из желания.

Я также поняла, что даже то, что я делала с Уиллом, было хорошо только потому, что у меня был Кен. Я могла бы жить без Уилла, но жизнь без Кена убивала меня.

Когда его не было чуть больше трех лет, я посмотрела в зеркало и больше не узнавала себя. Я выглядела как жалкая старуха. Я всегда выглядела и вела себя намного моложе своего реального возраста. Но внезапно я обнаружила, что выгляжу старше, чем была на самом деле.

А потом все пошло наперекосяк. Мне позвонил Мэтт. Я не получала от него вестей несколько месяцев. Я не могла подойти к телефону, но он оставил сообщение. Его голос звучал ужасно. Он был очень взволнован и просил меня перезвонить ему, как только я смогу. Он сказал мне, что если я не смогу ему позвонить, то мне нужно позвонить Кейт.

Прежде чем я успела ему перезвонить, Кейт была уже у моей двери. Когда я смотрела на нее через стеклянную кухонную дверь, то заметила, что ее лицо, от которого я не могла отвести взгляда, было напряженным. Выражение ее лица излучало боль и печаль. Все в ней говорило о том, что развод дался ей нелегко.

Мне это показалось странным, потому что решение о расставании было обоюдным.

Как только я открыла дверь, она оказалась в моих объятиях, едва не сбив меня с ног.

— Кейт, милая, я старая леди, - сказала я. - Ты не можешь так на меня набрасываться. Ты можешь сломать одну из моих хрупких старых костей.

Ее озабоченный вид заставил меня пожалеть о своей попытке пошутить. Это сострадание было еще одной чертой, которая всегда нравилась Кену в ней.

— Я пошутила, Кейт, - сказала я ей. - Что не так?

— Это Дилан, - простонала она. Тон и боль в ее голосе были такими, с какими могла справиться только мать. В этих двух словах звучали отчаяние, скорбь и безысходность. Это заставило меня задуматься, что, черт возьми, мой внук натворил на этот раз.

Я почти не видела Дилана с тех пор, как почти четыре года назад он вошел в мою спальню, и я ударила его в живот. Но то, что я услышала, обрадовало меня.

С годами я поняла, что тогда была больна. Как я и сказала Кену, это оказалось медицинской проблемой. Все это время я страдала от гормонального дисбаланса. Но вместо того, чтобы обратиться к врачу, я лечилась сама и в результате потеряла мужа. Я знала, что в основном это была моя вина, но я винила Уилла и Дилана тоже. Особенно я винила Дилана. Уилл был мертв, так что обвинение его мне ничего не дало. К тому же Уилл не был членом семьи. Если бы кто-нибудь предложил голодающему мужчине еду, он бы ее съел. Уилл изголодался по сексу. Поэтому, когда я предложила это, тот факт, что я была женой его лучшего друга, не имел значения.

Но Дилан был членом семьи. Он не только предал меня, шантажируя, но и предал дедушку, которого, предположительно, любил. И даже после того, как нас поймали, и он увидел, как сильно пострадал Кен, этот маленький ублюдок пытался трахнуть меня. Я до сих пор помню, как выбила из него все дерьмо, и то тупое выражение, которое было у него на лице, когда я это сделала.

— Мам, оно есть у Дилана, - захныкала Кейт.

— ЧТО есть у Дилана? – спросила я. Я был уверена, что бы это ни было, это была не работа. Мальчик использовал чувство вины из-за развода, чтобы выжать деньги из обоих своих родителей. Казалось, они забыли о том, что Дилану был уже двадцать один год, когда они развелись. Он был взрослым.

— У моего ребенка рак, который передается по наследству, - причитала она. У меня кровь застыла в жилах.

— Мама, что мне делать? - плакала она.

— Мы пригласим лучших врачей, которые у них есть, - сказала я. Я потянулась, чтобы обнять ее. В тот момент мне захотелось хоть немного облегчить ее боль. Однако, я чувствовала это только по отношению к Кейт. Дилан по-прежнему оставался для меня змеей.

— Мам, ты можешь связаться с папой вместо нас? – спросила она. - Мэтт сказал мне, что папа спас своего брата, отдав ему костный мозг. У него в костном мозге есть какие-то антитела, которые помогли ему некоторое время оставаться в состоянии здорового человека.

Я просто тупо посмотрела на нее. - А они не могут использовать костный мозг Мэтта или кого-нибудь из детей Бена? - спросила я.

— Мэтт уже прошел тестирование, - сказала она. - Он очень похож на меня, и у него нет антител. У меня двойной отрицательный результат. У меня нет ни ДНК, ни антител. А у Бена обе дочери. Очевидно, это проявляется только у мужчин.

К тому времени, как она закончила рассказывать мне о состоянии Дилана и о том, что они уже сделали, приехал Мэтт. Я должна была признать, что мой сын выглядел ужасно. В свои сорок шесть лет Мэтт выглядел почти как его отец. Проблема была в том, что Мэтт на двадцать два года моложе Кена.

Кен хорошо выглядит для своего возраста. Но Мэтт выглядел просто стариком. Он увидел Кейт и подошел к ней. Они обнялись, и Мэтт сказал ей, что все будет хорошо.

**********************************

Кен

Каким-то образом это никогда не надоедало. Сколько бы раз я ни просыпался - я улыбался. Все было не так, как раньше. Я никогда не смог бы вернуться к этому. Я никогда не смог бы снова стать дураком.

Я чуть сдвинул ногу, которая была перекинута через меня, в сторону, но она тут же вернулась в исходное положение или была очень близка к нему. Даже во сне Миранда, казалось, не хотела отпускать меня.

— Куда ты идешь? - сонно пробормотала она.

— Солнце встало, - сказал я. - Я собираюсь на пробежку.

— Я пойду с тобой, - сказала она, садясь на кровати. Когда она протерла заспанные глаза и потянулась, у меня перехватило дыхание.

Ее тяжелые груди слегка покачивались, когда она восстанавливала кровообращение в тех самых руках, которые так крепко обнимали меня всю ночь. Внезапно она подняла глаза и поймала мой пристальный взгляд. Она улыбнулась, показывая мне стоматологические услуги, за которые я все еще платил. Я отвел глаза.

— Все в порядке, дурачок. Ты должен смотреть на меня, - усмехнулась она. - Мне нравится, что я чувствую, когда ты на меня смотришь. Когда ты перестанешь на меня смотреть, я расстроюсь.

— Я просто не хочу, чтобы ты когда-нибудь думала, что... - начал я.

— Боже, что за глупыш, - воскликнула она, потянувшись, чтобы обнять меня так крепко, как только могла. - Ты не такой. Никто никогда не относился ко мне так, как ты. У меня все было очень плохо, пока ты не появился в моей жизни. Я когда-нибудь говорила тебе...

— Каждый день, - сказал я. - И я тоже люблю тебя. Ранда, ты вернула мне мою улыбку. Я не думал, что когда-нибудь снова буду счастлив, пока мы...

— Ты когда-нибудь дашь мне закончить предложение? – спросила она. - Я собиралась рассказать тебе новый факт из жизни Миранды.

— Я не уверен, что могу поверить во все, что ты собираешься сказать, - сказал я ей. Она посмотрела на меня с недоумением на лице. Я схватил ее и притянул к себе. Я и забыл, как легко ее напугать. Однако, после той жизни, которую она прожила, кто мог бы ее за это винить.

— Ты даже не знаешь, как правильно произносится твое имя, - сказала я ей. - Тебя зовут не "Миранда", а "Ранда". Не заставляй меня поправлять тебя снова.

— Ты единственный, кто называет меня так, - сказала она, сияя. Ее улыбка осветила темную комнату.

— Лучше бы я был таким, - сказал я с притворным гневом.

— Кенни... Я больше никому не нужна, - тихо сказала она.

— Ранда, ты под кайфом? – рассмеялся я. - Ты когда-нибудь смотрелась в зеркало?

— Я им не нужна, дурачок, - сказала она, притягивая меня еще ближе. - Они просто хотят трахнуть меня.

— Ты имеешь в виду то же, что и я прошлой ночью, - ухмыльнулся я. За это я получил резкий удар в живот.

— Кенни, я не уверена, что ты вообще знаешь, как трахаться! - рассмеялась она. На этот раз отголоски прошлого пробились сквозь мое счастье. Я помню, как женщина, с которой я собирался провести свою жизнь, говорила мне, что секс со мной - это скучно. Это все еще причиняло боль.

Увидев выражение моего лица, она немедленно отреагировала. - Кенни, я имела в виду, что трахаться может каждый. Траханье - это то, что происходит, когда какой-нибудь парень, которому просто нужна киска, оказывается у тебя между ног и просто выбивает из тебя все дерьмо, не обращая внимания на то, что ты чувствуешь и хорошо ли проводишь время. Им наплевать на тебя и на то, что с тобой происходит потом. Они просто хотят войти в тебя, кончить и выйти из тебя.

— Кенни, никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как ты. Ты можешь заставить меня кончить, просто поцеловав меня, - сказала она.

— Могу я на самом деле сказать вам то, что собиралась сказать с самого начала, мистер Болван? – спросила она. Игриво-официальное добавление "мистер" перед "Болван" сказало мне, что она снова стала самой собой.

— Пожалуйста, продолжайте, миледи, - сказал я.

— В любом случае... вы уже знаете историю моих отношений с мужчинами и с людьми в целом, - начала она. - Моя жизнь не похожа на жизнь большинства женщин. Но знаете ли вы, что вы были первым мужчиной, за которым я ухаживала? Ты мой первый парень... ладно, это звучит как-то по-школьному... ты - мои первые серьезные отношения.

Я был потрясен. Долгое время я ничего не говорил. Я не знал, что сказать. После четырех лет совместной жизни я все еще находил в ней что-то новое. Теперь я понял, почему она все время так крепко прижималась ко мне. Она боялась потерять меня не меньше, чем я ее.

На бумаге у нас ничего не получалось. Я имею в виду, что мне за шестьдесят, но скоро за семьдесят. Миранде сорок три. Она на четыре года моложе моего сына. И по какой-то причине она напоминает мне мою невестку Кейт. Однако я никогда не говорил ей об этом, потому что Миранда ужасно ревнива и к тому же страдает серьезным комплексом неполноценности.

Но даже несмотря на то, что математика против нас, наши общие потребности, схожие взгляды и характеры сплотили нас гораздо сильнее, чем я когда-либо ожидал.

— Как это возможно? – спросил я. Она только пожала плечами.

— Я тоже хочу, чтобы ты был моим последним, - сказала она так тихо, что, казалось, я ее не расслышал.

— Миранда, ты хочешь выйти замуж? - Спросил я ее, когда, наконец, встал с кровати.

Долгое время она не произносила ни слова. Я оглянулся и увидел, что она с головой укрыта одеялом. Я также не видел, как поднимается и опускается ее грудь. Я откинул одеяло и сел на нее верхом. Ее глаза были открыты от шока.

— Кен, ты не можешь... Я...! - начала она.

— Не говори так... – предупредил я. - Мы уже проходили через это раньше. Если ты начнешь нести такую чушь, я вымою тебе рот с мылом.

— Кен, ты действительно так думаешь? - спросила она.

— Да, черт возьми! – сказал я. - У нас много мыла. У нас есть жидкое мыло для рук. У нас есть средство для мытья посуды. У нас есть хозяйственное мыло. У нас есть мыло в порошке...

— Ррррр, - сказала она, хватая меня за руку. – Я не об этом, дурачок, а о другом. И перестань ругаться. Это звучит забавно, когда ты так делаешь.

— Ранда, ты... - начал я снова. Она быстро зажала мне рот рукой, чтобы заставить замолчать.

— Ты собирался спросить меня еще раз? - взволнованно спросила она. Я кивнул.

— Ну, не надо... Я имею в виду, что ты не можешь... только не так... О Боже, ты такой тупой! Я так сильно тебя люблю. И это... Наверное, мне стоит сказать тебе сейчас... Боже мой, это ужасно. Ты не вовремя выбрал время, мистер! - Ее выходка была, как обычно, типичной для Миранды. Она плакала, и в то же время на ее лице была самая большая улыбка.

— Миранда, что происходит? - спросил я ее. - Ты хочешь, чтобы я повторил это?

— Кен... Кенни... Я должна была сказать тебе это пару дней назад, но я не знала, как ты это воспримешь, - сказала она. - Я имею в виду, что ты старый... ладно, я не это имела в виду. Я имею в виду, что ты старый, но, черт возьми, я тоже старая. В каком-то смысле я старше тебя и...

— Черт возьми, Ранда, мы поженимся или... мрррр? - пытался я выпытать это. Я действительно хотел.

— Пока нет, тупица, - выплюнула она. - В любом случае, Кен, я... хорошо... мы...

— Ранда, ты любишь меня или... - Начал я.

— Конечно, я люблю тебя, тупица, - сердито выплюнула она. - Ты можешь заткнуться на хрен, пока я не скажу тебе, будет у нас чертов ребенок или нет?

Я был поражен. Я не знал, что сказать. - Но я же... старый! - В шоке воскликнул я. И тут мой мозг, должно быть, перестал функционировать. - Ты уверена, что я являюсь... - Я попытался взять себя в руки, когда понял, о чем спрашиваю, но было слишком поздно. За три секунды бессмысленной болтовни я серьезно подорвал доверие, которое мы строили последние четыре года.

Миранда спрыгнула с кровати и, рыдая, побежала в ванную. Как только я добежал до нее, я услышал щелчок закрывающегося замка и ее душераздирающие рыдания. Я чувствовал себя дерьмово.

— Ранда, милая... Прости меня, - сказал я. - Я просто удивился. Мы можем поговорить об этом?

— Нееет! - всхлипнула она через дверь.

— Ранда, уйди с дороги, - предупредил я. - Я собираюсь выломать дверь. - Я опустил одно плечо, как делал, когда играл в футбол, и бросился на дверь. Я ударил по ней изо всех сил. Дверь не поддалась, но я отскочил от нее и отлетел назад, неловко приземлившись на задницу.

— Черт, это было больно, - сказал я.

— Ты это заслужил, - рассмеялась она. Она вышла из ванной со слезами на щеках. - С тобой все в порядке?

— Я не уверен, - сказал я. - Мне нужно привести себя в лучшую форму, Миранда. Черт, мне снова придется играть в бейсбол и футбол. Черт, я всегда плохо играл в баскетбол. Пожалуйста, скажи мне, что мой ребенок не будет играть в футбол. Может, я старомоден, но футбол - не самый популярный вид спорта. И хоккей тоже. - Она попыталась поднять меня, но я усадил ее на пол рядом с собой.

— Я хотела сказать тебе пару дней назад, - начала она.

— Знаешь... может быть, он захочет участвовать в гонках, - сказал я. - Теперь это спорт для моего сына!

— Я не была уверена, как ты это воспримешь, - сказала она. - Я клянусь тебе, что за те четыре года, что мы были вместе, никто другой не прикасался ко мне. Это действительно твой малыш Кен. И, по правде говоря, я хотела этого...

— Он станет лучшим гонщиком за всю историю! - Воскликнул я.

— А что, если он - это она? - спросила она.

— Тогда она станет первой настоящей женщиной-гонщиком и первой женщиной-чемпионкой, - заявил я.

— Я собираюсь научить ее водить машину, как только она родится, - сказал я.

— Она сможет сначала научиться ходить? - спросила Миранда. Она снова улыбалась.

— Ну, теперь ты просто глупышка, - сказал я. - Ей не обязательно уметь ходить, чтобы водить машину. - Она снова обняла меня.

— Ой, больно, - сказал я, потирая больное плечо.

— А чего ты ожидал, глупый? – спросила она. - Все наши двери из цельного дуба, а тебе, похоже, тысяча лет.

— Она будет водить "Форд"! – сказал я. - Ни одна из моих дочерей не будет водить "Шевроле".

— Кен... - начала она тихим голосом. - Ты действительно хочешь, чтобы я вышла замуж за тебя?

— Я пытался попросить тебя дважды, не так ли? – сказал я.

— Я не хотела, чтобы ты думал, что должен жениться на мне из-за ребенка, - сказала она.

— Ранда, я спрашивал тебя ДО того, как ты рассказала мне о ребенке, - тихо сказал я. - Я спросил тебя, потому что люблю тебя.

— Ну, спроси меня еще раз, - тихо сказала она.

— Миранда, любовь всей моей жизни, не могла бы ты... - начал я, прежде чем она снова зажала мне рот рукой.

— Фокстрот танго с виски, Ранда! – сплюнул я.

— Не ругайся на меня армейским языком, дурачок, - улыбнулась она. - Я собираюсь сказать "да", но я не хочу, чтобы ты спрашивал меня об этом таким образом. Это единственный раз, когда я собираюсь выйти замуж, так что ты должен сделать это правильно. Ты должен сводить меня в ресторан. И мы должны быть нарядно одеты. И ты должен опуститься на одно колено и...

— И нам следует начать, пока ты не стала выглядеть беременной, и все в городе не подумали, что нам нужно было пожениться, - сказал я.

— Да пошли они, - выплюнула она. - Кроме того, все в городе любят нас. Это не похоже на то, что мы вернулись в Огайо, где я выросла, и ты нашел меня.

— Ну, нам все равно нужно поторопиться, - сказал я. - Я слышал, что свадебные платья очень большого размера стоят дороже и... - Не успел я договорить, как диванная подушка ударила меня по голове.

В то утро мне так и не удалось отправиться на пробежку. Мы пошли куда-нибудь позавтракать, где Миранда рассказала всем, кого мы знали, что мы собираемся пожениться. Удивительно, но никто ни капельки не удивился. На самом деле, большинство наших знакомых думали, что мы уже женаты. Те немногие, кому мы сказали, что беременны, удивленно подняли брови.

— Ого. В баке еще осталось немного бензина, да? - сказала наша официантка Салли, глядя на меня. Я кивал и улыбался, пока Миранда не пнула меня в голень под столом.

— Кен, не заставляй меня надирать задницу этой шлюхе, - выпалила Миранда, как только Салли отошла за пределы слышимости.

После завтрака мы отправились в ювелирный магазин в соседнем торговом центре. Миранда выбрала кольцо, которое я подарю ей, когда сделаю предложение в тот вечер. Она уже забронировала столик в ресторане, где хотела, чтобы я сделал ей предложение. Она также попросила сделать предложение в ресторане, который ей понравился. Она выбрала то, что хотела, чтобы я надел, и назначила нам встречу в тот же день в салоне для мужчин, где я должен был подстричься, пока она делала свою прическу.

Она также посоветовала мне попрактиковаться в моем предложении, и она хотела, чтобы оно было творческим, драматичным, театральным и, самое главное, спонтанным. - Я собираюсь сделать это только один раз, Кен, - выпалила она. - Так что все должно быть идеально.

— Может, нам стоит пригласить туда репортеров, - рассмеялся я.

— Нет, но у меня есть муж Саманты Грин, Эл, - сказала она. - Он собирается снимать твое предложение на видео.

— А что, если я сделаю это неправильно? – пошутил я. - Мы сделаем второй дубль?

— Нет. Я просто скажу "Нет", - сказала она. - И твоя дочь, всемирно известная гонщица, родится у неженатых родителей.

Я знал, что моя жизнь уже никогда не будет прежней. Но я радовался тому, что должно было случиться. Иногда хорошие вещи случаются тогда, когда их меньше всего ожидаешь. Оглядываясь назад, я никогда не думал, что снова буду по-настоящему счастлив. Всякий раз, когда я оглядывался назад, каким бы счастливым я ни был с Мирандой, мне всегда казалось, что я что-то потерял. Мне всегда казалось, что жизнь и люди, от которых я уходил, были в чем-то лучше, чем то, что у меня было.

Не поймите меня неправильно. Я так благодарен за то, что в моей жизни есть Ранда, что каждый день благодарю Бога. Я всегда думал, что останусь один до конца своих дней. Тем более я не ожидал встретить ее или кого-либо еще так скоро после отъезда из Мичигана. И даже тогда, из-за разницы в нашем возрасте, я никогда не рассматривал нас как подходящую пару для отношений. И даже после всех этих сомнений я действительно не рассчитывал на брак или что-то еще. Я всегда ожидал, что кто-то, кто был бы ближе к ней по возрасту, придет и уведет ее.

Я был благодарен за каждый прожитый с ней день, и хотя она всегда говорила мне, что мы всегда будем вместе, я просто не ожидал этого.

Мы только что припарковали мой "Мустанг" на подъездной дорожке к нашему дому и вошли в него, когда судьба решила просто испачкать мои кукурузные хлопья. Я оставил крошечный пакетик, в котором лежала шкатулка с кольцом Миранды, в бардачке "Мустанга", чтобы мы его не забыли.

Миранда, конечно же, решила, что ей нужно попрактиковаться в размахивании рукой с кольцом, чтобы оно отражало свет и чтобы все заметили.

Она отослала меня обратно за кольцом. Именно в этот момент все фекалии Богов упали в миску с хлопьями моего существования, разбрызгавшись по вышеупомянутым кукурузным хлопьям.

— Кен? - спросил кто-то у меня за спиной. Голос был знакомым и полным эмоций. Следующее, что я осознал, это то, что меня обнимают. Я посмотрел в глаза своей бывшей жене. Мой сын был рядом с ней.

— Какого черта ты здесь делаешь, Мэдди? - Я был в шоке.

— Мы наняли частного детектива, чтобы он нашел тебя, - сказала она. - Тебе пора возвращаться домой, дорогой. Ты нужен своей семье.

— Да, папа, - сказал Мэтт. - Тебе повезло, что мама вообще захотела принять тебя обратно после того, как ты ее бросил! - Я просто посмотрел на него.

— Мэтт, тебе действительно нужно разобраться в фактах, прежде чем говорить глупости, - сказал я. - Это выставляет тебя дураком.

— Кен, ты должен вернуться, - сказала Мэдди, пытаясь перевести разговор на другое. - Ты нужен нашему внуку. У него тот же рак, что и у твоего брата.

— Какое, черт возьми, это имеет отношение ко мне? – спросил я. - Убирайтесь с моей территории, пока я вас не арестовал! - Я повернулся, чтобы вернуться в свой дом, оставив их стоять там.

— Но... он умрет, - сказала Мэдди.

— Тысячи людей умирают каждый день, - сказал я. - И все они умудряются умереть или даже выжить... без меня.

***************************

Мэдди

Когда мы с Мэттом уходили, мы оба были потрясены. Никто из нас не ожидал, что произойдет нечто подобное. Конечно, у меня в голове был свой сценарий, на который я надеялась. Но было ясно, что даже по прошествии четырех лет гнев Кена не ослабевал. Для меня это был хороший знак. Если он все еще был так зол, это означало, что у него все еще были чувства ко мне, и очень сильные.

Возможно, я могла бы использовать это, чтобы заставить его помочь Мэтту.

— Мам, что не так с этим засранцем? - закричал Мэтт. - Я всегда думал, что с ним что-то не так, раз он просто сбежал и бросил тебя. Но теперь я думаю, что он маразматик. Может, у него слабоумие? - Внезапно на лице Мэтта появилось странное выражение.

Пока мы ехали по улицам незнакомого города, его улыбка становилась только шире. Когда мы вернулись в мотель, где снимали комнату, его улыбка стала такой широкой, что он стал похож на Чеширского кота.

Кейт сидела на том же стуле, что и полчаса назад, когда мы уходили. Она все еще пыталась связаться со специалистом по раку из больницы, где лечился брат Кена, Бен. Этот врач сейчас был на пенсии. Несколько его студентов и коллег все еще практиковали, но Кейт хотела найти настоящего врача. Она делала буквально сотни телефонных звонков в день этому специалисту и многим другим известным онкологическим специалистам и клиникам, которые только могла найти. Ее преданность делу была поразительной.

Как только она увидела нас, она положила трубку и одарила нас той самой улыбкой, которая заставляла врачей, медсестер и медтехников всех мастей подчиняться ее воле.

— Когда приедет папа? – спросила она. Улыбка Мэтта внезапно погасла.

— Вот почему мы, блядь, развелись, - выплюнул он.

— Нет, это не так, - сказала она. - В любом случае...когда он приедет? Или он просто сядет в самолет и встретит нас в Мичигане?

— Он немного разозлился, как только увидел нас, - сказал Мэтт. - Он не придет. Нам придется придумать что-то еще. Но у меня есть идея.

— Я слушаю, - сказала Кейт.

— Я думаю, у него старческий маразм, - сказал Мэтт. - Я собираюсь позвонить в полицию и добиться его госпитализации за умственную неполноценность. Затем мы отправим его в больницу. Как его семья, мы будем принимать все медицинские решения по его делу. Так что он будет сдавать костный мозг, хочет он того или нет.

— Вы двое можете жить в одной комнате в сумасшедшем доме, - выпалила Кейт. - Мы не собираемся делать ничего подобного с папой. Полиция проведет расследование его психического состояния. И когда они узнают, что с ним все в порядке, они его отпустят. Тебя обвинят в подаче ложного заявления, и папа разозлится на нас еще больше. Чем ты его так разозлил?

— Ты понимаешь, что я имею в виду? - спросил Мэтт. - Знаешь, что она сказала, когда он сбежал и бросил тебя, мама? Она сказала, что уверена, у него были на то причины. Она вела себя так, будто это была твоя вина.

Я ничего не сказала. И Кейт спросила снова. - Что ты сделал, Мэтт? - спросила она. - Ты был настроен открыто враждебно? Ты вежливо попросил его или пошел к нему с криками, как обычно?

— На самом деле, все разговоры вела мама, - сказал Мэтт. - Он, казалось, был очень зол, увидев ее. Я просто защищал маму.

— Итак, давайте посмотрим на это логически, - сказала Кейт. - Если бы папа сделал что-то не так, он был бы рад, что мама пришла и простила его. Он бы из кожи вон лез, чтобы вернуться...

Мне пришлось прервать ее, пока моя невестка все не испортила. - Вот как мы должны с этим справиться, - сказала я. - У нас есть ответ прямо здесь.

— Что? - спросили Мэтт и Кейт одновременно.

— Мы просто отправим Кейт, - сказала я. - Во-первых, она может зачаровать краску на движущейся машине. А во-вторых, твой отец всегда любил ее. Он часто говорил мне, что она была самым лучшим и умным созданием в твоей жизни.

— Мой собственный чертов отец запал на мою жену? - закричал Мэтт.

— Конечно, нет, Мэтт. Не будь дураком. Твой отец просто любил ее, как дочь. Он считал ее самой красивой женщиной в мире. Ты же знаешь, что у каждого есть тайная любовь. Чаще всего это какая-нибудь кинозвезда или певица. У твоего отца это...была Кейт. Но он никогда ничего не делал и не говорил. Он любил меня больше всего на свете. Так что, в любом случае, возможно, Кейт добьется успеха там, где потерпели неудачу мы. Он никогда не смог бы сказать ей "Нет".

— Хорошо, дай мне ключи. Я пойду повидаюсь с папой, - сказала Кейт.

— Ты не пойдешь одна, - выплюнул Мэтт. - Теперь, когда мы знаем, что вы оба неравнодушны друг к другу. Ты и близко к нему не подойдешь без меня. Это все, что мне нужно. Моя жена будет трахаться с моим отцом.

— Мы больше не женаты, - сказала Кейт, выхватывая ключи. - И нет ничего на свете, чего бы я не сделала, чтобы спасти своего ребенка.

***********************************

Кен

Я как раз выходил из душа, когда услышал звонок в дверь. Через несколько секунд я услышал, как Ранда собирается открыть дверь. По звуку "бум-бум-бум", который она издавала, я понял, что она идет к двери в одном ботинке.

Я услышал, как открылась дверь, а потом все стихло. Тишина была оглушительной, поэтому я накинул халат и направился в гостиную. Как только я добрался туда, то увидел, что Миранда просто стоит и смотрит на мою невестку. Полагаю, мне следовало догадаться, что Кейт появится.

Но в то время я был слишком занят, хлопая себя по лбу из-за того, что должен был заметить много лет назад. Миранда, мать моего второго ребенка и моя будущая невеста, была точной копией Кейт.

Ладно, они были не совсем близнецами. Кейт была намного элегантнее, но в жизни у нее было гораздо больше возможностей и ситуаций, в которых она могла бы развить свои манеры. Кейт была выше ростом и обладала этой чертовой улыбкой.

У Ранды, напротив, грудь была больше, а задница - округлее. Если Кейт была лицом, способным запустить тысячу кораблей, то у Миранды было тело, способное остановить движение в час пик.

У них были одинаковые лица в форме сердечка и почти одинаковые красивые глаза. У Кейт они были голубые, как море. У Миранды - зеленые, как изумруд. У них были одинаковые губы, хотя выражение их лиц отличалось. Хотя губы Миранды обычно были сжаты в тонкую линию, иногда, когда она была очень счастлива, она могла очень походить на улыбку Кейт.

В тот момент они обе были в бешенстве, и, хотя ни одна из них не произнесла ни звука, это было всего лишь затишье перед бурей. Все, что я хотел сделать, это найти убежище от взрыва, который вот-вот должен был разразиться.

— Миранда, ты шлюха. Что ты делаешь в доме моего отца? - закричала Кейт.

— Насколько я помню, - выплюнула Миранда. - Твой отец, блядь, не был святым. Он был алкоголиком, и он здесь не живет.

— Ты, наверное, переспала со столькими мужчинами, что перепутала моего отца с кем-то другим, - прошипела Кейт.

— О нет! Я хорошо его помню, - сказала Миранда. - Я всегда помню людей, которые считались членами моей семьи, но относились ко мне как к дерьму. Особенно я помню тех, кто смотрел на меня свысока, когда люди были рядом, и пытался трахнуть меня, когда их не было рядом. Он был братом моей матери. Он не должен был пытаться напоить меня и трахнуть.

Кейт в шоке поднесла руку ко рту.

— Почему ты удивляешься, Кэйт? Ты была такой же плохой. Ты была моей любимой кузиной и бросила меня, как и все остальные. Только еще больнее было слышать это от тебя. Я равнялась на тебя. Я хотела быть такой же, как ты. Когда ты отвернулась от меня, я...

— Миранда, я уехала учиться в колледж, - сказала Кейт. - Когда я вернулась домой, ты была городской шлюхой. По словам всех, с кем я разговаривала, включая твоих родителей, ты переспала почти со всеми парнями в городе, и со многими из них не по одному разу.

— И ты, конечно, поверила в это, - сказала Миранда. - После всего, что мы... - Ранда начала плакать, и это был мне сигнал. Я вошел в комнату и заключил ее в объятия. Я сел на наш диван, посадив Ранду к себе на колени, и стал ее укачивать.

— Кейт, я думаю, тебе следует уйти, - сказал я. Она выглядела такой обиженной, что мне стало не по себе.

— Папа, что она для тебя значит? - спросила Кейт.

— Она... для меня все! - яростно воскликнул я. - Мы запланировали на сегодня особенный вечер, и ничто не помешает этому случиться. Я уже знаю, чего ты хочешь. Я уже сказал твоему мужу и свекрови, что ничем не могу тебе помочь. Рад был снова тебя увидеть, но тебе действительно нужно идти.

— Папа, мы с Мэттом больше не женаты, - сказала она. - И я не знаю, что происходит между тобой и моей двоюродной сестрой и почему ты не хочешь помочь своему собственному внуку. Здесь действительно что-то не так, так что не мог бы ты отложить свой особенный вечер, чтобы мы могли поговорить? - Она одарила меня своей ослепительной улыбкой.

— Нет, - сказал я. - Ни за что на свете я не стал бы останавливаться или откладывать сегодняшний вечер.

— Хорошо, поговорим утром, - сказала она. - Мы разберемся со всем этим дерьмом раз и навсегда.

— Нам нечего решать, - сказал я.

— Папа... пожалуйста, - сказала она. - Я знаю, что я тебе не настоящая дочь, но я всегда хотела быть ею. И я всегда чувствовала, что я...нравлюсь...что касается меня, можем мы просто поговорить и все прояснить?

— Он сказал "Нет"! - воскликнула Миранда. - И ты не получишь его. Если ты не оставишь нас в покое, я вышибу искры из твоей тощей задницы.

— Миранда, это не твое дело, - сказала Кейт. - Это семейное дело.

— Ты знаешь, что это? - спросила Миранда. Она взмахнула рукой, и на ее кольце блеснул свет. - Я его семья. А он мой. Мы собираемся пожениться и... - она заколебалась. - Мы собираемся остаться вместе навсегда.

— Я приду завтра пораньше, - сказала Кейт. - Я приду одна, чтобы, возможно, разобраться в том, что происходит между мной и моей кузиной. Потом мы все соберемся вместе и поговорим обо всем остальном. У меня такое чувство, что кое-кого из фанатов ждет неприятное известие. Возможно, от нас всех будет плохо пахнуть, когда все это закончится.

После ухода Кейт Миранда посмотрела мне в глаза. - Ты совсем меня не любишь, - сказала она со слезами на глазах. - Я нравлюсь тебе только потому, что похожа на нее.

— Ранда, ты несешь чушь, - сказал я. - Если ты не будешь вести себя как следует, я не буду просить тебя ни о чем, кроме как передать соль.

— О нет, дурачок, - сказала она. - Мне нужно поменьше есть соли. Я беременна.

— Да, но ты не только беременна, - сказал я. - Ничего не изменилось. Я по-прежнему люблю тебя больше всего на свете. Моя невестка, мой сын, моя бывшая жена и мой внук могут катиться ко всем чертям. Вы двое - моя семья.

— Что ж, я приглашаю всю свою семью на свадьбу, - ухмыльнулась она.

— Хорошо, - сказал я. - Мы разошлем приглашения, как только ты получишь все их адреса. Но я думал, у тебя нет родственников.

— У меня есть ты и наш малыш-гонщик, - улыбнулась она. - Извини, дорогой, но мне нужно одеться.

Наш вечер был именно таким, как хотела Ранда. То, чего ему не хватало в спонтанности, компенсировалось эмоциями. Когда я, наконец, опустился на одно колено, все взгляды в ресторане были устремлены на нас. Прежде чем я успел задать вопрос, Миранда закричала "Да!" так громко, что несколько поваров выбежали из кухни посмотреть, что случилось. Я был совсем не удивлен, когда к нашему столу подали особый десерт. Однако я был удивлен, когда увидел счет и заметил, что это за счет заведения. Я мог бы поклясться, что это заказала Миранда.

Когда мы вернулись домой, Миранда настояла на том, чтобы я посмотрел видео несколько раз. Она выложила его на своей странице в Facebook и загрузила на свой телефон. После третьего просмотра я был измотан и готов лечь спать.

Однако у Миранды были другие идеи. Мы легли в постель, но не заснули. Думаю, наш секс был скучным. Мы использовали всего две или три позы. В тот вечер это был настоящий секс в браке. Миранда легла и притянула меня к себе. Наши поцелуи были подобны пламени. Они становились все горячее и страстнее. Я не помню ничего более страстного, чем наше совокупление в тот вечер.

Хотя мы и не хлопали телами друг о друга, небольшие движения оказывали сильное воздействие. Мы так страстно желали друг друга, что мне казалось, будто влагалище Миранды возбуждает меня. Когда я кончил, мне показалось, что сперма вытекла у меня из пальцев ног и потекла по члену, как вода из пожарного шланга.

Я подумал, что с Мирандой случился припадок, когда она присоединилась ко мне в оргазмическом блаженстве. Мы продолжали целоваться, пока не заснули в объятиях друг друга.

Мы проснулись и вышли на пробежку. Хорошо...Я бегу, а Миранда следует за мной на своем велосипеде. Когда мы вернулись домой, Миранда одной рукой вела свой велосипед, а другой держала меня за руку. Мы увидели, что Кейт сидит на крыльце и ждет нас.

Если она и хотела что-то сказать по этому поводу, то придержала язык. Она сидела на кухне, пока мы с Мирандой принимали душ.

После душа мы втроем приготовили завтрак и съели его на веранде за домом.

Мы как раз заканчивали трапезу, когда Миранда заговорила.

— Я так сильно хотела быть на твоем месте, - сказала она Кейт. - Я старалась вести себя как ты. Я одевалась как ты. Я делала то же, что и ты. Я даже пыталась говорить, как ты. Твоя прическа не сильно изменилась за двадцать с лишним лет. И, наверное, я все еще пытаюсь быть похожей на тебя.

— Ты уехала учиться в колледж. Ты нечасто приезжала домой, Кейт. Я начала кое-что слышать. Ты встретила действительно особенного мужчину и влюбилась в него. Я тоже хотела влюбиться. В восемнадцать лет я была примером для подражания. Моя мать была религиозной фанатичкой, а отец, как и твой, был алкоголиком.

— В восемнадцать лет из-за строгих указаний моей матери о том, что можно, а что нельзя делать юной девушке, меня ни разу не целовали.

— Следующее, что я услышала, - ты бросила школу, потому что вышла замуж и ждала ребенка. Твоя жизнь показалась мне волшебной. Мои родственники не смогли отправить меня в колледж. Мне пришлось работать и зарабатывать деньги, чтобы попытаться оплатить учебу.

— Я устроилась на работу в ресторан официанткой, и моя неопытность оказалась причиной моей гибели. Я работала в ресторане на вечеринке, посвященной Суперкубку, и в итоге еле держалась на ногах после того, как приняла сотни заказов на крылышки, чипсы, пиво и все остальное, что у них было.

— Двое парней, с которыми я училась в школе, подвезли меня домой. Они предложили мне пива. Я устала и хотела пить, поэтому согласилась. Я никогда раньше не пила пиво. Я понятия не имела, каким оно должно быть на вкус. Так что я никогда не замечала, что они туда вкладывали.

— По сей день я не помню ничего из того, что произошло. Мне удалось посмотреть видео, которое они представили в суд. На следующее утро я проснулась на обочине дороги возле своего дома. Я больше не была девственницей. На мне не было ни трусиков, ни лифчика, а между ног было столько засохшей, покрытой коркой спермы, что ее хватило бы на целую чашку.

— Я рассказала маме о случившемся, и мы вызвали полицию. Я помнила только двух парней, с которыми вышла из ресторана. Но оказалось, что было шесть мужчин, которые занимались со мной сексом, пока я была одурманена наркотиками и не могла сказать "Нет".

— Один из парней снял это на видео на свой мобильный телефон. Из-за этого видео казалось, что я была добровольным участником. Новость о видео и о том, что на нем было показано, распространилась по нашему маленькому городку со скоростью лесного пожара. За ночь меня заклеймили как шлюху, а всех мужчин отпустили. Никто из них не отсидел ни одного срока.

— После этого никто не хотел иметь со мной ничего общего. По крайней мере, не с другими людьми. Люди, которых я называла друзьями, бросили меня, как и большая часть моей семьи. Тогда моя мать была склонна наказывать меня за все. Я ничего не могла сделать правильно. Она также начала предлагать мне подыскать другое жилье. Меня уволили из ресторана, потому что мое присутствие, предположительно, отпугивало клиентов.

— Я меняла работу за работой и, в конце концов, стала официанткой в баре. Я была одинока и созрела для выбора. Я влюбилась в первого попавшегося парня, у которого было много проблем. Я действительно думала, что, как и ты, нашла своего прекрасного принца. Он угощал меня вином, а потом трахал до изнеможения. Я просто позволяла ему делать все, что он хотел, потому что мне так хотелось, чтобы меня любили.

— Я была маленькой девочкой в теле женщины. Я думала, что нашла своего прекрасного принца, и намеревалась сделать все, что в моих силах, чтобы удержать его. Все в городе, кроме меня, знали, что прекрасный принц женат и у него есть дети. Моя репутация резко упала. В течение следующих нескольких лет я переходила от одних плохих отношений к другим.

— Я начала пить, чтобы избавиться от боли, которую я испытывала, когда люди проходили мимо меня по улице и обзывали. Я всегда была одна. Я была спокойна, только когда была с мужчиной. Это было похоже на какой-то порочный круг, из которого я не могла выбраться. Я напивалась и заканчивала тем, что меня трахали. В большинстве случаев я понятия не имела, кто это сделал.

— После этого я чувствовала себя дерьмово, что заставляло меня снова напиваться. И все начиналось сначала. Мне даже секс не нравился. У меня не было о нем приятных воспоминаний. Однажды я проснулась и поняла, что мне тридцать лет. Никто в городе не хотел заводить со мной отношений. Хорошо...временные отношения, которых они хотели, не в счет.

— И после того, как меня каждый день называли шлюхой, сколько я себя помню, я просто начала вести себя как шлюха. Нет... я никогда не брала за это денег, но я все равно такая, какой была. Мне повезло, что я никогда не подхватывала никаких болезней. Мне тоже не очень повезло. Моя семья бросила меня. Они даже не пытались. Это не потребовало бы особых усилий. Все, чего я когда-либо хотела, - это чтобы кто-то хотел меня.

— Женщины в семье не хотели иметь со мной ничего общего. Но мужчины, мои дяди, двоюродные братья...все они хотели. Они приходили регулярно. Когда я стала старше и не такой красивой, они начали относиться ко мне как к дерьму. Я была для них не более чем игрушкой или посмешищем. Думаю, все они достаточно поимели меня, чтобы покончить со мной. Были девушки помоложе и покрасивее, но нет ничего хуже, чем сорокалетняя беззубая шлюха.

— Как ты лишилась зубов? - спросила Кейт.

— Один из наших двоюродных братьев, - сказала Миранда. - Самый старший, Гораций, сын тети Эстер. Его прозвище Конь. Мне было очень плохо, и меня тошнило. Мне просто не хотелось ничего делать. Хотя я никогда этого не делала. Обычно я просто позволяла им делать то, что они хотели, чтобы они не избивали меня. Я старалась держаться подальше от нашей семьи и друзей, потому что это было слишком странно.

— Послушай, никому не нравится, когда ему отказывают шлюхи. Все остальные мужчины смеются над ними. Так что Гораций не хотел принимать "Нет" в качестве ответа.

— Он повалил меня на пол прямо в баре, а я кричала "Нет" и "Прекрати". Все в баре, включая некоторых женщин, сочли забавным, что мой собственный двоюродный брат собирался меня изнасиловать. Наконец он вытащил свой член. Это было больше похоже на то, что можно увидеть у кота, очень маленького кота, так что не поэтому его прозвали Конем.

— Когда он приблизился ко мне, меня просто стошнило всем, что было у меня в желудке, прямо на него и на его крошечный член. Парни в баре покатывались со смеху. Потом один из них крикнул: "Эй, Конь, ты такой уродливый, что даже шлюху стошнило!" После этого они рассмеялись еще сильнее. Итак, Гораций, наш двоюродный брат, член семьи, которой ты так гордишься, отступил назад и ударил меня по губам, как будто я была мужчиной. Он ударил меня так сильно, что я отлетела на пол.

— Все мое лицо распухло и было в синяках, и я потеряла все передние зубы. Повсюду была кровь. Люди в баре только смеялись. Хозяин бара подошел ко мне и сказал, чтобы я убиралась из его заведения, потому что я устраиваю сцену. Он угостил Горация пивом за счет заведения, и они продолжили свой вечер.

— И это была моя жизнь. Люди в нашем маленьком городке в Огайо относились ко мне как к дерьму, но я не знала ничего другого. Люди часто кричали на меня, били или мочились на меня, а члены твоей семьи, они больше не были моими, были самыми худшими. Как будто им нужно было дистанцироваться от меня, поэтому они были хуже и брутальнее всех остальных. Это продолжалось до 3 июля 2010 года. Я помню это, как будто это было вчера. Был ранний вечер. Все готовились к вечеринке на следующий день. Посетители бара собирались пораньше. Половина мужчин в баре были уже пьяны. Пара парней из соседнего городка подумали, что было бы неплохо, что-то вроде дружеского общения, подучить городскую шлюху. И им повезло, я в тот момент работала там официанткой. Шестеро из них захотели поучаствовать, и еще пара парней подумывали об этом.

— Мой босс, владелец бара, просто посмотрел на меня и сказал, чтобы я вынесла это на улицу, иначе меня уволят. Я пыталась сказать ему, что не хочу этого делать. Двое из них схватили меня за руки и потащили, пиная и крича, к двери.

— И тут я услышал голос откуда-то из бара. "Оставьте ее в покое, ребята. Она сказала: "Нет!"

— Двое парней сели обратно и продолжили пить, но их все равно осталось четверо, и они были в бешенстве. Похоже, у моего спасителя не было ни единого шанса. Он был старше всех остальных парней как минимум на двадцать лет и к тому же ниже ростом. Но у него было то преимущество, что он был трезв.

— Он протолкался ко мне. Я не думаю, что он пробился бы сквозь толпу, но многие люди, почувствовав, что сейчас будет драка, пропустили его.

— Я лежала на полу там, где они меня оставили. Я плакала навзрыд, и сама была наполовину пьяна. Но когда я увидела, что он стоит надо мной и смотрит на тех четверых парней, я подумала, не сошел ли он с ума. "Мистер, это городская шлюха. Она трахается со всеми подряд", - сказал один из парней. "Она все равно сказала "Нет", - сказал ему Кенни. "Что случилось? Ты не можешь найти женщину, которая согласилась бы?"

— Он действительно выводил их из себя. Самый крупный из них потянулся к нему. Я думаю, он думал, что просто уберет Кена с дороги и трахнет меня. Я была уверена, что так и произойдет. Но Кен наклонился и схватил один из тех деревянных стульев, которые стоят у столиков в барах. Он размахнулся стулом с такой силой, что сломал его о шею и плечо парня. Парень упал, как будто его ударили топором. Тот факт, что он был пьян в стельку, возможно, и облегчал задачу, но он был самым сильным из них и был без сознания.

— Все его друзья отступили на шаг и посмотрели друг на друга. Тогда они разозлились еще больше. Я была уверена, что они вот-вот набросятся на него все одновременно. Но прежде чем они успели пошевелиться, мы услышали три выстрела. Я подняла глаза и увидела, что прибыла полиция. Один из полицейских выстрелил из пистолета в потолок. Это был действительно глупый поступок, поскольку над баром были квартиры. Я знаю, потому что жила в одной из них.

— Но в любом случае его глупый, театральный, телевизионный поступок шокировал всех и заставил замереть на месте. "Миранда, вот и все. Мы мирились с твоим дерьмом дольше, чем я живу на свете. Я хочу, чтобы ты уехала из города. Это богобоязненное сообщество. Таким, как ты, здесь не место", - сказал полицейский.

— Но она же ничего не сделала, - сказал Кен. - Она просто работала, а эти парни решили ее изнасиловать.

— Они что, спорили из-за цены? - спросил один из полицейских. Они все рассмеялись.

— А вы не собираетесь посадить их в тюрьму или хотя бы предъявить им какие-нибудь обвинения? - спросил Кен.

— Мистер, они не могут насиловать шлюху, - сказал другой полицейский.

— Мы не собираемся обвинять ВАС в нападении за то, что вы сделали с тем парнем, но я думаю, вам следует сесть в свой "Мустанг" и ехать туда, куда вы направлялись, - сказал полицейский, который стрелял.

— Да, и ведите машину осторожно, сэр, - сказал другой. - Вы знаете, что произойдет, если вы превысите скорость, не так ли?

— Ничего не произойдет, - выплюнул Кен. - Это маленький город. У вас нет вертолетов. Если я решу разогнаться, вы меня ни за что не догоните. - Он повернулся и вышел из бара.

— Все в баре, кто слышал этот разговор, смеялись над копами, когда Кен уходил. Один из копов, которому нужно было чем-то заняться, посмотрел на меня. Он решил выместить на мне их унижение. "Я думал, мы сказали тебе, чтобы ты уносила свою задницу из города", - усмехнулся он. - Теперь ты причина всего этого, мерзавка".

— Но мне нужно забрать свои вещи, - сказала я. Взгляд, которым он одарил меня, был достаточно сердитым, чтобы пронзить даже мое пьяное сознание. Я, пошатываясь, вышла из бара на улицу. От внезапного порыва теплого воздуха за пределами бара у меня закружилась голова. Кондиционер в баре помогал мне держаться на ногах. Я шаталась из стороны в сторону, и несколько человек толкали меня, пока я не почувствовала, как две сильные руки схватили меня, и в этот момент мое сознание окутала темнота. Последнее, что я услышала, это как кто-то из посетителей бара сказал: "Черт. Чертовски обидно отправлять эти сиськи из города".

— Когда я проснулась, было уже следующее утро. Я не спала, и чем-то очень вкусно пахло. Я чувствовала себя лучше, чем когда-либо, несмотря на похмелье. Передо мной стоял поднос с беконом, тостами и яйцами. Это объясняло запах.

Я посмотрела в самые добрые глаза, которые когда-либо видела.

— Ты готова позавтракать? – спросил он.

— Угу, - ответила я, стараясь держать рот закрытым. - Где мы?

— Мы примерно в ста километрах к югу от города, в котором я тебя нашел, - сказал он. - Через дорогу от этого мотеля есть автобусная остановка "Грейхаунд". Я дам тебе достаточно денег на обратный билет домой. Я думаю, когда все это дерьмо уляжется, ты сможешь вернуться.

— Я просто кивнула. У меня кружилась голова. Мне понравилось, как он говорил со мной, как будто я была реальным человеком, а не просто вещью. Он тоже хорошо выглядел. В его глазах была настоящая печаль. И еще в них была боль. Но глаза у него были очень добрые. И под этой грустью угадывалось, что обычно он был счастливым человеком. Просто казалось, что что-то отняло у него это счастье.

— Пока мы ели, он ничего не говорил, и я тоже. Я хотела найти какой-нибудь способ дать ему понять, что я ценю все, что он для меня сделал.

— Тебе понравилось? Было хорошо? – спросила я.

— Что? - спросил он.

— Ну, знаешь... секс... переспать со мной? – сказала я.

— Милая, у нас не было секса, - засмеялся он. - Ты была в постели. Я был на диване. Я снял только один номер, потому что ты была пьяна, и я боялся, что ночью с тобой что-нибудь случится. Ты была, что называется, "очень пьяна". Ты слышала истории о том, как все эти знаменитые рок-звезды захлебывались в собственной рвоте, когда были пьяны или принимали наркотики. Я просто не хотел, чтобы это случилось с тобой.

— Я была поражена. Во-первых, потому что я никогда не встречала мужчину, у которого был шанс заполучить меня, но который бы этого не захотел. А во-вторых, потому что этот парень был незнакомцем, и, казалось, я ему действительно была небезразлична. Он мог запросто бросить меня в Огайо. Или он мог просто трахнуть меня и оставить на обочине дороги.

— Самым непонятным было то, что он уложил меня в постель, полностью одетую, а сам свернулся калачиком на том крошечном диванчике, чтобы поспать.

— Куда ты направляешься? – спросила я его. - Домой, к своей семье?

— У меня почти не осталось семьи, - сказал он. - Я собираюсь найти новое место, чтобы начать все сначала. - Мне это показалось очень заманчивым. У меня не было ничего лучшего, и что-то внутри меня подсказывало, что это то, что я должна была сделать. Когда я впервые спросила его, можно ли мне побыть с ним какое-то время, он вздохнул и кивнул. У меня сложилось впечатление, что он тоже не хотел оставаться один.

— Короче говоря, мы колесили по стране в поисках места, где нам было бы хорошо. Когда мы приехали сюда, то поняли, что это то самое место. Нам потребовался месяц, чтобы пожить в дешевом мотеле, прежде чем мы купили этот дом.

— Сначала все выглядело совсем не так. Мы с Кеном проделали большую часть работы сами. Я научилась красить, штукатурить и забивать гвозди. Мы также занимались ландшафтным дизайном и, хочешь верь, а хочешь нет, но мы сами построили эту веранду. Мы были только вдвоем. У нас было много видео на You tube и небольшая помощь от Home Depot.

— У нас с Кеном было много времени, чтобы узнать друг друга получше. Он был настоящим джентльменом все то время, что мы были вместе. Единственное, что меня бесило, так это то, что он старался дать мне понять, что это не его дом, а мой, пока я не нашла кого-то более близкого мне по возрасту, с кем я хотела бы быть.

— Я постоянно говорила ему, что никогда не собираюсь уходить. После того, как мы починили мои зубы, это была отдельная история. Это имплантаты. Они не вылезают, и ставить их больно... Ужасно!

— Но это того стоило. Не потому, что благодаря им я стала выглядеть лучше, а потому, что, пока мне было больно, я лежала на диване в объятиях Кена и притворялась, что обезболивающие не помогают. Я выжала из этого все соки.

— Но я должна была что-то сделать. Мне никогда не приходилось ничего делать, чтобы заинтересовать мужчину. Им достаточно было взглянуть на мою грудь, и они тут же набрасывались на меня. Но с Кеном...не так. Пока мы строили дом, я часто надевала самые обтягивающие футболки и самые крошечные шорты, которые у меня были. Бывали моменты, когда мои соски или задница оказывались прямо перед его носом, а он ничего не предпринимал.

— Я знала, что он не гей. Мы рассказывали друг другу истории из своей жизни, когда разъезжали по стране. Я знала, что он разведен, но так и не узнала, почему он развелся со своей женой, прожив в браке чертовых сорок лет. Я до сих пор не знаю.

— Потом у меня начались проблемы. Все эти южанки - просто стервы в бархатных штанах, особенно те, что постарше. Они приблизились к Кену прямо передо мной, как будто меня там и не было.

— Эти телки стали приходить с пирогами и тортиками и всевозможными блюдами, которые, по их мнению, должны были ему понравиться. Некоторые из них даже предложили устроить мне двойное свидание и привели с собой своих сыновей или даже внуков, чтобы составить мне компанию. И я уже знала о таких мужчинах, как они. Я просто улыбалась, скрестив руки на груди, и отказывалась отходить от Кена.

— Я начала каждый день выбрасывать пирожные. Потом я просто стала грубить. Была одна...назовем ее "подушечка"...женщина, на которую, как я заметила, он действительно смотрел.

— Мне хватило одного взгляда на нее, чтобы понять, что думают обо мне женщины в Огайо. У нее были огромные сиськи, но и живот тоже. Она просто умела носить пояс, который был таким тугим, что я была поражена, как она могла дышать. И эта сучка была всего на десять лет старше меня. Каждый раз, когда я видела, как он смотрит на ее сиськи, я краснела.

— Она появилась как-то в пятницу вечером, рассказывая о церковном собрании. Я работала во дворе. Кен сказал, что хотел бы пойти. Он поднялся наверх, чтобы принять душ и одеться, и оставил меня с ней. Как только он оказался вне пределов слышимости, я улыбнулась ей так мило, как только могла. Она сказала, что мне стоит подумать о том, чтобы пойти, потому что там будет много приятных молодых людей и для меня. Я поняла, что она пытается быть милой.

— Она была чересчур разговорчива. Она рассказала мне о том, что мужчины всегда умирали раньше, чем женщины. Она рассказала мне, как трудно было найти мужчин ее возраста, особенно мужчин, которые были бы не только в состоянии передвигаться, но и могли бы преуспевать. Вот тогда-то красный цвет, который я видела, сменился черным.

— Я подошла к двери и велела ей убираться из моего дома. Я сказала ей, что если она еще раз приблизится к Кену, я отрежу ее большие толстые сиськи и засуну их в ее большую толстую задницу.

— Кен спустился вниз и осмотрел гостиную. "Она ушла", - сказала я ему. "Не приводи больше женщин домой, дурачок. У тебя здесь есть все, с чем ты можешь справиться".

— Это была первая наша ссора. Он обвинил меня в том, что я не хочу вставать на ноги. Я сказала ему, что ничего не блокировала. Я просто перенаправила его в нужное русло. Он сказал мне, что я слишком молода для него, а я ответила ему, что всего на десять лет моложе коровы, которую только что выгнала из нашего дома.

— Он сказал мне, что не думал обо мне в таком ключе. Я была его ДРУГОМ. Вот тогда-то я и набросилась на него. Я объяснила ему суть жизни. Я сказала ему, что он мой и всегда будет моим. И тогда он сделал это. Он вытер мои слезы гнева и заставил меня замолчать. Затем он подарил мне, почти сорокалетней, мой первый настоящий поцелуй.

— Я знаю, это звучит странно. Наверное, меня трахали буквально тысячи раз, но никто никогда не целовал меня по-настоящему. Я имею в виду, давай посмотрим правде в глаза, поцелуи - это нечто интимное. Ни один парень не захочет целовать какую-нибудь шлюху. Никогда не знаешь, где был ее рот.

— Губы Кена были такими нежными, что у меня подкосились колени, а соски затвердели, как алмазы. У меня закружилась голова и одновременно стало по-настоящему жарко. Затем он обнял меня своими длинными руками и притянул к себе. Мои сиськи прижались к его груди, и у меня защипало в низу живота. Это был первый раз, когда я не только была готова позволить кому-то заняться со мной сексом, а сама этого хотела. Я стонала и была так готова для него. Я потянулась к его штанам, и тут он сделал это.

— Он просто улыбнулся мне и сел на диван. Он взял пульт дистанционного управления и включил телевизор. Я все еще стояла там с глупейшим выражением лица.

— Тогда я была по-настоящему зла. Я подошла и плюхнулась рядом с ним так резко, что чуть не сломала диван.

— Он обнял меня и заглянул в глаза. "Ранда, мне страшно", - сказал он мне. Если бы я не знала его лучше, то могла бы поклясться, что он плачет.

— Я люблю просыпаться и идти по коридору, чтобы разбудить тебя, - сказал он. - Я люблю, когда мы вместе завтракаем, спорим и подбадриваем друг друга, когда нам плохо. Ты, наверное, этого не осознаешь, но если бы я не встретил тебя, то, вероятно, был бы одиноким стариком в депрессии. Секс - это великая вещь, но это меньше десяти процентов отношений. Это, вероятно, лучшие десять процентов, но все же это небольшой процент. Но это также непропорционально усложняет ситуацию.

— Я просто не хочу рисковать и портить то, что у нас есть, - сказал он. - Что, если мы сделаем это, и это не принесет ничего хорошего? Я обычный парень, а ты встречалась со многими парнями, которые, вероятно, больше и намного лучше, чем... - Насколько я помню, это был первый раз, когда я просто схватил его за рот. У меня есть привычка просто хватать его за рот, чтобы заткнуть его, когда он просто ведет себя глупо.

— Я снова поцеловала его и сказала, что подумаю над его словами. Я принесла ему пива, пока он смотрел телевизор, а затем поднялась наверх. Я опустошила и переставила ящики в его комоде. Я разложила свои вещи по половине ящиков. Я также заняла половину места в шкафу. К тому времени, когда его фильм закончился, и он поднялся в постель, я уже лежала под простынями и ждала его.

— В ту первую ночь у нас не было секса, но мы прижались друг к другу и привыкли к телам друг друга. Я сказала ему, что думаю о его идеях. Я сказала ему, что отныне ему не придется ходить по утрам по коридору, чтобы разбудить меня, потому что я буду рядом с ним, там, где мне и положено быть. Я сказала ему, что в том, что касается секса, даже если все, что он может сделать, это заставить меня чувствовать то же, что он испытывал, когда целовал меня. У нас все будет хорошо.

— Я также захотела его предупредить. Я сказала ему, что мы можем подождать столько, сколько потребуется, пока он не освоится настолько, чтобы мы могли заняться сексом. Но если он приведет к себе домой еще каких-нибудь женщин, это будет плохо. Я схватила его за член и сказала ему, что он мой, как и он сам.

— Это был наш первый год совместной жизни. Последние три были еще лучше. У нас не было никаких проблем, пока ты не появилась на пороге нашего дома, - сказала она Кейт. - Итак, ты его невестка... или была ею раньше. И ты моя кузина... или была ею раньше. Все это не имеет значения, Кейт. Мы оба оставили прошлое позади. Мы не были счастливы в прошлом и не собираемся оглядываться назад сейчас. У нас впереди светлое будущее, так что спасибо, что проделала весь этот путь, но что бы ты ни продавала, мы на это не купимся.

— Миранда, я понятия не имела ни о чем подобном, - сказала Кейт. - По правде говоря, я думаю, мы просто потеряли связь. Возможно, это моя вина. Я была молода и влюблена. Следующее, что я узнала, - это то, что у меня появились муж, ребенок и новая семья. Ты также права в том, что наша семья в Огайо была... проблемной. Я знала, что у моего отца были проблемы с алкоголем. Как и у многих мужчин в нашей семье и в нашем городе. Это было сообщество "синих воротничков". Почти все мужчины очень усердно работали на очень тяжелой физической работе, практически не имея возможности сбежать. Большинство из них прожили недолго. Они искали любое спасение от тяжелой работы, какое только могли найти. Они усердно работали и еще больше веселились. Не все, что они делали, было правильным. Если бы я знала...

Прежде чем она успела договорить, в дверь позвонили. Миранда поднялась, чтобы пойти и открыть. Я думаю, она оставила меня с Кейт на веранде, потому что думала, что именно с ней мне придется иметь дело.

— Кенни... ты можешь подойти сюда? - позвала Миранда. Напряжение в ее голосе подсказало мне, что что-то происходит. Я вбежал в дом и направился в гостиную. Там я обнаружил Миранду у открытой двери. По другую сторону двери стояли Мэтт и Мэдди.

— О, здорово! – сказал я. - Теперь они все в сборе. - За моей спиной в комнату вошла Кейт.

— Я же просила вас позволить мне разобраться с этим! - сказала она.

— Я не хотел оставлять тебя с НИМ наедине, - сказал Мэтт.

— А тебе-то какое дело? – сказала Кейт. - Мы больше не женаты!

— И кто в этом виноват? - закричал он. - Ты хотела развода. Ты сама потребовала развода.

— Я никогда этого не хотела, придурок. Я просто хотела, чтобы ты боролся за нас. Я просто хотела понять, достаточно ли я важна для тебя, чтобы ты приложил какие-то чертовы усилия, чтобы удержать меня, - сказала Кейт.

— Чушь собачья, - выплюнул Мэтт. - Ты была неравнодушна к моему отцу. Даже когда он бросил мою маму, ты была на его стороне. И мама сказала мне, что он считал тебя самой красивой женщиной, которую когда-либо видел. И, очевидно, теперь мы знаем, почему он бросил мою мать в беде. Он нашел твою чертову копию и сбежал с ней.

Мэдди сердито смотрела на Миранду, но ничего не сказала.

— Пойдем, Мэтт, - настойчиво сказала она.

— Это все так странно, - сказала Кейт. - Мама, ты только что вошла сюда и увидела папу в первый или во второй раз за четыре года. Ты только что узнала, что он живет с моей двоюродной сестрой, и, похоже, я была шокирована больше, чем ты. Что, черт возьми, происходит?

— Ладно, нам нужно разобраться со всем этим дерьмом, - сказал я. - У меня есть жизнь, к которой я должен вернуться. И пока мы не разберемся со всем этим дерьмом, вы, люди, не оставите меня в покое. Так что давайте все будем вести себя как взрослые люди. Пойдемте посидим у меня на веранде и обсудим все это.

Мы все вернулись ко мне на веранду. Когда солнце поднялось выше, Миранда и Кейт пошли в дом и принесли всем холодные напитки, а я тем временем натянул тент над террасой, чтобы сделать ее более тенистой и приятной.

Когда все расселись, Мэтт и Мэдди сели на одном конце стола, а мы с Рандой - на другом. Кейт села посередине, и мы начали разговаривать.

— Во-первых, Мэтт, я никогда ничего тебе не делал. Какого хрена ты так враждебно ко мне относишься? – спросил я.

— Потому что ты бросил маму, даже не объяснив ей причины. И потому что моя гребаная жена всегда была разочарована во мне, потому что я не был таким успешным, как ты. Я не был каким-то большим гением в управлении бизнесом, поэтому никогда не смог бы сравниться с тобой, - сказал он.

Мы с Кейт оба рассмеялись. - Пойдем, Мэтт, - сказала Мэдди. - Они не собираются воспринимать нас всерьез. Они смеются над твоими чувствами.

— Кэйт, ты первая, - сказал я.

— Мэтт, ты идиот, - сказала Кейт. - Ты всегда был идиотом. Если ты не вытащишь голову из задницы, то так и умрешь идиотом. Да, я люблю твоего отца. Вот, я это признала. Ты счастлив? - У Мэтта отвисла челюсть.

— Я люблю его так сильно, что это зашкаливает, - сказала она, приблизив свое лицо к лицу Мэтта.

— Ты гребаная сука, - прошипела Миранда. - Я собираюсь...

— Успокойся, сестренка, - улыбнулась Кейт. - Мэтт, я люблю его как отца. Он любит меня как свою дочь. Мой собственный отец был алкоголиком, которому было наплевать и на меня, и на своих детей. А что касается тебя - да, Мэтт, я хотела, чтобы ты был больше похож на своего отца. Но мне нужны были не деньги. Мне нужны были твое время и твое внимание. Твой отец относился к твоей матери как к принцессе, мать твою. Они почти не расставались. Она была для него целым миром. Даже после сорока лет совместной жизни они ходили, держась за руки. Он относился к ней так, словно она была покрыта золотом. Точно так же он относится сейчас к моей кузине. Посмотрите на них. Могу поспорить, если вы заглянете под стол, они сейчас держатся за руки.

Миранда подняла наши руки вверх. - Если бы вы знали, какой ужасной была жизнь моей двоюродной сестры, это должно было бы сказать вам, насколько велика способность этого человека любить. Вот чего я хотела от тебя. Мне никогда не нужно было, чтобы мы были богаты или зарабатывали много денег. Я просто хотела знать, что я что-то значу для тебя. Но все остальное всегда казалось тебе намного важнее. Я попросила у тебя развода только для того, чтобы шокировать тебя и заставить бороться за нас. Вместо этого ты просто согласился и сдался.

— Как я мог... - начал Мэтт.

— Даже после того, как мы развелись, я всегда надеялась, что ты захочешь, чтобы мы вернулись к нашей жизни, - сказала Кейт. - И мы оба знаем, что мы по-разному отнеслись к нашему разводу, не так ли? Я не общалась с вереницей шлюх, когда пыталась забыть тебя.

— Но никто никогда не был близок к тебе, Кейт, - сказал он. - Я просто чувствую себя таким опустошенным, все время. Я думал, ты хотела развестись, потому что папа бросил маму и...Боже, каким же я был дураком. Я зря ревновал к собственному отцу.

— Папа, почему ты сбежал от мамы? - спросил Мэтт. - И почему, черт возьми, ты не хочешь помочь Дилану?

— Я тоже очень хочу это знать, - сказала Кейт. - Вы двое были так влюблены друг в друга, а потом внезапно все это пропало.

— Она тебе никогда не говорила? – спросил я. - Я решил, что она просто позволит мне быть плохим парнем. Хорошо...как вы оба сказали, я любил вашу маму так, словно завтрашний день не настанет. Она действительно была всем моим миром. Но весь мой мир разбился вдребезги после вашего последнего визита в старый дом. Я вышел на пробежку, и что-то подсказало мне вернуться домой. Я пошел и застукал твою мать, которая изменяла мне с двумя мужчинами. Это разбило мне сердце. Никогда в жизни мне не было так больно. Я просто сорвался. Хуже всего было то, что один из мужчин был моим лучшим другом Уиллом.

— Папа, дядя Уилл, умер вскоре после того, как ты ушел! - выдохнул Мэтт.

— Черт. Я его здорово избил, - сказал я.

— Ты не убивал его, Кен, - сказала Мэдди. - Уилл умер от осложнений, вызванных застойной сердечной недостаточностью. У него был обширный сердечный приступ. Однако он совершил благородный поступок. Он сказал Шерифу, что разбился на своем грузовике. Это скрыло то, что ты сделал с его лобовым стеклом, а также объясняло, почему у него были сломаны все ребра. Ты действительно сломал ему большинство ребер, когда прыгнул на него. Но причина, по которой он притворился, что разбил свой грузовик, заключалась в том, чтобы спасти Челси от того, чтобы она узнала, что он ей изменил. Может быть, он сделал это и для того, чтобы спасти себя, потому что Челси съела бы его задницу на завтрак.

— Почему ты просто улизнул, не попытавшись ничего исправить, папа? - спросил Мэтт. - Я понимаю твой гнев, но почему бы тебе хотя бы не рассказать нам с Кейт, что происходит? Почему бы тебе не поговорить с мамой и не объяснить ей, почему?

— Да, - ответил я. - Я не убегал. Этого никогда не было. Я встречался с адвокатом. Я оформил документы на развод. Я выплатил твоей матери очень щедрую компенсацию. Я даже позволил ей остаться в доме. Это перейдет к тебе, когда она больше не сможет там жить, а потом к детям моего брата Бена. - Они посмотрели друг на друга.

— У меня даже был последний разговор с твоей матерью перед отъездом, - сказал я. - Она объяснила причины, по которым она это сделала. Она не оставила мне другого выбора, кроме как уйти.

— Я не понимаю, - сказала Кейт. - Какого черта она тебе изменяла? Она, должно быть, была сумасшедшей.

— Она сказала мне, что я скучный в постели, - сказал я. Миранда расхохоталась.

— Я никогда этого не говорила, - воскликнула Мэдди. - Я просто сказала, что мы делали это так много раз, что я знала все твои движения. И это была не моя вина. Я просто все время была возбуждена и хотела попробовать все, что приходило мне в голову. Пока тебя не было, я не знала, что у меня проблемы со здоровьем. Мои гормоны сошли с ума и превратили меня во что-то вроде временной нимфоманки.

— Но тебе все равно было легче изменить мне, чем рассказать, что с тобой происходит, верно? – спросил я. - Точно так же, как тебе было легче позволить детям думать, что я сбежал от тебя, вместо того чтобы сказать им правду.

— Кен, я так сильно люблю тебя. Что, черт возьми, я должна была сделать? Моя жизнь и мой брак были разрушены из-за пустяка. Это был просто секс. И после сорока лет совместной жизни ты должен был захотеть... Теперь я здорова. Я уже много лет не была с мужчиной. Я хочу, чтобы ты вернулся домой. Мне все равно, поможешь ты Дилану или нет. Я просто хочу вернуть свой брак, - захныкала Мэдди.

— Он дома, старуха, - сердито сказала Миранда. - У тебя был шанс, и ты его упустила. Убирайся из моего дома. Он никуда не пойдет. Кто, черт возьми, такой Дилан?

— Дилан - мой сын, - тихо сказала Кейт. - У него рак. Врачи пробуют множество методов лечения. Они хотят попробовать лучевую терапию, химиотерапию и ядерную медицину. Рак - это генетическая проблема. Самое верное лекарство - это пересадка костного мозга от кого-то из членов семьи, у кого есть антитела для борьбы с раком.

— Это тяжело, - сказала Миранда. - Зачем мы вам нужны?

— У папы есть антитела. Он спас жизнь своему брату. Он может помочь...

— Черт возьми, нет! - воскликнула Миранда. - Ему почти семьдесят лет. Кто знает, что с ним может случиться из-за таких вещей. Мы беременны. Я хочу, чтобы отец моей малышки был рядом и был здоров, когда она родится.

Кейт и Мэтт были потрясены. Взгляд Мэдди стал холодным.

— Папа, почему ты не хочешь помочь своему внуку? - спросила Кейт. - А ты, Миранда? Он твой племянник. Он член семьи.

— К черту семью, - выплюнула Миранда. - Единственная семья, которая имеет для меня значение, - это Кен и наш ребенок.

— Я могу понять, почему ты так думаешь, Миранда, - сказала Кейт. - Но, папа, кроме мамы, кто-нибудь из нас когда-нибудь тебе что-нибудь сделал?

— Кэйт, я люблю тебя, милая, - сказал я. - Но с тех пор, как я увидел его снова, Мэтт постоянно бросает на меня недобрые взгляды из-за своей ревности и лжи, которую говорила ему его мать. Он никогда даже не давал себе повода сомневаться.

— Но Мэтт не Дилан, - возразила Кейт. - Какое отношение мой сын имеет к...

— Кэйт, я же говорил тебе, что двое мужчин трахали твою свекровь, когда я застукала ее... - Начал я.

— Да, но...! - сказала она. Внезапно ее глаза расширились, и она поняла. Она повернулась к Мэдди. - Ты мерзкая гребаная сука! - закричала она. - Ты развратила моего ребенка!

— Кэйт, - захныкала она. - Он шантажировал меня, чтобы я ему позволила. Если бы я ему не позволила, он бы рассказал твоему свекру. И, веришь или нет, я слишком сильно люблю Кена, чтобы позволить ему узнать. Я была в отчаянии. У меня не было выбора. А Дилану был уже двадцать один год. Он не был ребенком ни для кого, кроме тебя.

— Что касается тебя, Кен, можешь забыть о женитьбе на этой девочке. Как только ты переступишь порог церкви с ней, я арестую тебя за двоеженство. По закону, ты действительно сбежал от меня, - сказала Мэдди.

— Нет, я этого не делал! - Закричал я. - И ты это знаешь!

— Ты оставил мне много денег, - улыбнулась она. - И ты оформил документы. Но в нашем штате эти документы должны быть подписаны и возвращены. Я никогда их не сдавала и не подписывала. И когда твой адвокат позвонил, чтобы узнать, как продвигается процедура, я сказала ему, что мы передумали. Тебе действительно следовало оставить бедняге какую-нибудь контактную информацию, прежде чем ты сбежал искать клона своей невестки.

Затем все завертелось очень быстро. Миранда закричала и бросилась на Мэдди. Я видел, как она двигалась, но реагировал медленно. Миранде удалось нанести удар только один раз, но ее дикий удар чуть не снес Мэдди голову. Мэдди откинулась на спинку стула, а Мэтт вскочил, пытаясь защитить свою мать.

Кейт встала перед Мирандой, которая кричала, чтобы я отпустил ее.

Мэтт поднял глаза на чрезвычайно сердитую Кейт.

— Кейт, милая, я все еще люблю тебя, - сказал Мэтт. - И теперь я знаю, что ты была права во всем. Мне следовало уделять тебе больше внимания, и мой отец не сделал ничего плохого. Но я не могу позволить этой женщине причинить боль моей матери. Даже несмотря на то, что мама ошибается.

— Мэтт, я тоже по-прежнему люблю тебя, но дело не в нас. Дело не в твоей матери. Я хочу, чтобы папа помог моему ребенку. А твоя мать портит все это для всех.

— Мне все равно, если мы не поженимся, - выпалила разъяренная Миранда. Я едва мог ее удержать. - До сих пор у нас все было хорошо. Наша жизнь была идеальной, пока они не приехали сюда. Нашего ребенка будут растить двое любящих родителей. Я хочу, чтобы все эти люди убрались из моего дома. НЕМЕДЛЕННО!

— Вы слышали ее, - сказал я.

Кейт и Мэтт схватили Мэдди, находящуюся без сознания, и вывели ее из моего дома. Остаток вечера я провел, обнимаясь с Мирандой и убеждая ее, что все будет хорошо.

***********************************

Эпилог

Думаю, это та часть, где я должен завязать все в красивый аккуратный бант. Это та часть, где каждый получает то, что хочет, и в итоге мы все становимся толстыми и счастливыми.

К сожалению, так получается не всегда. Я вернулся в Мичиган, чтобы узнать о своем разводе. Я нанял того же адвоката, и хотя Мэдди солгала о первом разводе, он ничего не смог с этим поделать. Он сказал мне, что я могу подать повторное заявление, и, поскольку меня не было дома больше года, я могу подать заявление об уходе, даже если это я сам ушел.

Проблема заключалась в том, что этот процесс занял бы от года до полутора, как минимум, особенно если бы Мэдди попыталась воспрепятствовать этому. Именно это Мэдди и сделала. Она наняла собственного адвоката и подписала письменные показания под присягой, в которых говорилось, что всего несколько дней назад у нас была семейная встреча. Мне пришлось признать, что это правда.

Я поехал навестить Дилана. Мой внук был таким же избалованным, эгоистичным ребенком, каким был всегда. Ему было почти тридцать лет, и он до сих пор не взял на себя никакой ответственности за свою жизнь или поступки.

Можно подумать, что первыми его словами были какие-то извинения за то, что он сыграл свою роль в разрушении моего брака и чуть не разрушил мою жизнь, верно?

Он сидел в грязной квартире, за которую платила Кейт, и курил сигарету. Он посмотрел на меня и улыбнулся. - Мама уговорила тебя вернуться и отдать мне свой костный мозг, да? - спросил он. - Это заняло у нее достаточно много времени!

Я едва сдержался, чтобы не ударить его по лицу. Я этого не сделал, но я также не мог рисковать своей жизнью из-за этого маленького говнюка.

Кейт и Мэтт снова были вместе. Они оба убеждали меня помочь Дилану. Я пытался шокировать их, чтобы они поняли, насколько плохи мои дела.

— Когда я смотрю на него, я не вижу того маленького мальчика, которого всегда брал с собой на рыбалку, - сказал я. - Все, что я вижу, это как Мэдди сосет его член, в то время как он толкается бедрами, загоняя его глубже в ее горло. Затем я вижу, как он съеживается и пытается спрятаться после того, как я выбиваю дерьмо из Уилла. Он все тот же мудак. Он даже не извинился.

Я мог бы сказать, что Кейт и Мэтт были разочарованы и рассержены на меня, но они мало что могли сделать. Они пытались подать на меня в суд, но из-за моего возраста и моей способности вести себя гораздо более хрупко, чем я был на самом деле, у них ничего не вышло.

Лучевая терапия и другие виды лечения ослабили Дилана. Он потерял все свои волосы, но не свое дерьмовое отношение к жизни. Кейт безуспешно обращалась к Миранде, которая к тому времени была на последнем месяце беременности.

По иронии судьбы, Дилан скончался не от рака, а от вируса в тот самый день, когда родилась моя дочь Даника. Иммунная система Дилана была настолько ослаблена всеми видами лечения, что он не смог бороться с вирусом.

Я до сих пор помню тот печальный день, когда мы хоронили его. Мне было грустно, но, опять же, я скучал по тому маленькому мальчику, который всегда стремился угодить. Мужчина, которым он стал или должен был стать, потому что, на мой взгляд, Дилан в свои почти тридцать лет так и не стал мужчиной, не был тем, кого я хотел бы запомнить.

Мы с Мирандой в основном присутствовали на похоронах. Мэдди, конечно, несколько раз пыталась застать меня наедине. Этого не произошло. Миранда не отходила от меня ни на шаг. Мы даже подошли к гробу вместе. Мэтт почти ничего не сказал. Самым странным было то, что, кроме нас пятерых, на похороны почти никто не пришел. У Дилана было не так уж много друзей.

Я мог бы сказать, что, за исключением Миранды, которая была категорически против того, чтобы я это делал, и Мэдди, которой, казалось, было все равно, все, казалось, думали, что я мог бы предотвратить кончину Дилана. Я не стал напоминать им, что мой брат, который прекрасно заботился о себе, в конце концов тоже скончался. Дилан все еще курил сигареты и напивался до бесчувствия в течение нескольких недель перед смертью. Похороны были последним разом, когда мы все были вместе.

Кейт была настолько подавлена, что впала в тяжелую депрессию. Она порвала все связи не только с Мирандой и со мной, но и с Мэттом. Очевидно, несколько коротких месяцев, проведенных вместе, показали ей, что он не изменился.

Из-за того, что Мэдди отказалась доводить дело до конца, я поговорил с Мирандой. Я сказал ей, что это не имеет значения, даже если мы не состоим в законном браке. Пока она носит мое кольцо, мы муж и жена.

После этого я обратил свое внимание на Мэдди. Я попросил ее...Я умолял ее не затягивать с разводом. Она отказалась. Она даже предложила заняться со мной сексом на глазах у Миранды и наших адвокатов. Это было то, чего Мэдди не должна была делать, потому что она разозлила меня.

У меня не было выбора. Я поступил так, как поступал всегда. Я дал ей именно то, чего она хотела. Я отказался от развода. Это означало, что я не обязан был соблюдать условия нашего соглашения. И поскольку Мэдди не работала, пока мы были женаты, все деньги, которые у нее были - были заработаны мной. У меня все еще был доступ к счетам. Я снял все деньги со счетов и оставил ее без гроша в кармане. Она получила еще один чек, прежде чем я удалил ее имя и со своего пенсионного счета.

Это казалось бессердечным и жестоким, но я наслаждался этим. Она появилась в моем доме, кричала на нас с Рандой, и я приказал ее арестовать.

Мой следующий шаг казался еще хуже, но для меня он имел смысл. Воспоминания о жизни, от которой я отказался, принесли мне только боль. Миранда и наша дочь были моей жизнью и моим будущим. Связи с прошлым больше не имели никакой ценности.

Помня об этом, я продал дом, который оставил Мэдди, и сделал ее бездомной.

Я знаю, что дом принадлежал моей семье на протяжении всех этих поколений, но приходит время, когда мы должны перестать оглядываться назад и начать смотреть вперед. Я не уверен, чем Мэдди сейчас зарабатывает на жизнь и где она живет, но до нас дошли слухи о семидесятилетней проститутке из Мичигана.

Сейчас прошло около пяти лет с тех пор, как все это произошло, и у меня есть свои проблемы. Когда я пишу это, я сижу на крыльце и наблюдаю, как моя дочь Даника нарезает круги по большой овальной подъездной дорожке, которую мы построили перед домом. Пятилетняя Даника, похоже, начинает уставать от своего сильно модифицированного мустанга Power Wheels. Она уже начала устраивать свои собственные небольшие заезды на подъездной дорожке каждое воскресенье. Она ни разу не проиграла ни одной гонки. Она даже обгоняет мальчиков.

Я знаю, что у Миранды будет истерика, но я уверен, что Даника готова к гонкам на картинге. Моя маленькая девочка такая же хорошенькая, как и ее мать, но, похоже, она унаследовала мою строптивость. Этим ребятам на гонках будет чем заняться примерно через четырнадцать лет. Я просто надеюсь, что все еще буду здесь и увижу это.

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.