|
|
Новые рассказы 79685 А в попку лучше 11725 +2 В первый раз 5182 +2 Ваши рассказы 4683 +9 Восемнадцать лет 3488 +4 Гетеросексуалы 9363 +3 Группа 13510 +4 Драма 2946 +2 Жена-шлюшка 2640 +1 Женомужчины 2086 Зрелый возраст 1764 +6 Измена 12317 +4 Инцест 11993 +5 Классика 367 Куннилингус 3291 +3 Мастурбация 2266 +3 Минет 13354 +3 Наблюдатели 8074 +1 Не порно 3075 Остальное 1079 +1 Перевод 8098 Пикап истории 729 По принуждению 10816 +3 Подчинение 7282 +1 Поэзия 1482 Рассказы с фото 2539 +2 Романтика 5612 +4 Свингеры 2333 Секс туризм 520 +7 Сексwife & Cuckold 2508 +1 Служебный роман 2444 +1 Случай 10209 +8 Странности 2742 Студенты 3627 Фантазии 3309 Фантастика 2867 +3 Фемдом 1494 +1 Фетиш 3262 +3 Фотопост 788 Экзекуция 3240 Эксклюзив 350 Эротика 1929 +1 Эротическая сказка 2520 +1 Юмористические 1532 +1 |
На крючке. Часть 6. Финал Автор: Клим Борзой Дата: 25 октября 2024 Ваши рассказы, Подчинение, По принуждению, А в попку лучше
Из приоткрытого рта Стасика бежала слюна. Его анальная мякоть, кажется, наконец свыклась с пребыванием в ней мужской лапы и, выпустив жаркую воздушную струйку (что заставило Розенбома хехекнуть Стасику в ухо) вдруг резко расслабила натёртое кольцо. "Дырёшка сдалась" - с удовлетворением прокомментировал Розенбом и забурился туда аж двумя пальцами - от этого Стасик привстал на носочках, перебирая, как балерина, ногами и глотая ртом холодеющий воздух. Хотя Стасик и пытался не выдать себя, из него всё же вырвалось тихое мычание - маммма-а-а или что-то вроде такого. Было ощущение, что не сам он произнес это слово - скорее мычание без спросу использовало возбужденное тело Стасика, чтобы прозвучать. Испугавшись, что их обнаружат, он попробовал отпрянуть от окна, но Розенбом не слишком-то хотел позволять ему совершать эти маневры и напряг крюк из пальцев, от чего по телу Стасика прокатились волны сладостного озноба. Милена и ее кавалер, между тем, принялись сосаться под включенный им на мобиле приторный восточный музон - то слюняво поедая друг друга, то щекоча языки кончик о кончик. Иногда неяркий свет проезжающих в отдалении машин выхватывал их лица, и Стасик с Розенбомом видели, как горячели любовники, как его взгляд наполняется прожигающей девичье сердце наступательной презрительностью ("я ведь знаю, чего ты хочешь, сучка, я знаю, как с такими надо обходиться"), а ее - столь нетипичной для Милены-звезды податливой влюбленностью ("делай со мной, что хочешь, и не спрашивай разрешения"). — Вот какой ей нужен, - прошептал Стасик, смиренно подаваясь к Розенбому попкой. — Бабы таких любят, особенно те, что с блядцой, - согласился Розенбом, не переставая исследовать шевелящимися пальцами стасиковы глубины. — А с Захаркой этим, - спросил вдруг Стасик, всё же отступив на шаг от окна, - как у вас дальше всё развивалось? Вы его... трахали, да? Ему... ему нравилось это, да? — Три года с ним кувыркались, и ведь никто не спалил, прикинь, - довольно ответил Розенбом, - ну, во всяком случае, виду точно не подал. Он не без опыта ведь был, сученыш, - его тренер в секции раньше пользовал, но не то, чтобы тренер этот его, невинного пацанчика, совратил, а как бы и сам он, думаю, был не прочь. Он из тех, кто служить хочет... - Розенбом, не переставая щекотать Стасика изнутри, стал задумчиво подбирать слова. - Для него ебля-то сама по себе не так важна была, как то, что его начальник дерёт. Сослуживцы, ровесники - эти все ему неинтересны были, хотя у нас статные морячки служили, а маслопуп один - так прям аленделон, и, кажется, тоже не против сунуть при случае в попку. Захарка мой всё время угодить норовил, пол в каюте только что языком не вылизывал, корму свою ненаглядную готовил перед случкой так, чтобы вся сияла, кремами её мазал - "Тащ старпом, всё чистенько, проверяйте!". Встанет рачком на койке, - Розенбом глубоко задышал, видимо, это воспоминание до сих пор волновало его, - приспустит штанцы, выпятит розовый задок, и таким голоском, блядь, щебечущим, спрашивает: "Вам ведь нравится? Я попу специально приседами качаю... А когда в прошлый раз вы уже на подходе были, а я стал дырочкой его обжимать - хорошо же было, правда?.." - рука Розенбома заходила активней, отчего Стасик стал еле слышно подвывать. — Я поначалу-то думал, дурак, что он на меня как на мужика запал, - продолжал Розенбом, - Ты не подумай, что бахвалюсь, но в молодости с бабами проблем не было - штабелями укладывались... — Вы и сейчас интересный мужчина, - пропищал сквозь вздохи Стасик. — Спасибо, конечно, - произнес Розенбом с деланным равнодушием, однако Стасик почувствовал, что он, кажется, польщен, - но вообще для мужика красота дело десятое, важней уверенность, или как это сейчас говорят... харизма, во! Так вот, думал я так, пока к нам один большой начальник не прибыл - вице-адмирал, не хрен собачий. Мужик пожилой уже, дед, можно сказать, морда вся, прости Господи, в бородавках, шепелявит - а Захарка на него так смотрел, такими блестящими глазенками, что если б ему разрешили - он бы прямо при всех на палубе ему отсосал и кончил бы тут же в труселя от переизбытка счастья. Его, щенёнка, власть заводила... Причем при товарищах, я заметил, всегда строил из себя такого альфача - всякий разговор к бабам сводил, и так он их, и эдак... Ну, многие верили - смазливый же, оборотистый! А сам, когда все уже лягут, ко мне в каюту тихонько постучится - у нас и стук был придуман специальный, целая система, - так закрыть за ним не успею, а он уже на коленки встал, попку оттопырил, ресничками моргает и просит: "Разрешите соснуть!" И сосал взахлёб, я даже радио включал, чтобы его чваканье заглушить - мало ли... Девки-то часто сосут без большого кайфа, просто чтобы мужику потрафить, а он с душой всё делал - и яйца вылижет, и залупу так завозголит язычком, гландышками своими так заполирует, что и рукой помогать не надо, спускаешь прямо в глотку, а это, по секрету скажу, с возрастом уже не всякий раз выходит... Стасик неотрывно смотрел, как Милена тает под напором нахального брюнета. Однако слова Розенбома, произносимые хриплым шепотом прямо Стасику на ушко, тут же им визуализировались и эти картинки странно накладывались на видимое: вот удивительно похожий на самого Стасика морячок, стоя на четвереньках и невинно улыбаясь, виляет сверкающим в полумраке каюты задом, получая по нему смачные шлепки; вот новый кадр: морячок дрожащими от вожделения пальчиками расстегивает ширинку, из которой выпрыгивает немаленький хуй, мгновенно исчезая в жадно причмокивающем рту; на третьем морячка, сладко матерясь, пялят на койке раком, оттесняя все ближе и ближе к запотевшему иллюминатору, в конце концов мордашка его плющится и ерзает по толстому закаленному стеклу, и в момент, когда вот-вот уже нахлынет наивысшее наслаждение, морячок вдруг обнаруживает, что вся команда столпилась на палубе, смотрит на него сквозь стекло, тычет туда пальцами и глумливо хохочет... Зрачки Милены закатились под густо накрашенные ресницы. Похоже, вне пределов видимости парень проделывал с ней нечто, заставлявшее ее замереть вот так и лишь чуть шевелить влажными от слюны губами. Стасик чувствовал себя пьяным, но опьянение, это, кажется, не было алкогольным - в конце концов, много ли он выпил? И то, что он видел в окне, и действия Розенбома будто бы раскрыли у него глубоко внутри источник пьянящего наслаждения, отключающего мозг и снимающего запреты. — Вы там так... щекотненько делаете, - прошептал он, позволяя розенбомовой лапе терзать млеющую попку и со сладким стыдом ощущая, как она начинает тихо-тихо подчавкивать, - а что, у меня красивая попа, да? Почти у этого вашего Захарки, да?.. - Он понимал, что нельзя выпрашивать столь откровенные комплименты у мужчины, однако нарушение этого запрета дурманило его еще сильней. — Охуенная, - прошептал Розенбом, и Стасику ужасно понравилось и слово, и, главное, искренность сказавшего. - Точно не хуже, а может и получше... и уж точно перспективней, - и Стасик снова кожей ощутил его наглую ухмылку. — Вас заводит, да? - пролепетал Стасик, - ну то есть я хочу сказать... вы возбудились?.. Вместо ответа Розенбом свободной рукой взял стасикову ладошку и приложил ее к низу своего живота. Кожаные штаны оттопыривал крупный напрягшийся хуй. — Вы не подумайте, - зашептал Стасик, нервно танцуя пальчиками по теплой взбугрившейся ширинке, - я ведь совсем не такой, ну просто интересно, я никогда ведь... о-о-о, ничего себе, он всё не заканчивается... Какая-то часть стасикова сознания, не вполне еще запьяневшая от происходящего, попыталась просигнализировать ему, что нельзя столь откровенно нахваливать чужие причиндалы (тебе-то что до них, пацан?!), что так делают только тёлки, и даже не просто тёлки, а прямо-таки шлюшки, но вместо того, чтобы прекратить, он обернулся к нагло лыбящемуся Розенбому, осоловело заглянул ему в глаза и произнес: — У вас там большущий... Прижатый кожаными штанами хуй напрягся сильней и из положения "без десяти" продвинулся к "без пяти". Стасик сглотнул слюну. Розенбом изучающе посмотрел на паренька. Во взгляде его было ощущение неожиданно счастливой находки, будто бы человек, скажем, пошел в лес за сыроежками, а обнаружил под кустом даже не белый, а набитое купюрами портмоне. — Значит, ты совсем не такой, - ухмыльнулся моряк. — Совсем не-е-е, - шепотом пропел Стасик, поглаживая согревающий пальчики хуй. Розенбом вдруг, видимо, что-то решив, резко прихватил Стасика под грудь и усилил свои движения. Туда-сюда, чавк-чавк, туда-сюда, чвяк-чвяк-чвяк. Стасик протяжно застонал. Смуглый парень за окном залез Милене языком в ухо. Она томно теребила его кудри. — Почему вам так нравится рукой в попе... это же ужас как странно, - прошептал Стасик. — У нас с Захаркой игра такая была, - прошептал в ответ Розенбом, - он перед еблей всегда просил проверить, как там у него всё приготовлено... Оно накатывало исподволь, разбегаясь от разминаемой моряком дырки по всему телу. Внутри Стасика будто бы суетились электрические муравьи - они щекотали лапками то тут, то там, нежно покусывали в самых неожиданных местах, их становилось всё больше и больше и прогнать их стало уже совершенно невозможно - он полностью захватили стасиково тело, заставили его открыть рот, оттуда выбегали на мордочку, щекоча розовеющие щеки и скользя вдоль глаз, полуприкрытых в божественном отупении. Стасик понял, что, кажется, сейчас что-то случится. Он уперся в стену руками, открыл рот и, прогнув спину, выпятил свой зад уже абсолютно безо всякого стеснения. Розенбом, не останавливаясь, шуровал в нем. — Вы его часто трахали? - одними губами произнес Стасик. — Через день ебал в жопу как сучку, - просипел Розенбом, - визжал, бляденыш, когда кончал - так голосил, что рот приходилось затыкать... Стасик внезапно затрясся, издав тонкий, пронзительный звук. Розенбом прихватил его рот ладонью. Она пахла куревом и терпким мужским парфюмом. Музыка в помещении вдруг умолкла и Милена обернулась и выглянула на улицу. Чуть не подпрыгнув от увиденного, она вытаращила глаза и притянула к окну своего кавалера. Тот стал вглядываться в сумерки, поочередно приподнимая густые брови. Убегать было поздно - Стасик уже кончал. Лишенный воли пряным анальным блаженством, дрожа плотно насаженной на лапу попкой, он толчками выстреливал в уплотненный гульфик спецтрусишек и даже не пытался дернуться - просто мычал сквозь солоноватую на вкус ладонь, переводя взгляд то на изумленно хохочущую Милену, то на заговорщицки скалящегося джигита. Наконец сперма закончилась. У Стасика подогнулись колени - резко протрезвев, он осознал весь ужас своего положения. — Немедленно валим отсюда, слышите! Вы, блин, слышите меня!.. Довольны, да? - с капризно-властной интонацией прошипел Стасик. Розенбом осторожно вывинтил руку (видимо, разоблачение в его планы так же не входило), и, наскоро обтерев ее платком, потащил Стасика подальше от ресторана - во тьму обезлюдевшего парка. — Вы заранее знали, что так всё кончится, да? - отдышавшись, спросил наконец Стасик, когда они отошли на порядочное расстояние. — Не-а, - ответил Розенбом, - вообще-то мало кто так умеет, тут талант ведь нужен. — А Захарка ваш... что потом с ним случилось? - поинтересовался Стасик, пытаясь чем-то заполнить неловкую паузу. — Как-то в порту стояли, и вдруг к нам от одного депутата делегация приходит, прикинь. Тогда он еще не особо гремел, это сейчас большим стал начальником, всё о ценностях глаголит... Короче, просят им для предвыборного ролика нескольких морячков потелегеничней прислать для массовки. Ну, Захарка сам вызвался, просился, скулил - видать, заранее судьбу почувствовал... Розенбом сунул руки в карманы и прохаживался, ссутулившись и пиная пахучие опавшие листья. — Трое суток в увольнении гулял. А вернулся - будто подменили. Я его к себе вызвал, расспрашиваю, за попку его по привычке лапаю, соскучился сам без ласки-то, попривык, а он мнется, глаза отводит, на подкатывания не отвечает... Потом собрался, видимо, с духом и рассказал, что с судна он увольняется - перспективы, дескать, большие открылись, таланты его наконец-то оценены по достоинству, случай такой ведь раз в жизни бывает и он не дурак его упускать. И что со мной он теперь уже не может, и пусть я его не лапаю - что он, горничная мне, что ли, чтобы я всякое себе позволял. Ну я сперва удивился, а потом такая злость взяла... Я так-то не злой, у меня, как это говорят, температура кипения высокая, но уж если она зашкалит... Зажал я его у койки, завалил раком, штаны сдернул, а там - мама дорогая... Жопа вся искусана до кровоподтеков, а очко так разъебано, что ветер в нем свищет... Даже жалко его стало. Розенбом вытянул из кармана сигарету и ненадолго осветил зажигалкой хмурое лицо. — Я-то, бывает, тоже увлекусь, да и хуй немаленький, но чтобы вот так... Посидели, помолчали, выпили по глотку. Он носом шмыгает, на меня не смотрит. "Неужели, - спрашиваю, - тебе такое надо, ну даже ради всех депутатских плюшек?" А он шепчет: "Я, товарищ старпом, может, первый раз в жизни влюбился..." И личико от стыда ладошками прикрывает. — И больше не виделись с ним? - спросил Стасик, незаметно ощупывая джинсы спереди, дабы понять, не просочилось ли наружу содержимое трусов, но, кажется, всё было сухо. — По телеку пару раз видал... Ухоженный такой, в костюмчике, - ухмыльнулся Розенбом. — Неверно, вспоминает вас, - попытался ободрить его Стасик. — Это вряд ли, - хмыкнул моряк. - Грохнули Захарку. Стасик втянул носом запах гниющих листьев. — Он после этого деятеля еще раз хозяина поменял себе, видать всё выше карабкался... Ну и пришили парня, из ревности или деньги не поделили, тут уж хрен разберешь... Причем при таких обстоятельствах, что никому не пожелаешь - мне следак знакомый рассказал, у них в убойном захаркин случай как, блядь, страшный анекдот ходит... Стасик хотел уточнить, что именно произошло, но не решился. Вместо этого он спросил: — А вам зачем всё вот это, ну... то, что сегодня было. Хочется вам парня трахнуть - ну трахнули бы, а тут вы ведь сами даже не... - Стасик замялся. — Я ведь даже не кончил, ты хочешь сказать, - Розенбом вновь пришел в насмешливое расположение духа. - Сейчас не кончил, а через часок-другой ой как сла-а-адко кончу! Он довольно захехекал. — Жена молодая, пылкая... Сам я, конечно, еще ничего себе, но яйца уже седые, и это, блядь, не фигура речи, - Розенбом пыхнул сигаретой, - Таблеточки, конечно, можно кушать, но лучше же без них, тем более что бабки имеются, друзья-мореманы пристроили на теплое местечко в таможне. Я... - тут он приблизился к Стасику и доверительно обнял его за плечо, - я когда снова почувствую, как в пацанской попке сладко подчавкивает, как вспомню всё, что с Захаркой вытворяли - так на этой волне потом как зверь её ебу. И заметь, безо всяких измен! Стасик вдруг почувствовал, как сильно похолодало. Между тем Розенбом достал мобильник и, потыкав в него своими толстыми пальцами, перевел оставшуюся часть гонорара. Стасиков телефон тренькнул. — Ну что, в расчете? За курткой завтра курьера пришлю, я бы сейчас забрал, да тебе прохладно будет домой добираться. О-ох, ссать охота - еле терпел, пока тебя у ресторанчика ублажал, - Розенбом расстегнул ширинку и вывалил из нее свой всё еще не вполне успокоившийся прибор. — Я не просил меня "ублажать", - обиженно произнес Стасик, не сводя глаз с посверкивающего в темноте влажной головкой хуя. — А я не всегда разрешения спрашиваю, - нахально произнес моряк и широко расставил ноги, готовясь отливать. Стасик сделал шаг и неожиданно взял в руку горячий розенбомов дрын. — Понравился, да? - глумливо произнес Розенбом, - быстро ты осваиваешься! Ну подержи, подержи дядигериного удавчика. А дядя пока поссыт... — Тогда я тоже не спрашиваю, - твердо сказал Стасик и, несколько неловко обхватив крайнюю плоть, стал быстро надрачивать. — Ты чего делаешь, петушонок? - прохрипел моряк, - Совсем берега попутал? Я тебе команды не давал!.. Стасик со злорадством в глазах продолжал. — Охуел, юнга? - Розенбом резко пнул Стасика, тот поскользнулся на влажных листьях, упал на колени, но член не выпустил и, утвердившись в новой позиции, продолжал водить кулачком по длинному стволу. — Ты блядь... ах ты шлюшонок мстительный, - понял всё Розенбом, - хочешь дядигериной кончи, да? Стасик деловито кивнул. — Тогда открывай ротан, пидар, - прохрипел Розенбом и обреченно выдал долгую густую струю прямо в мордашку Стасика. * * * Несколько дней после случившегося Стасика познабливало. Он вздрагивал на каждый звонок, на каждое звяканье пришедшего сообщения. Он ждал разоблачения. В институте он передвигался по стеночке, ни с кем особо не общался, лишь тихонько раздал долги и всё присматривался - узнали ли однокурсники про его стыдное приключение, не о нем ли они шушукаются, тут же умолкая, когда он заходит в аудиторию. Иногда ему казалось, что об этом знают абсолютно все и все теперь в сговоре против него, а не подают вида то ли от брезгливости, то ли дожидаясь случая, когда можно будет поиздеваться над ним пожестче. Как-то раз, пройдя по коридору и услышав за спиной раскатистый хохот, Стасик забежал в туалет, и, запершись в грязноватой кабинке, минут пять приводил себя в чувство - тер виски, успокаивал дыхалку - нервы его стали ни к черту. Однако со временем он пришел к выводу, что просто накручивает себя. Милена в институте не появлялась - её подруга сказала Стасику, что она, кажется, укатила на пару недель в Турцию. Да и что, собственно, увидели тогда в темноте Милена и её джигит? Даже если эта тема когда-нибудь и всплывет, Стасик решил, что будет отрицать все непристойные объяснения - скажет, что был нетрезв и плохо себя почувствовал - и пусть они попробуют что-то доказать, ну это даже смешно. Каждый вечер, чтобы отогнать дурацкие мысли, Стасик занимался спортом - тягал гантельки у себя в комнате под ритмичный музон, особое внимание уделяя приседам - после каждого подхода он подходил к трюмо и, повернувшись боком, обхватывал побаливающие булки ладонями. Дырочка ныла лишь первые пару дней, Стасик перед сном мазал её заживляющим кремом и к концу недели она снова стянулась в тугой узелок, прикосновения к которому, впрочем, доставляли Стасику труднообъяснимое наслаждение. Розенбом не отвечал. Попрощались они не так, чтобы плохо, но и не хорошо - Розенбом просто ушел, отпустив на прощание пару похабных моряцких шуток про юнгу. Стасик написал ему, что забыл вместе с курткой отдать спецтруселя, и Стасик готов подойти с ними куда скажут (всё выстирано!), но сообщения на форуме оставались непрочитанными. Наконец пришла суббота. Серёга еще с пятничного вечера свалил блядовать, так что Стасик снова был предоставлен самому себе - всё было ровно как Тогда. Стасик выспался, позавтракал, поприседал, лениво посмотрел порнушку. Ему вдруг показалось, что наступил День сурка, и он должен что-то немедленно предпринять, чтобы сломать повторение прошлого сценария. Он подумал, позвонил Макаронине и предложил ей провести вечер вместе. — Стасюш, идея супер, но не получится, - проворковала польщенная Настя. - С Мэтом сегодня чилим у него. — Так может я к вам... - начал было Стасик, но на полдороге вдруг понял, что он, видимо, будет там лишним. — Прикинь, ты ведь тогда меня к нему отправил, ну так у нас всё и завертелось прямо в этот же день! Так что ты просто купидон какой-то... Кто у нас тут ангелочек? Стасик у нас ангелочек!.. Идея дружеской вечеринки накрылась, однако сидеть дома в субботний день было глупо. Стасик вспомнил, что хотел купить себе секси-куртку, похожую на ту и решил, что это будет отличным поводом прогуляться, а заодно подарить себе пригоршню эндорфинов, которых ему в последние дни так не хватало. Он положил себе в карман аккуратно упакованные дырявые трусики (мало ли Розенбом вдруг отзовется, тогда они сразу же встретятся и Стасик отдаст их), прихорошился перед зеркалом и вышел на улицу. Для создания праздничного настроения он зашел в модную рюмочную и выпил там сто грамм дорогущего вискаря, после чего стасикова походка вновь стала приобретать так понравившуюся ему в себе вальяжность. Выбирая куртку, Стасик без стеснения гонял молоденькую продавщицу и, выбрав наконец самую сногсшибательную, закрылся с ней в примерочной кабинке. Стасик крутился перед зеркалом, выпячивал грудь, трогал себя за обтянутую тонкими джинсиками попу... Он вновь поймал то божественное ощущение - ощущение желанности. Однако чего-то не хватало. Стасик высунул мордочку в коридор и, задыхаясь от волнения и мелькая в зеркале округлыми белыми булками, поменял свои боксеры на тугие ярко-пурпурные трусишки. Теперь комплект был полон. Стасик сам не понял, как, после трехчасовой прогулки, включившей посещение выставки с дополненной реальностью и модную парикмахерскую, он вырулил к тому самому ресторану. Он вспомнил фразу из какого-то детективного сериала- "преступника всегда тянет на место преступления" и улыбнулся. Ну какой же он преступник? Просто приключенистый парень без комплексов. Вот вход, вот то самое окошко. Сумерки еще только начали сгущаться и пейзаж выглядел абсолютно буднично - просто стена, просто окно, за ним какие-то занятые трапезой люди, и нет, там не было ни Розенбома, ни Милены с её пылким чернявым хахалем, да и с чего бы они там снова оказались? Какое всё же у меня сильное воображение, - подумал Стасик, - вечно напридумываю себе всяких страстей и сам же мучаюсь. Сунув руки в карманы и изящно покачивая бедрами, Стасик поплыл в сторону набережной, намереваясь понаблюдать за последними в этом году яхтами, катающими поддатых корпоративщиков. Он примостился у парапета, встретился взглядом с пританцовывающей на корме яхты с бокалом шампанского в руке рыжей теткой и помахал ей рукой. Та радостно помахала в ответ. Стасик перегнулся через перила, опустил глаза и не без удовольствия рассмотрел свое отражение в потревоженной яхтой водной глади. Потом снова поднял глаза и увидел еще одно свое отражение - на противоположном берегу. Симпатичный паренек в черной куртке тоже махал проплывающим. Сперва Стасику показалось, что его двойник там один, но, присмотревшись, он увидел, как из-за спины паренька выглядывает знакомый силуэт. Они явно общались - речи их Стасик, разумеется, не услышал, лишь ощутил кокетливость в позе парня и развязность в движениях его спутника. Сперва Стасик просто быстро-быстро шел, сжав перед собой кулаки, а потом не выдержал и побежал. Он бежал в никуда, просто как можно дальше от этого дурацкого места. Как в драматичной сцене плохого кино, начал накрапывать дождик и слезы на лице Стасика смешивались с его холодными, трезвящими каплями. Темнело, понемногу начали зажигаться фонари, а Стасик всё шел и шел вдоль какого-то малознакомого шоссе - шел прямо через лужи, не разбирая дороги. Серебристые кроссы хлюпали и выпускали струйки воды сквозь дырочки для вентиляции. Время от времени мимо него проезжали машины, добавляя сырости темнеющим на глазах джинсам. Одна машина ехала медленно, то притормаживала, то набирала скорость и наконец остановилась. Когда Стасик поравнялся с ней, её черная, блестящая дверь медленно отворилась. Стасик оторопел. Неужели же это его догнал... — Залезай давай, - спокойно прозвучал с водительского места голос с трудноуловимым акцентом. - Зачем мокнуть? Стасик заглянул в салон. Джигит смотрел на него и улыбался. Пахло благовониями, играла какая-то знакомая мелодия. Стасик нерешительно плюхнулся на сиденье. Его колотило - то ли от холода, то ли от волнения. — До метро, если можно, подбросьте, - пролепетал он, - а то я, кажется, заблудился немножко... — Зачем до метро - ко мне поедем, чачи выпьем, праздник устроим, а то вон ты какой весь промокший уже, заболеешь! - водитель заботливо положил руку на стасикову ляжку и немного сжал ее, выжимая из ткани впитавшуюся воду. — А там будет Милена? Ну, на этом празднике... - краснея, спросил Стасик. Водитель посмотрел Стасику в глаза, цокнул языком, засмеялся и резко вдавил педаль газа. 8711 8 23727 34 3 +10 [9] Оцените этот рассказ: 90Комментарии 18
Зарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора Клим Борзой |
Все комментарии +10
Форум +1
|
Проститутки Иркутска |
© 1997 - 2024 bestweapon.me
|