Мать спала долго, почти до обеда, а я не решался ее будить, давая возможность этой зрелой красавице с черными распущенными волосами на голове и таким же черным лобком внизу живота как следует выспаться по человечески на чистой простыне и подушках. Таких условий не было у нас в хижине на свалке, и по этому мать спала, отсыпаясь за все бездомное время, а я стоял у открытого окна, курил сигарету, выпуская дым наружу, и, вспоминая события прошедшего дня и вечера, до сих пор не верил в произошедшее. Мне казалось, что это был сон, до того нереально было поверить, что я переспал в постели с родной матерью, и не один раз, а целых четыре, о чем свидетельствовали использованные презервативы, сиротливо лежавшие на полу возле дивана.

— Давно встал, Костя? Сколько сейчас времени? Я так спала хорошо. И мне такие сны приятные снились. Все время кошмары по ночам во сне виделись. А сегодня впервые их не было. - мать проснулась и, откинув одеяло, встала с дивана, подошла к столу, который я отодвинул к стене, взяла на нём сигарету из пачки и, чиркнув зажигалкой, закурила и голая подошла к окну.

На улице был день и ярко светило летнее солнце, внизу возле подъезда слышались голоса сидящих на лавочке женщин и играющих рядом в песочнице детей. Дом жил своей обычной жизнью, и только мы с мамой стояли голые у открытого окна, курили сигареты, наслаждаясь обществом друг друга.

— Я рад, что ты выспалась, Света. По этому и не стал тебя будить. Хотя хотел. - я кивнул матери на свой член, стоявший в данный момент у меня колом, и, взяв ее за руку, положил к себе на конец.

— Попробовал только разбудить Костя. Я бы тебя точно за это прибила. Но я благодарна за то, что ты дал мне выспаться, и в таком случае ты заслужил награду. - улыбаясь, сказала мать, нежно обхватывая мой член своей ладошкой.

Затушив окурок сигареты в пустой консервной банке, которую мы использовала как пепельницу, мать потянула меня в ванную, не выпуская из руки мой член.

— Я писать хочу, пошли со мной. - сказала мама, держа меня рукой за член и ведя за собой, словно бычка на верёвочке.

— Он что, у тебя так и с утра стоит и не падает? Но это же вредно для здоровья. Перенапряжение опасно для молодых парней, вроде тебя, сынок. Сейчас мама тебе поможет и твой " молодец " успокоиться. - сказала мать, сидя на унитазе, по прежнему держа меня за член, внимательно его рассматривая и поглаживая подушечками пальцев мою залупу.

— Я обожаю его. Он такой у тебя сильный и длинный, и мне хочется, чтобы твой член, сынок, был почаще во мне. А ещё я хочу тебе сделать приятное ртом Костя. Это моя награда за то, что ты позволил мне выспаться. - сидя на толчке, мать стала ссать, пустив мощную струю в стенки унитаза, и одновременно с этим притянула меня к себе поближе и к изумлению обхватила губами мой член.

— Мне так тоже хорошо. Обожаю минет и не всем его делаю. Но ты заслужил, сынок, чтобы я поласкала твой член ртом. Это будет очень приятно для тебя и для меня тоже. - мама на миг выпустила мой конец из своих губ, подняла голову вверх и, посмотрев в мои глаза, каким-то особенным развратным взглядом, вновь обхватила губами мою залупу и принялась смачно её сосать, не забывая при этом писать, сидя на унитазе.

Мать ссала и сосала у меня член, и это было запредельно приятно и даже лучше, чем секс с ней.

— Света. Светочка. Любимая. Так хорошо, мама. - только и смог сказать я матери, обхватив ее голову руками и смотря на то, как материнские губы принимают в себя мой член и, обхватывая залупу, обсасывают её со всех сторон.

Сначала мать сосала у меня только головку члена, водя по ней языком, и мне было приятно, но чего-то не хватало, и понял, чего мама просто разминалась со мной, играла, а по настоящему стала делать мне минет спустя минуту после того, как коснулась моего отростка губами.

В этот момент она закончила ссать и взялась за мой член рукой у основания, помассировала пальцами мне яйца, широко открыла рот и взяла в него мой член целиком, пытаясь его заглотить, но это у мамы не получилось, и она, закашлявшись, переместила головку моего члена к себе за щеку и стала смачно её посасывать, как обычно сосут конфету леденец.

Мать сосала у меня член, держа его у себя глубоко во рту, и он у нее выпирал за щекой. С небольшими промежутками мама поднимала голову и смотрела мне в глаза возбужденным взглядом, не выпуская мой член изо рта. А я гладил её по волосам на голове, наблюдал на то, как она сосет у меня член, и говорил маме ласковые слова, чувствуя, что вот, вот, кончу. И вскоре это произошло, так как мать сама этому способствовала. В какой-то момент она сильно засопела носом и, глубоко взяв мою залупу за щеку, стала с усилием ее сосать, и я кончил, спустил маме в рот, так как сил вытащить член у нее из губ не было ни каких.

— Ну вот и заодно позавтракала. У тебя её много, сынок. И твоя сперма вкусная, Костя. - говорила мне мать, сидя на унитазе, вытирая ладошкой губы, а у нее по подбородку стекала моя спущенка.

— Спасибо, Света. Так приятно было, мама. - сказал я матери, стоя перед ней с опавшим членом.

— Понравилось? Это минет называется. И я теперь буду часто тебе его делать. Мне и самой приятно держать твой член во рту, сынок. А твоя сперма не только приятная на вкус, но ещё и полезная. - ответила мать и, обхватив мои яйца пальцами, массировала их в попытке выдавить из них ещё немного вкусной и полезной для женского здоровья спермы, и, к удивлению, это у нее получилось, на головке моего члена появилась большая капля, и мать тут же слизала ее языком.

— Вкуснятина. Она ещё и от морщин помогает. Буду вместо крема твою сперму, сынок, на лицо наносить. А сейчас давай мыться и пойдем за стол, голова после вчерашнего побаливает её, " полечить" необходимо. - мать выпустила мой вялый конец из своих губ, поднялась с унитаза и полезла в ванную, где включила душ.

— Давай я его отмою. Он должен у тебя быть чистеньким. - мама намылила душистым мылом ладошку и с любовью промыла мне член, уделяя внимание залупе.

— Иди в зал, сынок, а мне ещё одну вещь необходимо сделать, но ты на это не должен смотреть. - попросила меня мать, доставая из аптечки резиновую грушу для клизмы.

— Ну иди же, Костя. Я хочу кое-что сделать в плане гигиены, но без посторонних глаз. Потом спасибо, будешь говорить. - интригующе произнесла мать, выталкивая меня из ванной.

Я вышел и закрыл за собой дверь, давая возможность своей матери делать интимные процедуры. И лишь придя в зал и усевшись на диван, я понял, для чего моей маме нужна была резиновая груша и почему я буду говорить ей за это спасибо. От старших ребят во дворе, ещё когда мы жили у себя дома, я слышал о том, что есть такие женщины, бляди, которые сношаются с хачиками, армянами и грузинами, а те, в свою очередь, предпочитают анальный секс. Моя мать все время ездила отдыхать на Кавказ, и с большей долей вероятности её там ебли в жопу волосатые армяне. И этот извращенный секс она хочет попробовать со мной, со своим сыном. Вот для чего ей понадобилась резиновая груша из аптечки. Для анального секса моей маме необходимо было прочистить попу клизмой, и она не хотела это делать при мне.

От мыслей о том, что я буду ебать мать в жопу, у меня стал подниматься член.

— Заждался, сынок? Я быстро. Все хорошо прошло. И я готова сделать тебе ещё одну приятную вещь за твое отношение ко мне. За то, что ты дал мне выспаться и не разбудил раньше времени. Но сначала давай выпьем и полечим больные головы. - мать пришла из ванной, держа в руке тюбик с вазелином и положив его на стол рядом с закусками, потянулась к литровой бутылке водки "Абсолют", в которой оставалось ещё немного выпивки, как раз по рюмке каждому.

— Какая водка вкусная. Не хочется после нее " паленку" пить. Но ничего не поделаешь, другой у нас нет. - с сожалением сказала мать, выпив рюмку качественной импортной водки и убирая пустую бутылку под стол.

— Хорошо, что ещё Галя нам дала с барского плеча фирменную водку. Хотя она не ее, но все же стоит денег. - ответил я матери, закусывая выпитую водку утиным паштетом из набора Аэрофлота, принесенным нами со свалки, и кося глазом на тюбик с вазелином, лежавший рядом на столе.

Я был в курсе, для чего мать принесла его из ванной, и ждал, когда она пустит вазелин в дело. Хуй у меня уже стоял, и я сидел на диване за столом рядом с голой матерью с отменным стояком.

— Помнишь, я вчера тебе говорила Костя, что когда у нас кончаться презервативы, я вместо них использую вот эти вещи из аптечки? Правда, презервативы у нас ещё есть, но будет лучше приберечь их на " черный" день и оставить на всякий случай. А мы используем с тобой вот эту смазку. Ты знаешь, для чего она нужна? - спросила у меня мать, беря со стола тюбик с вазелином и отвинчивания с него колпачок.

— Знаю, мам. Ты раньше, когда мы жили у себя в квартире, мазала им руки и губы, чтобы они не обветривались. - ответил я матери спецом, прикинувшись полным профаном в этом вопросе.

— Не только руки и губы им можно мазать, но и другие части тела. К примеру, твой замечательный член. - засмеялась мать и тут же, выдавив себе на палец приличную порцию смазки из тюбика, нанесла её на мою залупу, равномерно покрыв головку члена густым слоем вазелина.

— Со мной можно не только в писю, но и в попу. А для этого нужна смазка. И твой член, сынок, подготовлен для этих целей. Поверь туда, тебе тоже понравиться. - закончив наносить вазелин на головку моего члена, мать вытерла руки об полотенце и полезла на диван, где встала на четвереньках, уткнувшись головой в подушки и выпятив кверху свою белую пухлую жопу.

— Иди ко мне, сынок. Все так же, как ты вчера имел меня в этой позе. Но только в другую дырочку свой член вставишь. - мать подняла голову от подушек, повернула её в мою сторону и так призывно посмотрела на меня, что я моментально очутился возле её жопы, касаясь смазанной вазелином залупой белых ядреных ягодиц, оставляя на них жирные пятна.

— А вот смазку не нужно по напрасно изводить Костя. Смазка нам с тобой ещё пригодиться, а то твоей маме будет больно. - пожурила меня мать за то, что я терся залупой об её жопу и размазывал на ней нужную ей смазку, не зная, куда вставлять член.

Вернее, я знал, что его нужно вставить ей в задний проход, но боялся это делать, хотя вход в дырку, из которой моя мать срет, был у меня перед глазами. Натруженное тёмно-коричневое очко в обрамлении редких черных волосков было расположено у матери чуть выше её влагалища, которое сзади в такой позе выглядывало в створках покрытого волосами " пирожка", выпуклости, скрывающей половые губы и вход в вагину.

— Вот так. Сюда нужно. Запоминай дорогу, сынок. С этого момента ты в нее часто будешь вставлять. - просунув руку назад, мать сама направила мой член к себе в анус, я надавил, и мой возбуждённый орган, обильно смазанный вазелином, скользнул маме в задний проход, и я стал совершать толчки, обхватив мать руками за бедра.

— Ааааа. Оооооо. Ааааа. Не старайся глубоко его толкать, Костя. Мне немного больно. Он у тебя большой. - едва я вставил член матери в очко и начал её ебать, как она застонала и стала просить о пощаде, но меня уже не остановить, до того было приятно сношать родную мать в жопу, и я уже себя не контролировал, мял маме ягодицы руками и вгонял раз за разом ей член в задний проход до упора.

— Прям зверь какой-то, а не сын. Чуть кишки матери не выдрал своей ялдой. - без всякой злобы выговаривала мне мать, стоя со мной в ванной и обмывая теплой водой из лейки головку моего члена, которая, побывав в её горячей и довольно разработанной членами кавказских парней сраке, покрылась жёлтой - белой смазкой.

Я не сдерживал себя и достал матери действительно до кишок, этим и объяснялся желтоватый налет на моей залупе. Но мать лишь для вида ругала меня, на самом деле она осталась довольна, я хорошо её продрал в задний проход до стонов и вскриков с ее стороны. Причем стонала мама не от боли, а от приятных ощущений, которые давал анальный секс с родным сыном.

— Извини, мам. Я не хотел сделать тебе больно. Так получилось. Приятно было сильно, и не смог остановиться. - оправдался я перед матерью, но это было лишнее с моей стороны, мать не злилась на меня, а наоборот была довольна моими действиями.

— Да, я шучу. Ты молодец. Со мной так и надо. Люблю сильных и грубых мужчин. Только у тебя пока все быстро происходит. Но это дело поправимое, и я тебя научу, как дольше меня сношать. Твоя мама любит долгий секс, сынок. А теперь иди в зал на диван, отдохни. Ты " молоток", у меня. А я, пожалуй, обед пойду готовить для нас двоих. Сухомяткой мы желудки потравим. Хочу суп сварить и каши с тушёнкой. - мать обмыла мне член и, помывшись, сама вылезла из ванной и пошла на кухню, а я по ее указанию в зал на диван отдыхать и готовиться к следующему половому сношению с матерью в задний проход.

А то, что следующий раз будет не во влагалище, а в анус, я уже не сомневался, потому как, судя по реакции матери на произошедшее, ей в жопу больше понравилось, чем в пизду.

— Давай горячего поедим, сынок. Я суп из пакета сварила, правда, без картошки, но ничего, сойдёт. И каши гречневой с тушёнкой приготовила. Тебе силы точно сегодня понадобятся. А гречка с мясом очень полезная для молодых парней. - мама пришла из кухни с кастрюлей горячего супа и поставила ее в зале на стол, отодвинув остальные закуски в сторону, и по комнате тут же разнёсся аромат горохового супа с копченостями.

Целую упаковку таких супов мы нашли с матерью на продовольственной свалке у Дмитрича, их привезли из супермаркета, супы были немного просроченные, но вполне пригодные к употреблению, и мать варила на костре возле хижины в обед различные супы, так как она считала, что еда всухомятку портит желудок. Вот и с собой на квартиру мать взяла несколько пачек разных супов, гороховый, вермишелевый и рисовый.

Вслед за кастрюлей с супом мама принесла с кухни не менее ароматно пахнущую кастрюлю с гречневой кашей с тушёнкой и тарелки.

— Ты раньше дома так вкусно не готовила, мам, как сейчас. - похвалил я мать, сидя за столом с набитым гречневой кашей ртом.

Действительно, в те годы, когда мы с ней жили в нашем городе в своей квартире, мать была занята школой и общественной работой, и на то, чтобы стоять у плиты, у нее не хватало времени. А вот сейчас, став бездомной, мама превратилась в искусную повариху. Во всяком случае, на свалке она готовила на костре различные блюда из найденных продуктов, да такие вкусные, пальчики оближешь.

— Ешь, давай и не разговаривай. У меня сегодня дикая охота к сексу появилась. И тебе нужны силы, сынок. Подкрепляйся, отдохнем и продолжим твое обучение. Я хочу научить тебя, чтобы ты был дольше со мной, когда меня в попу трахаешь. - сказала мне мать и, сидя рядом, положила ладошку на мой член, а он у меня уже стал приходить в форму.

За обедом мама налила себе и мне по рюмке " паленой " водки и убрала бутылку вниз под стол. Напиваться мы с ней не хотели, а вот для аппетита рюмка водки была в самый раз.

— Не нужно его поднимать, Костя. Он сам у тебя встанет, когда придёт время. Иди ко мне, сынок. И поласкай меня как следует. - сказала мать, увидев, что я рукой надрачиваю член.

Хуй у меня встал, но не до конца, и не был достаточно твердым для анального секса с матерью, и я решил его поднять рукой.

— Чтобы я больше этого не видела, Костя, как ты сам себя насилуешь. Нужно будет, я сама у тебя его подниму, и не руками, а ртом. А сейчас поласкай меня, я обожаю, когда мужики ласкают перед сексом. - с упрёком сказала мать, обнимая и прижимая к себе, когда я лег на диван к ней под бок.

И мама оказалась права, едва я прижался к её роскошному и горячему телу и стал мять руками у нее большие груди с темно-коричневыми сосками на концах, как у меня сам по себе поднялся член и затвердел до боли.

— Ну вот, видишь, что я тебе говорила. Все должно происходить естественно. - в руке у мамы появился тюбик с вазелином, и она с любовью стала наносить смазку мне на член, размазывая пальцами по залупе.

Закончив мазать, мать отложила тюбик с вазелином в сторону, вытерла испачканные пальцы об полотенце и привычно встала на четвереньки, выпятив жопу кверху.

— Лучше на спину ляг, мам. Я по другому с тобой хочу. - предложил я матери, стоя позади нее на коленях, но не прижимаясь членом к её жопе.

— Я в попу хотела Костя. Для чего я тогда член вазелином тебе мазала. - раздраженно сказала мне мать, все еще стоя в позе " раком " на диване и не думая выполнять мою просьбу.

— Я и хочу тебя в попу трахнуть, Света. Но только лёжа. Мне так твое лицо будет видно и глаза. - ответил я матери, толкая её на бок.

Ещё вчера, когда мы занимались с ней сексом лёжа и мать слегка поднимала ноги, мне была видна дырочка ее ануса, и сейчас до меня дошло, что если поднять ноги матери повыше, то я вполне могу ебать ее в очко, лёжа на ней. И это будет приятнее, чем сзади, так как я буду видеть ее лицо и смотреть маме в глаза.

— Извращенец, вот ты кто, Костя. Я так ни разу аналом не занималась, даже с опытными мужиками. А ты гляди, какой прыткий оказался. - сказала мне мать, нехотя, но все же согласившись лечь на спину.

— В таком случае, ноги мне подними и положи их к себе на плечи. - подсказала мама, сама поднимая свои ножки кверху, а мне осталось лишь просунуть руки ей под колени и рывком запрокинуть ноги матери на свои плечи.

Таким образом, её промежность оказалась прямо передо мной, и я увидел вход во влагалище и тёмно-коричневую дырочку ануса, покрытую мелкими трещинками, лучами расходящиеся от центра к краям.

Не долго думая, удерживая ноги матери на своих плечах, я уже сам, без её помощи надавил головкой члена ей в анус, и моя залупа, обильно смазанная вазелином, заботливыми материнскими пальчиками, легко вошла маме в задний проход.

— Ооооойййй. Ааааа. Молодец, сынок. Вот так меня надо ебать. Только не спеши и не старайся глубоко его вставлять, мне и так приятно. - сквозь стоны произнесла мама, вытаращив на меня глаза, когда я вогнал член ей в очко на всю длину и стал неспешно её сношать в задний проход.

— Света. Любимая. Мне очень хорошо с тобой, мама. - говорил я матери ласковые слова, ебя ее в жопу с задранными кверху ногами на диване.

И в такой позе действительно было приятнее заниматься анальным сексом, чем когда мать стояла на четвереньках. Так я мог видеть выражение лица своей матери, пороть её в очко и смотреть при этом маме в глаза и видеть, как она переживает и получает удовольствие.

По просьбе матери я не спешил, ебал ее в жопу с протяжкой и не старался вставлять глубоко, и, возможно, по этому продержался гораздо дольше, чем в первый раз. И мама кончила, к удивлению самой матери, она испытала анальный оргазм. Причем вместе со мной.

— Оооййй. Костя. Ооооййй. Я не могу больше, сынок. Аааа. - застонала подо мной мама именно в тот момент, когда я ускорил толчки и стал впрыскивать порции спермы ей в задний проход.

Мать это почувствовала и сама кончила, причем неожиданно для нее. Я видел, как по животу у мамы прошли судороги, а из дырочки её влагалища потекла на простынь белая смазка.

— Что это было? Никогда от анала не кончала. Кроме приятных ощущений, ничего не чувствовала. А тут испытала оргазм. Да ещё какой, с вагинальным не сравнить. - восторженно говорила мне мама, лежа навзничь на диване с раздвинутыми ногами, не в силах встать после сильнейшего анального оргазма, который у нее произошел впервые в жизни.

Я сходил в ванную и сам смыл с залупы желтый налет, который и в этот раз возник после секса с матерью в задний проход.

— Ничего удивительного, в этом нет Света. Ты же с чужими мужиками в попу трахалась, по этому и не кончала от анала. А я твой сын, и со мной тебе в разы приятнее. Вот ты и испытала оргазм. - ответил я матери, давая ей горящую сигарету на диван.

Мать лежала на подушках, курила и из пизды у нее сочилась белая вязкая жидкость, похожая на сперму, а я смотрел на нее и думал, что действительно секс между нами был намного приятнее, чем каждый из нас трахался бы с чужими людьми. Как ни крути, а инцест с матерью вещь крутая и не всем дано его испытать, и лишь мне посчастливилось познать блаженную негу инцеста благодаря судьбе и, как ни странно, брачному аферисту Борису Владимировичу.

Как и говорила мать, что она не даст моему члену покоя, так и вышло, едва отдохнув, мама вновь взяла в руки тюбик с вазелином, и мне пришлось ее удовлетворять анально, правда оргазм к ней не пришел. Но мама не огорчилась, ей и так было приятно. И уже перед тем, как лечь спать, мать умело подняла мне член ртом и языком и оседлала меня сверху, сев на мой конец не влагалищем, а анусом, и была за это вознаграждена сильнейшим анальным оргазмом.

— Все, Костя. Я без тебя не смогу. Словами не передать, какие ощущения я только что испытала с тобой. - говорила мать, сидя на мне сверху и тихонько поёрзывая на моем ставшим вялом члене, стараясь поймать стенками ануса остатки уходящего оргазма.

На следующий день все повторилось уже без использования презервативов, вместо них был тюбик с вазелином, которого, по счастью, было в нем много. Мать показала мне, как продлить половой акт простым нажатием пальцем на определенную точку в промежности за яйцами.

— Когда чувствуешь, что скоро кончишь, сынок, вытащи член, на секунду подержи его и потом снова вставляй. А ещё нажимай пальцем вот сюда, и желание кончать отпадет. - с этим словами мать просунула руку мне в промежность и надавила указательным пальцем на точку за яйцами, и, странное дело, хуй у меня продолжал стоять, а вот желание спустить отпало.

— Знаешь что, Света. Я не хочу твою письку обижать. И время от времени я все же буду тебя трахать традиционно во влагалище. Мне тоже в нее приятно. - сказал я матери, вгоняя ей член в заросшую чёрными волосками пизду.

Я ебал мать без презерватива, с поднятыми кверху ногами, и когда пришла пора кончать, вытащил член из влагалища и успешно разрядился порциями спермы ей в задний проход, вовремя вставив член матери в очко, которое в этой позе было у меня перед глазами.

— Да я разве против, сынок. Еби меня куда твоей душе угодно. Мне в обе дырки приятно. Но в попку все же больше. - ответила мама, обнимая меня и целуя.

Она была счастлива впервые за долгое время, проведенное нами на улице. В моем лице она обрела умелого любовника и спутника жизни, а я обрёл в лице матери жену и самую любимую женщину на свете, с которой мне было очень хорошо.

Уходя из квартиры вечером по истечении положенных трёх суток, мы убрали за собой весь мусор и пустые бутылки, сложив все это в пакеты, оставив лишь в холодильнике продукты, запечатанные контейнеры с закусками из Аэрофлота. Тащить их с собой обратно на свалку нам не было нужды, так как у нас в хижине они были в избытке, и выбрасывать на мусорку было жалко, вот и оставили контейнеры в холодильнике на закуску новым квартирантам или хозяйке квартиры.

На гору, где была расположена свалка, в этот раз мы с мамой поднимались пешком, так как рабочий день у водителей мусоровозов уже закончился и машины на полигон из Москвы не ездили. К всеобщей радости, замок на хижине был на месте, и в нее никто не залез за время нашего отсутствия. Я открыл дверь, и мы зашли с мамой внутрь, где сняли с себя чистую одежду и переоделись в рабочую, в которой ходили по свалке. А мать покрыла свои черные волосы платком, чтобы быть похожей на бомжиху.

— Свет. А в хижине я тебя ещё не ебал. Обновить её нужно. - сказал я матери, сидя с ней на улице у костра.

На свалку опустился вечер, и кое-где зажглись костры возле примитивных домиков бомжей, которые, как и мы с мамой, готовили на огне ужин. В центре громыхали гусеницами бульдозеры, сдвигая огромными лопатами мусор, и слышался лай собак, привычная обстановка на свалке, на которой работа не останавливалась даже ночью.

— А я тюбик с вазелином с собой из квартиры прихватила. Там немного осталось, но, думаю, на пару раз хватит. - мать игриво посмотрела на меня и, поднявшись со скамейки, на которой мы с ней сидели у костра, принялась тушить огонь, заливая его водой из канистры, потому как оставлять горящие угли возле хижины было опасно, и на свалке время от времени случались пожары, горели хижины бомжей из-за непогашенных костров.

— У меня попа чистая. Я перед уходом из квартиры клизму ставила. Кстати, как поедем в Москву мыться, так нужно в аптеку зайти и купить все необходимое. Тут на свалке, я не хочу подбирать. - сказала мне мать, становясь на постеленных матрасах в хижине на четвереньках, не снимая одежды, спустив лишь с себя спортивные штаны вместе с трусами, оголив попку.

Я закрыл дверь в домике на запор изнутри, снял брюки и, достав член из трусов, смазал его вазелином, не густо, как в первый раз, а лишь немного экономя смазку. Очко у мамы было разработано ещё до меня членами южных мужчин, и обильная смазка ей не требовалась.

— Светочка. Любимая. Как хорошо с тобой. - сказал я матери, становясь на колени позади нее и вгоняя ей член в задний проход, ложа ладони рук на ягодицы.

Мать мне не ответила, она издала слабый стон и поддала назад попой, как бы сильнее насаживаясь на мой конец. Это был знак с ее стороны, чтобы я занимался делом, а не болтал языком. И я последовал ее желанию, стал ебать мать в жопу с протяжкой, неспешно доставляя удовольствие себе и ей, и обоюдный оргазм не заставил себя долго ждать. Первой глухо застонала мама, а я вслед за ней, впрыскивая струи спермы в горячий задний проход бывшего завуча школы.

И кончая в жопу матери, я подумал, как прекрасна жизнь и то, что теперь я на постоянной основе буду наслаждаться телом самой красивой женщины на свете.

***********

Прошло три месяца, наступила зима, и гору, где находилась свалка, засыпало снегом. Но полигон бытовых отходов вблизи Хованского кладбища и зимой не перестал работать, принимая в себя мусор с огромного столичного мегаполиса день и ночь. А хижины бомжей, разбросанные по свалке, ощетинились печными трубами. Чтобы не замерзнуть, бездомные обитатели мусорного полигона установили в своих домиках примитивные печи- буржуйки, сделав над крышами дымоходы.

Подобная печь - буржуйка стояла и у нас с мамой, но только не в хижине, в которой мы жили летом, а в вагончике. Его мы купили за двести рублей на центральной свалке за месяц до наступления холодов при активном содействии Гали, жены Дмитрича. Приемщица была к нам благосклонна, и моя мать часто её подменяла на приёмке бутылок и цветного металла, и Галя доверяла ей деньги.

Вагончик был в плачевном состоянии, когда мы его купили, с выбитыми окнами и вырванной с корнем дверью. Но он установлен на колесах, и это облегчало задачу по его транспортировке на край свалки, где мы жили. За две бутылки водки и блок сигарет знакомый тракторист Рома подцепил купленный нами вагончик к своему "Комацу " и оттащил его к нашей хижине на самый край свалки, где он никому не мешал. А дальше мы с мамой занялись ремонтом и благоустройством нашего нового жилья, которое в разы было лучше, чем наспех собранная хижина из поддонов и листов ДСП.

Материала на свалке было полно, начиная от досок фанеры и листов ДСП. И за месяц, когда на землю лег первый снег, мы с мамой отделали наш вагончик, и он стал пригоден для жилья в нем зимой. Вставили стекла в окна и навесили дверь, обили стены и пол " вагонкой", отшлифованными досками их привозили на свалку из Москвы и установили двухъярусную железную солдатскую кровать, которую разобранную, нашли на свалке. Печь - буржуйка в вагончике была установлена изначально, когда мы его купили, но в ней не было трубы, и ее мы нашли с помощью все той же Гали. Приемщица дала указание бомжам, которые у нее работали, искать нужную нам с мамой трубу за бутылку водки, и бомжи притащили ей несколько труб в этот же день, к нашей с матерью радости.

Со временем у нас в вагончике появился и телевизор, его принесли к Гале на приёмку бомжи, а она отдала его нам. Телевизор был небольшой, переносной, советских времён " Электроника - 450" и вполне себе рабочий. Мы подсоединили его к аккумулятору и, установив антену на крыше вагончика, стали изредка смотреть передачи и фильмы. Москва находилась недалеко, да и сама свалка была расположена на горе, и по этому сигнал был отличный.

В одежде мы с мамой больше не спали. На кроватях у нас были постелены матрасы и простыни с одеялами и пододеяльниками, а также подушки с наволочками. В вагончике было тепло от жарко натопленной буржуйки, и мы с мамой спали в нижнем белье, как положено, на чистых простынях, укрываясь одеялами. Мать спала на нижней койке, а я на верхней. А сексом занимались, естественно, внизу. 

С появлением личного вагончика, который стал для нас с мамой настоящим домом на колесах, жизнь у нас с ней наладилась, и мы если и были бомжами, то вполне обеспеченными, и у нас появились деньги и приличная одежда. Главное не бухать особо, а так выпивать от случая к случаю, то на свалке можно жить хорошо и зарабатывать неплохие деньги на сдаче бутылок и цветного металла и даже пробиться в начальство, как в свое время пробились бывшие бомжи Галя и Дмитрич.

Но как бы нам не хорошо жилось в нашем вагончике на свалке, мыться мы с мамой ездили в Москву на улицу 1905 года в бесплатную прожарку для бомжей, которая работала без выходных. Обычно мы ездили мыться раз в неделю по воскресеньям и возвращались на полигон чистые и приятно пахнущие.

Вот и в этот раз в преддверии Нового Года мы с мамой поехали в Москву на помывку на улицу 1905 года в санпропускник. Как всегда, мужики пошли мыться отдельно, а женщины в другое помещение, так как вместе бомжи и бомжихи не мылись. Помывшись, я оделся и вышел на улицу, где стал ждать мать, которая задерживалась в здании санпропускника, и каково было мое удивление, когда спустя десять минут мать вышла на улицу не одна, а в сопровождение высокой поджарой шатенки с короткой стрижкой, обладательницей стройной фигуры и пронзительных голубых глаз, выглядывающих у нее из под челки. На вид женщине было лет тридцать или чуть больше.

— Знакомься, Костя, это Лида. Она такая же бездомная, как и мы с тобой, и скитается по Москве. - представила женщину моя мать, а у меня при взгляде на эту высокую и вполне симпатичную на вид бомжиху моментально встал хуй в штанах.

И на это была причина. Прелести моей матери мне порядком приелись, и хотелось попробовать новую женщину, но на свалке их не было, вернее, женщины были, но сплошь пропитые и прокуренные, как, к примеру, моя землячка Ира, молодая девушка, упавшая на самое дно, и на нее у меня и не встанет.

То ли дело новая знакомая моей матери, бомжиха Лида. Она была одета чисто, правда не совсем по погоде, в светлый брючный костюм и в осеннюю куртку с капюшоном без головного убора. И если бомжевала эта Лида по Москве, то совсем не долго, так как ее лицо было чистым, без следов бродячей жизни, которые обычно появляются от возлияний и недосыпа.

— У меня есть предложение. Давайте в кафе зайдем, посидим и пивка попьем после бани. Как ты на это дело смотришь, Лида? - спросила моя мать у бомжихи, доставая из кармана меховой куртки, надетой на ней, пачку " Космоса".

На свалке мы жили с ней как короли и курили исключительно дорогие сигареты, а так же одевались в фирменные брендовые вещи, которые время от времени привозили на продовольственную свалку к Дмитричу с таможни под уничтожение. Галя и ее муж умудрялись на виду у таможенников брать себе нужные вещи, и через них перепадало и нам с матерью.

Вот и сейчас на маме была надета фирменная финская куртка на меху и на молниях с капюшоном, на ногах импортные зимние сапожки и синяя джинсовая юбка, а под юбкой черные колготки. На лице у моей мамы была нанесена дорогая импортная косметика, и в целом выглядела мать получше любой москвички, и ее нельзя было принять за бомжиху. Так же выглядел и я, на мне были надеты чистые фирменные джинсы, свитер, модная куртка на меху и ботинки.

И я видел по лицу у Лиды, что она не воспринимает нас с мамой за бездомных. Но молчала, ничего не спрашивая, с интересом поглядывая на меня. Судя по всему, я этой Лиде понравился так же, как и она мне. И моя мать имела на новую знакомую определенные виды, а иначе зачем она пригласила ее в кафе. Благотворительностью мамаша никогда не занималась и была скупая от природы, а тут тащит чужую тётку в кафе.

— У меня нет ни копейки денег, Света. Но если ты угощаешь, я не откажусь. - шатенка взяла у моей мамы предложенную ей сигарету, а я дал ей прикурить от зажигалки, за что Лида окинула меня признательным взглядом.

— На этот счёт не беспокойся, Лида. Я угощаю, и у меня к тебе есть предложение. Но на холоде неудобно обсуждать дела, лучше поговорить в тепле. Ты же никуда не спешишь? - спросила моя мать у бомжихи с лёгкой иронией, так как у бомжей время было неограниченным и их никто не ждал.

Кафе, куда мы зашли втроём, было расположено практически рядом с пунктом помывки бомжей, и в этот час оно было полупустым. Вместо пива мать заказала бутылку вина и по порции горячих пельменей каждому. Мы сели за столик у окна, и я, как мужчина, разлил по бокалам вино. Но, к нашему с мамой удивлению, Лида выпивать категорически отказалась, заявив, что вообще не пьет, а вот на тарелку с пельменями смотрела голодными глазами, но к еде не притрагивалась, ждала, когда мы с мамой начнем есть.

— Раз ты не употребляешь алкоголь, Лида, тогда пей сок, а мы с Костей вина выпьем и поедим. - мать заказала у официанта гранатовый сок и пустой бокал, и когда он принес, поставила бутылку с соком перед Лидой.

— Ты на нас не смотри, Лидия. Мы с Костей с утра хорошо позавтракали, а ты, я смотрю, голодная. Так что пей сок и ешь пельмени, пока они не остыли. - сказала нашей новой знакомой мать, чокаясь с ней и со мной бокалом с вином.

Мы выпили и стали закусывать пельменями, которые в этом кафе были вкусными. Лида так же ела, и по ней было видно, что она отвыкла от нормальной еды.

— А как ты на улице оказалась, Лида? У меня муж квартиру в карты проиграл, а у Кости квартирные мошенники жилье отобрали. А у тебя что случилось? - спросила моя мать у сидевшей с нами за столом шатенки, положив перед ней пачку сигарет и зажигалку.

В этом кафе можно было курить, что было очень кстати, не хотелось выходить на мороз, а в кафе было уютно и тепло.

— Да, у меня в принципе похожая ситуация Света. Мой муж так же нашу квартиру проиграл, но только не в карты, а на бирже. Чтобы расплатиться с долгами, занял денег у бандитов, а они в итоге забрали у нас квартиру в счёт долга. Муж куда-то исчез, а мне предложили переехать в провинцию в Калужскую область и дали дом в деревне взамен квартиры в центре Москвы. Я в этом колхозе три дня только прожила и вернулась в Москву на площадь трёх вокзалов, ночевала на Ярославском вокзале, а сегодня приехала сюда на улицу 1905 года мыться и встретилась с вами. - закончила свой рассказ о себе Лида, а с мамой одновременно переглянулись, услышав из уст шатенки, что у нее есть дом в провинции, в котором она не смогла жить одна.

По всему выходило, что эта Лида не являлась бездомной, раз у нее имелось жилье в деревне. А бомжевать она стала потому, что ни дня не жила в колхозе и в частном доме.

— Извини, Света. Но я, глядя на вас с Костей, не думаю, что вы бомжи. Вы на них совершенно не похожи и одеты чисто и при деньгах. - сказала Лида, вопросительно смотря на нас, куря при этом сигарету, жадно, с наслаждением затягиваясь.

— Ты верно подметила, дорогуша, что мы с Костей не похожи на бездомных. Но поверь, ещё весной нас бы в это кафе и близко не подпустили, да и у нас не было денег даже на сигареты, мы пустые бутылки собирали и ночевали в подъездах многоэтажных домов в Москве. А эта одежда, что надета на нас со свалки, на которой мы живём. Эта свалка вблизи Москвы находится рядом с Хованским кладбищем, и я предлагаю тебе поехать сейчас туда с нами. Мы с Костей живём в строительном вагончике, в котором тепло и уютно. - сказала новой знакомой моя мать, и Лида, немного подумав, согласилась. - А у вас там лишняя кровать, для меня найдётся Света. А то я уже несколько дней на сиденьях в вокзале ночевала и спать хочу сильно. - ответила согласием Лида и отпросилась в туалет, который находился в кафе. - Я вижу, она тебе понравилась. Вот и жена будет для тебя, сынок. Не будешь же ты со мной всю жизнь жить. А я хочу внуков понянчить. Я как её в бане увидела среди бомжих, так она мне в душу запала, и больше я ее от себя не отпускала. И не зря, выходит, оказывается, у нее жилье есть в провинции, а нам с тобой это на руку. Я, по правде, не хочу эту вонь на свалке нюхать. Лучше жить поблизости от нее и приезжать на полигон на работу, как Галя с Дмитричем. В любом случае, эта Лида для нас с тобой находка, она и на лицо, и телом приятная. И главное, не пьющая и будет тебе хорошей женой. Пусть постарше немного. Но это не проблема. - сказала мне мать и замолкла, из туалета вернулась Лида, а при ней вести разговор было неловко. Выйдя из кафе, мы втроём сели в метро и поехали привычным маршрутом до Тёплого Стана, а оттуда на автобусе номер 67 до Хованского кладбища и пешком поднялись на гору уже в темноте, зимой ведь темнеет рано.