1.

Воздух в ночном клубе «Lone Star» густ от ожидания, тусклый свет отбрасывает длинные тени на изношенный пол. Запах виски и дешевого одеколона пронизывает помещение, смешиваясь с легкой дымкой дыма от сигарет, зажатых в зубах немногочисленных в этот час посетителей. Сцена, залитая мягким золотистым светом прожекторов, пуста, за исключением сверкающего латунного шеста, который тянется от пола до потолка.

Внезапно динамики в углу начинают оживать, и вступительные ноты страстной, медленной кантри-песни наполняют клуб. Двойные двери распахиваются, и в зал входит Кэссиди, молодая, но уже опытная профессионалка. Ее широкополая ковбойская шляпа отбрасывает таинственную тень на ее лицо, но видны ее тонкие, накрашенные красным губы, изогнутые в ухмылке, обещающей ночь порочного наслаждения.

Костюм Кэссиди — это похотливая интерпретация классического ковбойского гардероба. Ее блузка на кнопках открывает соблазнительный вид на ее плечи. Ее широкие ковбойские штаны обтягивают ее бедра, подчеркивая их покачивания с каждым шагом. Кожаный жилет стягивает ее талию, а ее сапоги, начищенные до блеска, щелкают по полу при каждом неторопливом шаге.

Игрушечные пистолеты в ее кобуре первыми ловят свет, когда она выходит на сцену, их серебряные стволы угрожающе сверкают. Руки Кэссиди парят над пистолетами, ее пальцы длинные и элегантные, ногти выкрашены в зловещий черный цвет. Она ловко вращает пистолетами, провокационная улыбка играет на ее губах, когда она снова убирает их в кобуру.

Собравшиеся уже под ее чарами, их глаза следят за каждым ее движением. Она поворачивается спиной к зрителям, давая им возможность увидеть свою дерзкую задницу, затянутую в эти соблазнительные штаны.

Кэссиди начинает двигаться, ее тело извивается под музыку в медленном, чувственном танце. Она проводит руками по бокам, ее пальцы очерчивают изгиб ее талии, выпуклость ее бедер. Толпа молчит, завороженная, их дыхание затаено в ожидании. Воздух густой от желания, комната пульсирует тем же грубым, простым ритмом, под который танцует Кэссиди.

По мере того, как музыка нарастает, выступление Кэссиди набирает силу. Она трется бедрами, ее задница намекающе касается шеста. Она тянется вверх, обхватывая шест обеими руками, и откидывается назад, ее тело склоняется в демонстрации чистой эротики. Толпа свистит от одобрения, звук омывает Кэссиди, словно физическая ласка. Она чувствует власть, которую она имеет над ними, и это опьяняет.

Подмигнув и пообещав больше, Кэссиди начинает расстегивать штаны, ее пальцы работают медленно, намеренно. Толпа наклоняется, их глаза прикованы к сцене. Ночь только начинается, и Кэссиди только начинает. Клуб «Lone Star» ждет адская программа.

2.

Воздух в клубе наполнен ожиданием, аромат виски и желания пронизывает каждый уголок. Сцена, залитая теплым золотым светом, — это то место, где сейчас стоит Кэссиди, воплощение фантазий мужчин-посетителей.

Продолжает течь музыка, знойная кантри-мелодия с медленным, скрежещущим битом, который, кажется, пульсирует сквозь пол. Кэссиди продолжает медленно, мучительно долго расстегивать штаны. Каждый щелчок пуговицы открывает больше плоти, более соблазнительные проблески того, что находится под ней. Толпа молчит, затаив дыхание в коллективном ожидании, их глаза прикованы к медленному обнажению.

Когда последняя пуговица отпускается, Кэссиди замирает, растягивая момент. Она оглядывается через плечо, ее глаза прикованы к зрителям, в ее взгляде похотливый вызов. Затем, покачнувшись и покачнувшись, она начинает спускать свои штаны вниз, не спеша, сантиметр за сантиметром. Ткань цепляется за ее ягодицу, и она слегка подпрыгивает, игриво подпрыгивая, что вызывает коллективный стон толпы.

Ее штаны падают к ее ногам, и она выходит из них, по одной ноге за раз, ее ковбойские сапоги щелкают по деревянной сцене. Кэссиди поворачивается обратно к зрителям, ее глаза сканируют море лиц, питаясь их похотью и желанием. Она чувствует власть, которую она имеет над ними, контроль, который она осуществляет с каждым взмахом своих бедер, каждым взмахом своих волос. Это опьяняет, затягивает, и она только начинает. С дьявольской ухмылкой она расстегивает первую кнопку на своей блузке, готовая устроить зрителям шоу, которое они никогда не забудут.

3.

Кэссиди делает глубокий вдох, ее сердце колотится в такт страстному ритму кантри-песни. Она — прирожденная дразнилка, женщина, которая знает силу своего тела и экзальтацию зрителей при медленном обнажении.

Она тянется вверх, ее пальцы касаются верхней пуговицы ее блузки с кнопками. Толпа завороженно смотрит, как она ловко расстегивает первую кнопку, затем вторую, открывая соблазнительный проблеск гладкой, поцелованной солнцем кожи под ней. Она не торопится; она знает, как заставить их ждать.

Кэссиди слегка поворачивает голову, ее глаза встречаются со взглядом сурового мужчины в первом ряду. Он наклонился вперед, его глаза были прикованы к ее пальцам, пока они продолжали опускаться, щелкая каждый раз с мучительной медлительностью. Она подмигивает ему, похотливая ухмылка играет на ее губах, и он ухмыляется в ответ, приподнимая свою шляпу.

Когда последняя кнопка сдается, Кэссиди пожимает плечами, позволяя блузке соскользнуть с ее плеч. Она цепляется за ее запястья, и она на мгновение танцует с ней, ее бедра покачиваются, ее тело движется, словно желе из похоти. Блузка плывет на пол, приземляясь у ее ног в сапогах, как брошенный любовник.

Ее жилет идет следующим, прилипший к ее телу жаром ее кожи и потом ее танца. Она сначала проводит руками по гладкой коже, обхватывая грудь, ее большие пальцы касаются ее сосков. Они твердеют от ее прикосновения, прижимаясь к тонкой ткани бюстгальтера, умоляя о большем внимании.

Кэссиди поворачивается лицом к толпе, ее глаза сканируют комнату, вбирая в себя пылающие лица, приоткрытые губы, голодные глаза. Ей нравится это, власть, контроль. Она ковбойша, соблазнительница, королева.

Она тянется к застежкам своего жилета, ее пальцы играют с ними, растягивая момент. Толпа теперь шумит, их голоса смешиваются с музыкой, создавая симфонию желания. Она щелкает первую застежку, затем вторую, ее грудь вздымается с каждым вдохом. Жилет распахивается, обнажая ее скрытые за кружевами груди, ее затвердевшие соски отчетливо видны сквозь тонкую ткань.

С последним пожатием плеч жилет присоединяется к ее блузке на полу. Кэссиди стоит перед толпой, ее грудь быстро поднимается и опускается, ее кожа блестит от пота. Она проводит руками по своему телу, ее пальцы обводят изгиб ее талии, выпуклость ее бедер. Она — видение похоти, развратный ангел в ковбойских сапогах, и толпа восхищается ей.

Она посылает воздушный поцелуй в пространство, ее глаза обещают больше, гораздо больше. И когда музыка меняется, набирая темп, Кэссиди усмехается, готовая выполнить это обещание.

4.

Помещение полно предвкушения, воздух пропитан смесью пота, табака и желания.

Музыка переходит на более медленный, более страстный ритм, бас гудит, как сердцебиение в динамиках. Кэссиди покачивает бедрами в такт, ее дыхание слегка сбивается, она притворяется невинной, когда она поднимает руки к груди. Ее пальцы касаются выпуклости ее груди, прослеживая кружевной край ее бюстгальтера, нежной, едва заметной вещицы из синего кружева, которая не скрывает ее твердеющие соски.

Она прикусывает нижнюю губу, ее глаза теперь прикованы к красивому незнакомцу в первом ряду. Его взгляд напряженный, голодный, и она питается им, ее собственное возбуждение растет. С мучительной медлительностью она тянется за спину, ее пальцы находят застежку ее бюстгальтера. Комната затаила коллективное дыхание, все глаза устремлены на нее, ожидая.

Кэссиди слегка наклоняется вперед, ее груди грозят вывалиться из ее бюстгальтера. Она выгибает спину, свое тело извилистой кривой, когда она расстегивает застежку. Бюстгальтер ослабевает, но она удерживает его на месте, растягивая момент, наращивая напряжение. Она чувствует жар толпы, их ощутимое желание, и это посылает дрожь возбуждения по ее позвоночнику.

С застенчивой улыбкой она возвращает руки на грудь, ее пальцы скользят под бретельки ее бюстгальтера. Она скользит ими вниз по плечам, сантиметр за сантиметром. Она наслаждается этим, наслаждается властью, контролем, который она имеет над зрителями.

Наконец, одним движением запястий она стягивает бюстгальтер, освобождая грудь. Она идеальная, округлая, ее соски твердые и розовые. Толпа делает коллективный вдох, шепот одобрения. Кэссиди смеется, низкий, гортанный звук, когда она отбрасывает бюстгальтер в сторону, отправляя его в зал.

Но она не дает им долго восхищаться ею. Быстро, как вспышка, она хватает свою ковбойскую шляпу, держит ее перед собой, закрывая грудь от взгляда. Толпа стонет, их разочарование очевидно. Кэссиди просто снова смеется, ее глаза сверкают озорством. Она еще не закончила дразнить их. Далеко не закончила.

Она танцует со шляпой, используя ее, чтобы скрывать и открывать, давая зрителям краткие, дразнящие проблески своего тела. Она мастер в этом, настоящий художник, и она заставляет толпу есть с ее ладони. Когда она вращается и кружится, ее груди мягко покачиваются, ее волосы развеваются вокруг нее, она выглядит как видение из лихорадочного сна, дикая, необузданная девушка-ковбой прямо из их фантазий.

5.

Зрители в клубе полны предвкушения, пока Кэссиди, теперь одетая только в ковбойскую шляпу, узкие купальные трусики и игрушечные пистолеты, продолжает свой дразнящий танец. Сценические огни бросают теплый свет на ее загорелую кожу, подчеркивая контуры ее тела, блестящего от пота. Ее длинные волнистые волосы ниспадают на спину, покачиваясь при каждом извилистом движении.

Пронзительные карие глаза Кэссиди осматривают комнату с озорным блеском.Она точно знает, что делает, снимая напряжение, заставляя зрителей просить большего своими нетерпеливыми глазами и голодными улыбками.

С знойной ухмылкой она поднимает руки к шляпе, проводит пальцами по полям, привлекая внимание к аксессуару, который стал центральной частью ее выступления. Она наклоняет голову вниз, позволяя шляпе низко опуститься, отбрасывая тень на ее лицо, ее глаза выглядывают из-под полей, прикованные к зрителям.

Она начинает танцевать со шляпой, используя ее как опору, чтобы прикрыть и раскрыть свое тело в дразнящей игре в прятки. Она прижимает ее к груди, скрывая грудь от глаз, затем наклоняется вперед, давая зрителям вид с высоты птичьего полета на ее спину. Коллективный вздох наполняет комнату, за которым следует одобрительный свист.

Кэссиди поворачивается, демонстрируя свою упругую, круглую задницу, едва прикрытую ее трусиками. Она прижимает шляпу к своему заду, затем медленно сдвигает ее в сторону, выгибая спину и выпячивая бедра, давая зрителям непристойное, скрежещущее движение, которое приводит их в неистовство. Она слышит свист и отчаянные мольбы о большем, и это только подстегивает ее желание подтолкнуть их еще дальше.

Снова повернувшись лицом к зрителям, она держит шляпу перед своими трусиками, скрывая крошечный клочок ткани от взгляда. Она толкает бедра вперед, имитируя акт секса, ее глаза прикованы к толпе, ее губы раздвинуты в похотливой надутости. Она тихо стонет, звук улавливается микрофоном, посылая дрожь желания по залу.

Внезапным провокационным движением она отбрасывает шляпу в сторону, отправляя ее, вращаясь, через сцену. Она приземляется на краю, как раз в пределах досягаемости нетерпеливых посетителей. Начинается драка, когда мужчины борются за сувенир, свидетельство дикой, развратной атмосферы, созданной Кэссиди.

Сняв шляпу, Кэссиди стоит перед толпой, почти голая, ее тело выставлено напоказ. Она проводит руками по изгибам, обхватывает грудь и скользит пальцами вниз к поясу трусиков. Она готова дать им большую откровенность, готова отправить их за край в безумие похоти и желания. Зал затаил дыхание, ожидая ее следующего шага, находясь полностью под ее чарами.

6.

Кэссиди поворачивается спиной к публике, ее дыхание становится быстрым, возбужденным. Она чувствует власть, которую она имеет над ними, и это порыв, не похожий ни на какой другой. Ее пальцы скользят по поясу ее купальных трусиков, играя с резинкой, растягивая момент. Толпа представляет собой смесь приглушенного шепота и нетерпеливого свиста, их глаза прикованы к небольшой полоске ткани, которая вот-вот будет сброшена.

Она слегка наклоняется вперед, ее ноги выпрямлены, давая зрителям прекрасный вид на ее упругую круглую задницу. Кэссиди оглядывается через плечо, ее глаза прикованы к зрителям, на ее губах играет озорная улыбка. Она всегда была искательницей острых ощущений, и этот момент не исключение.

С мучительной медлительностью она начинает стягивать свои трусики вниз, растягивая момент, нагнетая напряжение. Толпа сходит с ума, их крики и свист наполняют воздух. Кэссиди наклоняется вперед, ее спина выгибается, ее трусики постепенно сползают. Она делает несколько непристойных движений, вертя попкой. Комната наполнена ощутимой похотью, сексуальным голодом, который почти осязаем.

Последним, быстрым движением она стягивает трусики совсем, ткань скользит по ее ногам. Она выходит из них, каблуки ее сапог щелкают по сцене. Толпа ревет, ее глаза широко раскрыты от предвкушения и желания. Но у Кэссиди есть еще один трюк в рукаве.

Она поворачивается, ее руки прикрывают ее самое интимное место. Медленно она убирает их, открывая крошечные красные стринги, простую веревочку, которая едва что-либо прикрывает. Толпа ахает, их глаза широко раскрыты от удивления и растущего волнения. Стринги — это дразнилка, обещание большего, последний барьер, который только усиливает развратность момента.

Кэссиди идет вперед по сцене, ее тело блестит от пота, ее глаза прикованы к толпе. Она богиня похоти, королева разврата, и она это знает. Она владеет сценой, она владеет толпой, и она любит каждую минуту этого. Ночь принадлежит ей.

7.

Комната переполнена ожиданием, воздух наэлектризован, когда Кэссиди оборачивается, выгнув спину, демонстрируя свою упругую, круглую задницу, съевшую тонкую нить ее стрингов. Она оглядывается через плечо, ее глаза прикованы к толпе, на ее губах играет озорная улыбка. Она видит похоть в их глазах, голод, отчаяние в желании большего. Она заставит их ждать, заставит их умолять об этом.

Медленно она начинает покачивать бедрами, ягодицы слегка покачиваются, гипнотический танец, который заставляет зрителей наклоняться, их дыхание замирает в груди. Она проводит руками по бокам, ее пальцы очерчивают изгиб ее талии, ее бедра, прежде чем схватить ее зад, сжимая ее, подчеркивая ее упругость.

Она поворачивается лицом к зрителям, ее глаза прикрыты, ее губы приоткрыты. Ее груди вздымаются с каждым вдохом, ее соски твердые и ноющие, умоляя, чтобы их коснулись. Она подчиняется, проводя руками по животу, обхватывая грудь, ее большие пальцы касаются ее сосков. Она откидывает голову назад, ее длинные волосы каскадом падают на ее плечи.

Руки Кэссиди скользят вниз по ее телу, ее пальцы цепляются за тонкие нити стрингов. Она дергает их, натягивая их, давая зрителям ясно увидеть узкую дорожку волос на ее лобке, дразнящий проблеск сокровища, скрытого под ними. Она отпускает веревочки, щелкая ими по своей коже, острая боль, которая посылает толчок удовольствия, пронизывающего ее.

Она тянется назад, ее пальцы снова натягивают веревочку ее стрингов, тянут ее в сторону, открывая ее блестящую киску и снова возвращают лоскуток ткани назад. Толпа сходит с ума, их крики и свист наполняют комнату, их глаза прикованы к ее самому интимному месту.

Кэссиди встает, ее тело блестит от пота, ее дыхание выходит прерывистыми вздохами. Она смотрит на публику, ее ноги широко расставлены, ее руки сжимают бедра. Она выставляет бедра вперед, ее киска совсем близко от края сцены. Она видит, как зрители наклоняются, их глаза широко раскрыты, рты открыты, языки практически вывалены. Она подмигивает им, ухмыляется, прежде чем провести пальцами по волосам, по телу и между ног.

Она обхватывает киску, ее пальцы прижимаются к клитору, тихий вздох срывается с ее губ. Она начинает двигать рукой через ткань, ее пальцы трутся о клитор, ее бедра трутся в такт ее движениям. Зрители в неистовстве, их крики и шум разносятся по комнате, их глаза прикованы к ее руке, к удовольствию, которое она себе доставляет.

С последним толчком бедер Кэссиди убирает руку, ее тело дрожит от неудовлетворенного желания.

Ее руки движутся к стрингам, ее пальцы играют со веревочками. Глаза зрителей широко раскрыты, их рты открыты. Она видит желание, запечатленное на их лицах, чувствует жар их взглядов.

Быстрым, внезапным движением она срывает свои стринги, тонкая ткань легко рвется в ее руках. Она отбрасывает их в сторону, и они приземляются на сцену маленькой, смятой кучкой. Кэссиди стоит перед толпой, полностью обнаженная, ее узкая полоска лобковых волос блестит от пота, ее половые губы влажны от возбуждения.

Она раздвигает ноги шире, ее бедра выдаются вперед, давая зрителям беспрепятственный вид на ее самое интимное место. Ее руки движутся к вульве, она откидывает голову назад, ее тело содрогается, имитируя муки оргазма, ее пальцы внизу двигаются быстрыми круговыми движениями.

Когда музыка достигает своего апогея, Кэссиди делает последний похотливый толчок бедрами, ее тело дрожит от возбуждения. Она смотрит на толпу, ее глаза тяжело прикрыты, а дыхание выходит прерывистыми вздохами. Она посылает им воздушный поцелуй, прежде чем уйти со сцены, оставляя зрителей в состоянии неистового желания.

Свет на сцене тускнеет, музыка затихает, но похоть в воздухе остается, свидетельство электризующего выступления Кэссиди. Ночь продолжается, и клуб «Lone Star» полон обещаний дальнейшего разврата.

8.

За кулисами воздух пропитан ароматом духов и слабым следом пота от электризующего выступления Кэссиди. Узкий коридор тускло освещен, единственная мерцающая лампочка отбрасывает длинные танцующие тени на изношенные деревянные половицы. Гримерная Кэссиди находится всего в нескольких шагах, но адреналин, текущий по ее венам, требует выхода.

Кэссиди, чьи щеки все еще пылают от сценических огней и жара ее рутины, сбрасывает свои ковбойские сапоги и босиком идет в маленькую общую душевую. Ее сердце колотится в груди, вторя пульсирующему ритму музыки, играющей в клубе. Она чувствует себя живой, сильной и невероятно возбужденной. Ее тело скользкое от пота.

Душевая комната крошечная, с одной лейкой душа, выступающей из плитки, маленькой раковиной и зеркалом, которое видело лучшие дни. Кэссиди поворачивает кран, и трубы оживают, выплескивая холодную воду на потрескавшуюся плитку. Она встает под струю, задыхаясь, когда холодная вода касается ее разгоряченной кожи. Ее соски мгновенно твердеют, а мурашки покалывают ее плоть, но холод мало что делает, чтобы погасить огонь внутри нее.

Она оставляет занавеску для душа слегка перекошенной, подсознательное приглашение, возможно, или вызов. Пар начинает подниматься от холодной плитки, смешиваясь с прохладной водой, создавая эфирный туман, который цепляется за ее кожу. Кэссиди проводит руками по мокрым волосам, зачесывая их назад, и начинает намыливать свое тело, задерживаясь на ее изгибах, ее прикосновения чувственны и преднамеренны.

Когда она проводит руками по груди, она издает тихий стон, ее глаза трепещут. Она представляет себе прикосновение любовника, грубое и жадное, в отличие от ее собственных нежных ласк. Ее руки скользят ниже, очерчивая изгиб бедер, плоский живот и, наконец, жар между бедрами. Она дразнит себя, ее пальцы слегка касаются ее чувствительной плоти, разжигая огонь, который грозит поглотить ее.

Внезапно она слышит тихие шаги позади себя. Ее глаза распахиваются, и она видит силуэт в паре, широкие плечи и классическую ковбойскую шляпу, загораживающую тусклый свет из коридора. Она замирает, ее сердце бешено колотится, но она не кричит. Вместо этого она чувствует дрожь возбуждения, прилив похоти.

Фигура подходит ближе, и она может разглядеть больше деталей. Это мужчина, высокий и мускулистый, его лицо все еще скрыто тенью шляпы. На нем рубашка с жемчужными пуговицами, обтягивающие джинсы и ботинки. Настоящий ковбой, а не просто стриптизерша в костюме. Его руки большие и мозолистые, руки человека, который знает, что такое тяжелая работа.

Он не говорит, просто стоит, его дыхание становится таким же тяжелым, как и у нее. Воздух между ними заряжен, электризуется. Кэссиди полностью поворачивается к нему лицом, ее тело выставлено напоказ, вода каскадом стекает по ее изгибам. Она видит, как сжимаются его челюсти, сгибаются его руки, и она знает, что он борется за контроль.

Она протягивает руку, ее рука слегка дрожит, и касается его груди. Его сердце колотится у нее в ладони, и она чувствует тепло его кожи через рубашку. Она смотрит на него, ее глаза полны похоти и вызова.

— Ты просто будешь стоять там, ковбой? — шепчет она, ее голос хриплый от желания.

Контроль мужчины рушится. Он заходит в душ, полностью одетый, и притягивает ее к себе. Его руки блуждают по ее телу, грубо и нетерпеливо, как она себе представляла. Она чувствует его возбуждение, твердое у ее живота, и она трется об него, отчаянно желая большего.

Холодный душ забыт, потерян в пылу их страсти. Вокруг них поднимается пар, окутывая их в их собственном мире. Кэссиди отдается похоти, ковбою и дикому, необузданному желанию, которое поглощает их обоих. Ночь в разгаре, и клуб наполнен музыкой и смехом, но в душевой слышен только шум воды и жаркий шепот двух людей, потерявшихся в объятиях друг друга.